Хаджи Мурад Доного

Совершенно секретно Получены сведения о готовящемся нападении разбойника Зелимхана на почтовый поезд, когда будут перевозиться значительные суммы на участке Петровск–Беслан, о чем по приказанию начальника штаба сообщаю для сведения и зависящих в чем найдете нужным распоряжений. Мною сделано распоряжение об усилении конвоев, сопровождающих почтовые поезда по средам из Беслана и в ночь с пятницы на субботу из Петровска. № 34158 Настоящую копию с телеграммы за № 34158 препровождаю Его Высокоблагородию Дербентскому полицмейстеру для принятия мер к охране почтовых поездов. Ноября 13 дня 1908 года. Город Т.-Х.-Шура. № 1523. И.о. военного губернатора подполковник кн. Дадешкелиани

Однажды в Гимры по делам прибыл известный ученый Саид Араканский, у которого в свое время обучался и Гази-Мухаммад. Ученый спросил у одного из своих гимринских кунаков: «Знаешь ли ты такого мутаалима из ваших по имени Гази?» Тот ответил: «Знаю. Есть такой, мутаалимом скитается по разным местам, разным селениям» Саид сказал ему: «Эх! Валлахи, оказывается, ты не знаешь его! Я не потому тебя о нем спрашивал, что сам не знаю о нем. Спрашивал, чтобы узнать, знаете ли вы о его учености, какой он сильный. Оказывается, вы не знали. Это не такой простой человек. В нашем хиндалальском обществе не найдется алима, равного ему... В одно время он приходил ко мне брать у меня уроки, а ушел о меня – дав уроки мне. Он человек особенного склада, позже вы узнаете его силу» . У Саида Араканского были особые взаимоотношения с его учеником Гази-Мухаммадом, которые впоследствии переросли во вражду.

Время учебы Гази-Мухаммада – это очень важный этап в его жизни, поскольку обширные знания, приобретенные им, стали основой будущей деятельности имама в деле укрепления ислама в обществе, той искрой, которая разбудила умы, побудила к раскаянию за прежнее существование, зажгла в потухших сердцах стремление к построению новой жизни во главе которой следовали Коран и сунна. Детские и юношеские годы Гази-Мухаммада – это беспрерывный поиск знаний. В раннем возрасте он обучался у своего деда Исмаила в Каранае, который будучи будуном еще и преподавал мутаалимам. «Шамиль и Гази-Мухаммад находились с ним рядом до тех пор, пока не достигли определенного уровня в образовании, обучаясь у него» . В российской историографии личность Гази-Мухаммада обычно представляется в нелестном виде, тем не менее, признавалась его жажда к знаниям, пылкая любознательность, пытливость натуры. Скоро в нашей книге "Гази-Мухаммад".

#Идунавечер: @donogomurad

Месть Париды из Батлуха Летом 1867 года в окрестностях дагестанского аула Батлух (ныне Шамильский район) произошел инцидент, приведший всех в замешательство. Три солдата Ширванского полка были найдены мертвыми в глухом ущелье. Рядом с трупами лежал горский тулуп, черная папаха и женское покрывало. Все убитые в тот день занимались в горах сбором растительного топлива. Следствие выяснило, что с ними был ещё и четвертый – рядовой по фамилии Ларионов. Под присягой он рассказал, что был занят сбором колючек, как вдруг услышал крики товарищей о помощи. Солдат поспешил к ним, но путь ему неожиданно преградила молодая девушка в синей рубахе, с папахой на голове и кинжалом в руках. Одним ударом она ранила его в обе руки, а вторым – в голову. Ларионов несколько раз ударил ее киркой, а затем убежал. Из-за шума реки и скрытности места остальные солдаты не могли что-либо увидеть и услышать. Но кое-кто заметил невдалеке женскую фигуру, которая бросилась в бурную реку и была унесена потоком. Девушку быстро нашли. Ею оказалась 21-летняя дочь батлухского жителя Каматил Мухума по имени Парида. – Наконец она объяснила, из-за чего совершила преступление, – говорится в рапорте начальника Окружного штаба Кавказской армии, генерал-майора Свистунова. – За месяц до происшествия, в бытность ей с тремя другими односелками в лесу для сбора красильного растения, какой-то солдат сперва толкнул ее, а потом, после брани с ее стороны, показал детородные части. Это оскорбление так поразило ее, что она стала мало есть и пить и дала себе клятву сделать солдатам что-нибудь дурное, что и исполнила по приобретении этого кинжала. Причем присовокупила, что нападая на солдат по одиночке, она прежде всего старалась сделать их неспособными к обороне, для чего первые удары кинжалом наносила по рукам и затем уже рубила по голове и прочим частям тела, даже мертвым. Парида объяснила, что папаху, принадлежавшую ее отцу, она надела на себя с тем, чтобы придать себе в глазах солдат вид мужчины. Её же заметили в то время, когда она, сбежав с бугра, бросилась в речку с целью утонуть, но была спасена двумя местными. Далее Свистунов пишет, что допрос свидетелей из числа местных жителей подтверждает версию Париды: «Как эти женщины, так и многие другие батлухские жители засвидетельствовали, что Парида за месяц до происшествия переменилась в лице и стала мало есть и пить. Последнее обстоятельство косвенно подтвердили отец и мать Париды, объяснив, что дочь их на вопросы о причине сделавшейся с ней перемены обыкновенно отвечала, что ей нездоровится, к этому добавила, что она была очень религиозной, любила молиться, и что за нее незадолго до происшествия сватался одноаулец, но ему отказано в сватовстве по бедности его». До суда Парида не дожила. Она умерла в лазарете 15-го Кавказского линейного батальона в Хунзахе в ноябре 1868-го. Рапорт Свистунова, из которого складывается более-менее реальная цепочка этих событий, был составлен им в декабре того же года в Ботлихе.

Читая В.А. Потто: «Был уже сентябрь месяц [1848 г.], и в окрестностях Урус-Мартана делать больше было нечего. Все что подлежало истреблению , - было истреблено. Остались одни только роскошные фруктовые сады по ту сторону Рошни; но чеченцы стерегли их слишком ревниво и не отдали бы, конечно, дешево. Тем не менее 6 сентября драгуны, в составе небольшой колонны, выступили за Рошну. Ожидали упорного боя, и с удивлением не встретили в садах ни одного чеченца… В какие-нибудь два-три часа топорами русских солдат погибло то, что созидалось и поддерживалось целыми поколениями. Но таковы суровые законы войны. Так действовали всегда, и долго еще будут действовать все завоеватели. Самые великодушные из них щадили надгробные памятники, но все остальное предавали огню и мечу». Потто, В.А. История 44-го Драгунского Нижегородского Его Императорского Высочества государя наследника цесаревича полка: в 10 т. Т. 5. – СПб.: Типолитография Р. Голике, 1894. С. 147.

Рапорт начальника Андийского округа военному губернатору Дагестанской области князю Н.З. Чавчавадзе 12 сентября 1894 г., № 2114, укр. пункт Ботлих Житель селения Анди Али Султан Туралов оглы, будучи назначен совместно с другими при вьючных лошадях для поднятия тяжести во время прохождения войсковых частей через укр. Ботлих, 29 августа прошлого месяца, позволил себе в присутствии всадников милиции и массы других вьючников дерзко кричать и непристойными бранными словами осуждать распоряжения начальства. За слишком дерзкие и публичные поносительства у него всадниками был отобран кинжал. ... Донося о выше изложенном, имею честь просить распоряжения Вашего Сиятельства о высылке упомянутого андийца Али Султана Туралова оглы из края административным порядком. И.д. начальника округа, полковник …

«Современники этого события рассказывают, что при появлении ребенка на свет, на небе заметили чудное знамение, значение которого тогда никто не мог объяснить, хотя сердца всех переполнились безотчетною радостью. Справедливо ли это или нет, во всяком случае обстоятельство это было многознаменательно и если б кто-нибудь тогда мог предвидеть будущее новорождённого, то нет сомнения, что его бы стоило задушить в колыбели, потому что ребенок этот был впоследствии известный Кази-Мулла» . Так «образно» высказался в свое время один русский исследователь Кавказской войны, припоминая длинный шлейф неприятностей, бед и катастроф, которые доставил Гази-Мухаммад российским властям на Кавказе. Чем же так был неугоден этот горец для царских властей, кто он, каково было его происхождение? Об этом скоро на нашей лекции, посвященной Гази-Мухаммаду, первому имаму Дагестана.

В 1894 г. российский посол в Константинополе возбудил ходатайство о поиске драгомана (переводчика), знающего восточные языки для работы в консульстве в Джидде. Просьба была адресована военному губернатору Дагестанской области князю Н.З. Чавчавадзе, который ответил, что «местные мусульмане отличаются вообще в сильной степени фанатизмом и кто-либо из них, попав в такую же фанатичную среду мусульман в Джидде, легко подастся влиянию последней и, следовательно, не в состоянии будет сохранить тех качеств благонадежности, которыми должен обладать драгоман консульства. Принимая во внимание такие обстоятельства, я не решаюсь рекомендовать кого-либо из дагестанских мусульман на должность драгомана консульства нашего в Джедде».