Семейный совет

В планах и намерениях на 2024 — супер глубокая учеба про тело и отношения с ним. Очень ее жду, но замечаю, что пока жду, все уже происходит: процесс разворачивается, отношения уже есть, и поиск предпочитаемой истории идет вовсю. В общем, тоже важное открытие этого года: ожидание — часть процесса, пока я жду, что-то важное уже случается. Но про это надо будет отдельно написать.

Разбирала свои записи за этот год, которые нигде не выкладывала и нашла текст, оставшийся актуальным, хотя написан он был почти год назад. Поделюсь сейчас. Думаю про переживание разрыва в отношениях с телом и идеи в духе «тело меня предает» и понемногу растаскиваю его на кусочки и деконструирую. Мне доводилось слышать и читать истории разных людей, которые сталкивались с этим переживанием в разных обстоятельствах: изменился вес, пришла болезнь, что-то случилось и тело отреагировало на это определенным образом. Историй много, но здесь и сейчас я исследую себя, поэтому основная история — моя. Отчетливо помню один из самых мощных эпизодов столкновения с этим переживанием: когда рождение Ханны произошло совсем не по тому сценарию, который я себе замыслила. Мне казалось, что все должно было быть «идеально» — с той точки зрения, из которой я тогда смотрела на рождение и материнство. «Идеально» в то время значило для меня: «по тому сценарию, который я выбрала и очень постаралась, чтобы его осуществить». По самому лучшему сценарию для моего ребенка [в моем воображении], конечно же. Вот это «в моем воображении» я прячу в скобки, потому что это дополнение, которое я заметила гораздо позже — а в те времена казалось, что реальность должна быть такова, какой я хочу ее видеть. Если она другая — то дело во мне или в ком-то другом, кто просто недостаточно хорошо старался, недостаточно хорошо выполнил свою работу или недостаточно хорош сам по себе. Но сегодня, восемь лет спустя, я знаю, что жизнь — больше. Больше чем я, чем мои планы, чем каждый другой человек или его, ее, их планы, ожидания и намерения. Иногда сценарий реальности совпадает с моими планами. Иногда — с другими. Иногда не совпадает как будто бы ни с чем. И это тот самый момент, когда жизнь показывает особенно явно: я больше. Я за пределами тебя, других, всех. Я — бесконечность, у меня нет предела. Что я вообще понимала тогда под «предательством» со стороны тела? Отказ быть таким, каким я хочу его иметь. Удобным. Предсказуемым. Понятным. Управляемым. Но если предположить, что я имею право на любые свои проявления, то и мое тело может быть неудобным, непредсказуемым, непонятным и не всегда управляемым. Роды могли быть такими, какими их замыслила я. Но можно ли считать то, что они в итоге были совсем другими, подтверждением предательства со стороны тела? Перешло ли оно в этот момент на чужую сторону, обратилось ли против меня? Выбрало ли мое тело отказать мне в исполнении моего сценария? Или это был выбор самой жизни, которая дала возможность мне родить и выжить, а Ханне — родиться и выжить? Моим вариантом развития событий тогда было: «родить ее через естественные родовые пути». Ее выбором было: «никуда не вылезать вообще, потому что и тут хорошо». Выбором врача стало решение об экстренном кесаревом сечении. Выбором реальности — то что мы обе выжили, живем, живы. Какой из этих вариантов поддержало мое тело? Была бы я более счастлива, если бы оно осталось верным исключительно мне и моему видению ситуации? Каким оно вышло бы из этого сценария, какой была бы реальность, какой была бы Ханна? Сегодня я есть, Ханна есть, мы обе живы и живем. И я не знаю, было бы это возможно, если бы мое тело в тот самый момент не «предало» бы меня. И здесь, в этой точке, я вижу силу жизни — и силу парадокса. То, что я когда-то мыслила как «предательство», было наилучшим из возможных выборов. А вот про то, что мне в тот момент казалось бы безоговорочным проявлением «верности» со стороны тела, я совсем не могу так сказать. Потому что из той точки мне не было видно, насколько реальность больше, чем мои личные представления о ней. Поэтому я хочу попросить прощения у моего тела за то, что когда-то решила, что оно меня предало. Сегодня я чувствую совсем иначе. И выбираю сшивать обратно тот разрыв в отношениях, который у нас тогда случился.

Устала и переполнилась. Поэтому сегодня у меня вопросы, которые задаю себе. И возможно, в какой-то момент вы зададите их себе тоже — и они чем-то будут вам полезны. Когда я чувствую, что мне нужна забота, к кому и как я обращаюсь снаружи — во внешнем мире? К кому и как я обращаюсь внутри своей семьи? К кому и как я обращаюсь еще глубже — внутри себя? В каком из этих трех измерений (мир внутри меня, моя семья, мир снаружи) я чаще всего получаю заботу по запросу, в каком — без запроса, на опережение; в каком измерении я недополучаю заботу?

Несу полезную ссылку для всех, кто интересуется популярной доказательной психологией и темой ментального здоровья. Через неделю начнется фестиваль доказательной психологии, там будет много-много бесплатных лекций: https://docpsyclub.ru/docpsyfest23 Мои одногруппницы из «Психодемии» очень положительно отзываются о прошлогоднем мероприятии. А я не могу не отметить, как приятно видеть среди тем волшебное слово «рутина»)) ну и знание о том, что среди спикеров есть IFS-терапевт, тоже безусловно меня очень греет.

Шутка прицепом к сказанному выше: далее должны воспоследовать продажи курса «бережный блоггинг и непроявленность этически спорной позиции в соцсетях», но что-то внутри меня говорит, что здесь и сейчас я этого слона не продам.

«Боюсь сказать что-нибудь не то». Знаете такое состояние? Я знаю очень хорошо, давным-давно с ним знакома. И еще знаю одну важную штуку: это состояние приходит ко мне в определенных условиях, отношениях и ситуациях. Я знаю, что очень много где в мире расставлены «кормушки» для таких состояний. Там они подпитываются, чтобы разбежаться потом по разным людям и делать с ними разные вещи. Смотрю ли я на это состояние как на абсолютного вредителя? Нет, точно нет. Я знаю, что «боюсь сказать что-нибудь не то» может помочь действительно не сказать что-то очень опасное, что-то, что причинит боль, разрушит, что привлечет ответную агрессию или подпитает какое-то мировое зло. Но еще я знаю, что «боюсь сказать что-нибудь не то» умеет здорово спутывать мысли и мешать разобраться, что там «то», а что — нет. Что не стыдно, что полезно, что присуще всем, что так не хочет быть названым вслух, но совершенно точно должно быть названо. «Боюсь сказать что-нибудь не то» может преградить путь словам, которые поддержат, успокоят, исцелят или рассмешат. Каждый раз, когда я вижу у модных блогеров заметки про курсы проявленности, яркое ведение блога или 101 способ прогревов и продаж, я думаю про «боюсь сказать что-нибудь не то». И еще на пару сантиметров двигаю в какую-то сторону кормушку, из которой это чувство питается у меня. Или не двигаю, потому что понимаю, что у меня она стоит там, где мне подходит.

Безопасность определенно относится к тем нескольким ощущениям, к которым моя чувствительность обращена постоянно. Чувство безопасности по умолчанию у меня скорее отсутствует; сейчас это уже не хорошо и не плохо, потому что я умею создавать его себе сама, подкреплять, питать и внимательно следить за тем, все ли с ним у меня хорошо. И я осознаю, насколько это процесс индивидуальный, не коррелирующий ни с какими общими закономерностями. Эмиграция могла бы существенно снизить чье-то чувство безопасности, но в моем случае она принесла такое количество успокоения, что стали возможны совершенно невозможные до этого действия, ощущения, идеи и движения. Сейчас я внимательно наблюдаю за вернувшейся тревогой. И понимаю, что возможно впервые в жизни смотрю на нее не снизу вверх, а из позиции на равных. Мы с ней танцуем танец. И я с уважением и пониманием отношусь к ее роли, к ее целям и направлению движения в этом танце. Но я совершенно точно не собираюсь давать ей возможность вести.

Сегодня хочу поделиться памяткой по техникам телесного расслабления, которую по необходимости отправляю клиентам на личном консультировании. Это знакомые многим приемы, но иногда помогает именно прочитать текст, где они все собраны вместе, чтобы выбрать то, что в данный момент покажется самым подходящим.

Раньше меня всегда пугали сильно взрослые врачи, хотелось найти кого-то помоложе, потому что в этом случае было как-то проще противостоять серьезному врачебному Авторитету, без которого в россии было как-то очень мало докторов (из тех, кто старше 50… ну или даже старше 40). Но в Аргентине у нас сейчас педиатора, которая годится детям в бабушки по возрасту. Очень она мне нравится своей нетревожностью и одновременно умением супер ненавязчиво дать мудрый совет. И вот в последний наш визит с Иосифом, когда у него в очередной раз болели уши, она мне сказала: «Когда он уже как-то не так себя ведет, но еще непонятно, заболел или нет, хочется верить, что он не заболел, и отвести его в школу; но ты попробуй его в этот момент в школу наоборот не вести — потому что похоже, что у него просто от усталости иммунитет падает, чтобы была уважительная причина не ходить в школу и болеть. Он посидит денек дома, отдохнет, а потом снова пойдет в школу». Уж не знаю, врачебная ли это мудрость или просто жизненная, но вот вчера мы с Иосифом это попробовали — и он реально волшебным образом самоисцелился за один день. В последнее время думаю постоянно, что неплохо бы так всем всегда с собой поступать: устал — полежи, не жди, пока заболеешь. Может, если денек полежишь, то и не заболеешь вовсе.

В последнее время глаза регулярно цепляются за то, что разные родители рассказывают, как убеждают/уговаривают своих детей заниматься чем-то помимо школы. Много читаю историй, которые преподносятся как успех: «вот мой ребенок не любил сначала, не интересовался, но в результате моего проявления настойчивости — втянулся, полюбил». И много думаю о собственной реакции на такие истории. Очень они для меня про насилие.