Сбитый космонавт

Давно собиралась рассказать вам об Анаури. Мы познакомились в магистратуре, которую я не смогла закончить из-за проблем, связанных с болезнью мужа. Но тогда я еще надеялась на то, что закончу магистратуру, пойду учиться дальше, получу phd, останусь преподавать — в общем, на все то, чего никогда уже не случится. И вот на вводной лекции по англо-испанскому переводу мы с Анаури и познакомились. Каждый в начале лекции должен был рассказать что-то о себе: откуда родом, какой язык родной, какие языки изучал в бакалавриате и т.д. Я рассказала о себе всю правду, по крайней мере про родной русский — точно. Впереди меня сидела чернокожая девушка, которая тоже что-то о себе рассказала, и я это прослушала потому, что тряслась от страха по поводу того, как я вообще буду переводить с одного неродного языка на другой, я боролась с порывом бросить это все немедленно (и, как вы понимаете, в конце концов бросила, но по другой причине). На перемене кто-то сзади тронул меня за локоть. Я обернулась и увидела черную девушку, сидевшую тогда впереди меня. И она сказала мне на таком же русском, как у нас с вами «мне нужно с тобой поговорить» — радостно сказала, как бы что-то предвкушая. Оказалось, что на курсе по-русски говорят только два человека: я и она. После лекции мы пошли гулять. Она рассказала о том, что родилась в Анголе, но училась в России в РУДН (университет Патриса Лумумбы), изучала русский язык, а потом приехала в США и решила получить тут магистра по переводу. Таким образом, португальский был ее родным языком, также она свободно говорила по-английски, по-русски и по-испански. В переводческой магистратуре ей было самое место. Мы подружились. Она попросила называть ее Анькой. Сказала, что она русский человек и обожает русскую культуру. Попросила говорить с ней по-русски чем больше, тем лучше, чтобы язык не ушел. Мы встречались с ней в университете, да и потом, когда я все это бросила, потому что банально не тянула, пересекались по субботам возле колледжа и шли пить кофе (по субботам у нее был медицинский перевод и англо-испанский, те самые курсы, что когда-то были и у меня). Ей было 32 года, мне 47. Она была ниже меня ростом, что бывает вообще-то редко. Мы отлично находили общий язык. Все детство свое и юность она провела с родителями в Праге, и не хотела рассказывать о том, почему ее родители туда переехали. Потом она одна пыталась жить на Кубе, это, кажется, случилось уже после РУДН, и вот там, на Кубе, она пережила какое-то личное, скорее всего, любовное потрясение, о котором не хотела рассказывать (она хоть и русский человек, но душу изливать на подобную тематику не была намерена). Лишь однажды я спросила ее, встречалась ли она с черными молодыми людьми (кажется, мы говорили о том, что она какое-то время встречалась с каким-то русским с Брайтона и это закончилось неудачно), и она ответила: сама подумай, я с детства жила в Праге, потом в России — у меня не было ни малейшего шанса! — ну, а тут, в Гарлеме, — спросила я, — с этими?! С БЛМ?! — испугалась Анаури, — этих я боюсь, я даже хожу в этих районах по стеночке, хотя сама черная. Она все хотела поесть русскую кухню, но мы так и не выбрались. Она так и не рассказала мне, почему покинула Россию, хотя отметила, что могла бы спокойно работать в Москве в посольстве Анголы (или играть в кино африканских принцесс, добавлю с опозданием я). Очень грустила, когда в Африке умер ее дедушка. А когда я сказала ей о том, что уезжаю в Россию, она перестала брать трубку.

Я в Донецке, связзь еззь, на автобусе в суточные рейсы больше не ездун, впрочем, я еще в тот раз говорила, что теперь только в поезде, но теперь-то точно все, теперь все, теперь только в поезде, или, когда мир наступит — в самолете.

Во вторник я приеду в Донецк и в очередной раз попытаюсь там жить и, если получится, работать. Попытаюсь познакомиться с теми дончанами, с которыми до сих пор знакома исключительно виртуально. Попытаюсь прийти в себя, насколько это возможно. Пожить в квартире, которую в течение 15 лет хотела сжечь, а не продать. Не нужно желать мне удачи. Пожелайте не сдохнуть в автобусе в течение 22х часов пути, а там уже видно будет.

Сегодня, в период черноты и безнадежности в душе моей, что не закончится еще очень долго, вид зеленого газона, плотно, избыточно усеянного (буквально утыканного) распустившимися одуванчиками, принес мне целых две секунды счастья.

Когда я договаривалась с Расселом о встрече, я поставила телефон на громкую связь. Севка все слышал. Когда мы закончили говорить, он сказал: нифига себе, так он НАСТОЯЩИЙ американец, а не как мы с тобой, мам. Да, Сев, настоящий американец здорового человека. До сих пор в ушах звучит его быстрая и аутентичная американская речь, которую ни один русский, даже прекрасно выучивший язык, не сможет скопировать.

С Расселом мы виделись в Донецке, встретились в ресторане, он рассказывал о своей жене Людмиле и о том, как сильно он ее любит. В ресторане заказал 2 пиццы, чтобы отвезти домой, ей. Подбросил меня на Калиновку, ему было по дороге. В той самой машине, которую потом нашли. То, что его убили, я почувствовала сразу, только непонятно было, кто убил. Чуйка. Осознавать, что он погиб, невыносимо горько. Я слишком хорошо теперь понимаю, как чувствует себя его вдова. Это нельзя описать посредством букв, и вообще никак нельзя.

Я благодарна каждому, кто сейчас просто говорит со мной. Сейчас, уже три с половиной месяца как, я переживаю период острого кризиса, связанный с потерей мужа. Я предполагала, что меня этим ударит, но не предполагала, что настолько сильно. Стресс второго полугодия 2023 г. разрушил все базовые настройки. Именно базовые. То есть, это не было возвращение к базовым настройкам. Это стало разрушением всего. Сейчас мне приходится снова учиться ходить и говорить. Я не преувеличиваю. И я хочу сказать спасибо всем, я не буду приводить полный список, но — всем, кто со мной периодически просто разговаривает. Самым ценным в моей нынешней жизни стал именно диалог. Простой: что ты делала сегодня? Без нотаций: подумай, насколько же плохая ты мать? Без добрых непрошеных советов: почему бы тебе не обратиться к адвокату/эндокринологу/в поликлинику, потому что я уже 300 раз обращалась во все эти и не только эти инстанции. Не пишу я сейчас ничего, просто потому что не могу. Но сегодня смогла написать этот пост. Возможно, это частичное возвращение настроек. Но я особо не надеюсь на это. 2023 год убил все надежды, которые у меня когда-либо были. Просто я вот сейчас (в смысле «однажды») села и написала это. Спасибо всем, кто разговаривает со мной сейчас. Это очень трудная и совершенно бесценная работа. Я благодарна тем, что ее делает.

За неделю до соревнований пришла не вполне благая весть: помимо ксерокопий паспорта, омс и снилс потребовалось сделать ребенку мрт мозга. Эта новость меня слегка убила: за неделю мрт мозга я бы не сделала ему и за деньги, это при том, что денег на платное мрт мозга у меня нет. Почему так: после соревнований кто-то из его участников однажды умер, получив по голове, и теперь допуск делается только при наличии мрт мозга. Даже Севкин тренер сказал, что они слегка прифигели с этим мрт и мол давайте попробуем допуститься к соревновпниям без мрт. Я сказала: допустят — дерись, не допустят — знач судьба такой. Допустили. Первое место.

Сегодня мой сын Всеволод Потемкин стал обладателем золотой медали на первенстве Москвы по боксу среди юниоров. Первенство также было отборочным туром для будущего первенства России. Три дня: первый день соревнований, полуфинал и финал, он вставал в 6 утра и ехал через пол-Москвы, самостоятельно делая себе обеды в контейнере. На второй день пришел весь побитый, в ссадинах и с гематомой на бицепсе, с разбитым бицепсом дрался в финале. Однако не расстроен.

«Эта неделя испытывает меня на прочность» — подумала я. И затем: а чего я, собственно, привязалась к этой неделе? Меня на прочность последние годика четыре испытывают, все никак им не надоест.