تسويدة черновик

раны затянутся шрамами декабря. снова вернётся дыхание, чувства, речь. ты говорил мне тогда «береги себя», словно «прости, что не смог уберечь».

не думай плохо о том, кто предан молчанию, быть может прочитав его нутро, ты нашёл бы его желающим для тебя добра больше, чем те, кого ты мнишь родственными душами.

Ist

«Если трусость нынешних отцов называют осторожностью, обязательно наступит время, когда рабство детей назовут преданностью»

Вот вас призывают делать пожертвования на пути Аллаха, и среди вас находятся такие, которые скупятся. Кто скупится, тот скупится только во вред себе. Аллах — богат, а вы — бедны. И если вы отвернетесь, Он заменит вас другими людьми, и они не будут подобны вам. 47:38

молодые и невзрачные... Я видел в своей жизни статных парней, красавцев с большими бородами, с авторитетом среди местного джамаата, тех, кого узнавали в мечетях, подходили здороваться, издалека завидев на улице, плюс еще и с хорошим приданым, — да что скрывать, мечта каждой второй сестры. Одних и тех же. И когда-то так же восхищался, был глуп и молод. Но время не стоит на месте, ты взрослеешь и понимаешь некоторые вещи, когда смотришь на этот мир через призму ислама, того ислама, которым жили лучшие из людей, не того, который выходит из застенок ДУМов и распространяется посредством красивых цитат и придуманных рассказов в Интернете, которыми переполнены страницы наших современных братьев и сестер. И вот шли годы, я видел этих братьев годами, — одних и тех же, которые не менялись, — и, заговорив с ними, ты мог понять, что интересы такого брата — это дорогие машины, дорогая одежда, дорогие рестораны, непокрытые девушки, с которыми можно хорошо проводить время, но как дело доходило до женитьбы, нагулявшись лет так к 28, то под рукой оказывалась одна из ухтишек, которая как раз мечтала о таком муже. И лишь иногда в мечетях или среди братьев ты можешь увидеть их, рассказывающих хадисы, говорящих через слово «ма ша Аллах, субханаЛлах», а также зайти к нему на страницу в Интернете и посмотреть, как ему тяжело от того, что в Палестине убивают маленьких мусульман, но на пост выше ты уже увидишь фото его новенькой машины или же какую-нибудь раздетую «куколку», ну и без порицания джихада и муджахидов, естественно, не обойтись. И конечно, они ездят на таравих, на 'иды, вообще на все события, где принято собираться мусульманам, ведь они — неотъемлемая часть исламской общины... да уж. Да и нужно ведь время от времени показываться перед сестрами, а ведь о чем они еще будут разговаривать, сидя в кафешках? И такая жизнь вполне устраивала всех их. И также я видел молодых невзрачных братьев, у которых не было бород, которые не могли позволить себе дорого одеться или иной раз даже при необходимости купить новые штаны или рубашку, но не от того, что у них не было на это денег, просто они считали роскошью для себя то, в чем нуждается где-то его брат или сестра мусульмане. У них не было ни дорогих машин, ни даже друзей на таких машинах, ты не увидел бы их в дорогом кафе или ресторане, смотря на них, многие сестры говорили «он еще мальчик, я бы даже не подумала что он брат, по нему не скажешь, он какой-то мрачный, нет, сестра, это не лучший вариант». Они не пользовались большим авторитетом у братьев с местного «джамаата», к ним не подходили здороваться даже в мечетях. Они были тихими и скромными, такими, которые сегодня не очень востребованы. Они слишком близко к сердцу воспринимали любую новость о бедах мусульман и всячески старались помогать им по мере своих возможностей. Они болели всей душой за эту общину. В личном разговоре с ним на такие темы ты мог видеть, как глаза этого брата начинают краснеть, и он еле держится, чтобы не пустить слезы. Ведь они были искренни и не хотели, чтобы кто-то видел их слезы, они оставляли все на Аллаха. Я не видел лучше людей в своей жизни... И я видел, как погибали эти братья. Молодые и невзрачные. Я видел, как по их шеям текла кровь, видел дыры от пуль в их юных израненных телах, видел их успокоившиеся лица, улыбки. Я вспоминал их, — еще вчера я разговаривал с этим братом, он скромно улыбался и даже в разговоре чувствовалась его забота. А сегодня он лежит перед тобой, молодой парнишка с несколькими волосками на подбородке вместо бороды. А ты смотришь на него, и льются слезы, обнимаешь и понимаешь, что в этой жизни больше не увидишь его светлого лица, его чистой улыбки, не услышишь его спокойного голоса. Будто из твоей жизни пропала одна важная часть. Вспоминаешь все, что объединяло тебя с этим человеком, винишь себя за то, что когда-то, быть может, где-то задел его чем-то, за то, что не успел сказать ему в лишний раз все, что думаешь. И вот теперь я понимаю. Я видел в жизни разных людей. Я видел тридцатилетних мальчиков, и восемннадцатилетних мужчин.

Сахабы держали религию как корону на голове, а дунью в руках, и если корона чуть-чуть шаталась, то они бросали дунью и поправляли корону.

يَا مُقَلِّبَ الْقُلُوبِ ثَبِّتْ قَلْبِي عَلَى دِينِكَ «о Переворачивающий сердца, укрепи мое сердце на Своей религии!»

Сказал Али ибн Абу Талиб رضى الله عنه: — «Поистине, истина не познается через личности. Узнай истину, и ты непременно узнаешь её приверженцев» — الذرية، الراغب الأصفهانى