Издательство «Иллюминатор»

Пушкину 225! Но он продолжает притягивать нас, как сама жизнь! Поэт для многих своих современников уже при жизни был гением, открывателем новых просторов в литературе и в родном языке, а для кого-то — выскочкой и не заслуживающим внимания сочинителем средней руки. Так или иначе, все они, признавшие и не признавшие исключительный талант Пушкина, жили в том времени, которое теперь называется пушкинской эпохой, а поэтами пушкинской поры или поэтами пушкинской плеяды сейчас именуют всех, кто жил и творил в одно с Пушкиным время. Изучению этой эпохи, феномена личности поэта и пристальному чтению его бессмертных произведений посвятили жизнь многие исследователи, среди которых особенно выделяется фигура Ю. М. Лотмана. Больше тридцати лет ученый неустанно изучал наследие поэта, продолжая находить все новые и новые темы для статей и книг своей пушкинианы. В одном из своих последних текстов, которые Лотман из-за болезни мог уже только надиктовывать, ученый заметил, что «система, которую Пушкин создал и запустил в мир, — это динамическая структура, она накапливает смысл, она умнеет, она заставляет нас умнеть, она отвечает нам на те вопросы, которых Пушкин не мог знать». Иными словами, «одна из замечательных особенностей Пушкина — способность находиться с нами в состоянии диалога». К диалогу с неисчерпаемым пушкинским романом в стихах «Евгений Онегин» приглашает подробнейший «Комментарий» Лотмана. А один из разделов «Очерка дворянского быта онегинской поры» лег в основу его «Бесед о русской культуре», в которых рассказы о балах, карточной игре, дендизме, театре, сватовстве или дуэлях в начале XIX века иллюстрируют примеры из жизни поэта. «Пушкин притягивает нас, как сама жизнь», — однажды сказал Лотман. Невероятно притягательна и сама жизнь поэта, яркая, насыщенная событиями и неразрывно связанная с временем, эпохой. Именно поэтому следующим нашим изданием на полке трудов Лотмана станет его книга «Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя»!

Встречаемся на Красной площади! Друзья, 6 июня начинается книжный фестиваль «Красная площадь». Все четыре дня мы будем с нетерпением ждать вас у нашего стенда (шатер №16). Программу мероприятий, график работы ярмарки и схему расположения шатров можно уточнить на сайте фестиваля. Вход бесплатный, без регистрации. Кажется, лето начинается правильно! До встречи!

С днем рождения, «Иллюминатор»! Друзья, в этом году нашему издательству исполняется 3 года! В честь этого радостного события мы вспоминаем, с чего всё начиналось, рассказываем о наших поисках, идеях, о том, что нас вдохновляет, и как нас не перестает восхищать магия рождения каждой новой книги. А еще приготовили для вас приятный сюрприз! До 12 июня все наши книги можно будет купить со скидкой 40 %!

Рождение детства 75 лет назад первый день лета стал Международным днем защиты детей. Любопытно, что само понятие детства по историческим меркам еще «младенец». В книге «Беседы о русской культуре» Ю. М. Лотман пишет, что в начале XVIII столетия «в ребенке видели только маленького взрослого». Детям шили одежду взрослых фасонов, но маленького размера. В целом считалось, что у ребенка должен быть мир взрослых интересов, «а само состояние детства — это то, что надо пробежать как можно скорее. Тот, кто задерживается в этом состоянии, — тот митрофан, недоросль, тот недоразвит и глуп». Все изменилось в конце XVIII века, стали популярны сочинения философа Ж.-Ж. Руссо, который однажды сказал, что «мир погиб бы, если бы каждый человек раз в жизни не был ребенком». Так, постепенно в культуру вошло представление о том, что ребенок — «это и есть нормальный человек». Появилась детская одежда, детская комната. Тогда же возникла идея, что в игре нет ничего стыдного, «что играть — это хорошо», что «не только ребенка, но и взрослого надо учить, играя».

Новосибирцы, не пропустите! Книги «Иллюминатора» уже спешат к вам! Ведь завтра открывается фестиваль «Новая книга». В программе — книжная ярмарка и больше 50 мероприятий: лекции, круглые столы, презентации и встречи с авторами, литературными критиками и исследователями. Увидимся!

Честертону 150! Автор детективов, мастер парадоксов, апологет христианства и любитель споров, Честертон «не оставил образцов ни фэнтези, ни фантастики», тем не менее он «очень важный житель, если не Волшебной страны как таковой, то ее окрестностей». Как пишет Николай Эппле в книге о волшебстве английской литературы, Честертон «умеет увидеть этот мир под странным и парадоксальным углом, так что серое и привычное начинает удивлять буйством красок и фантастичностью»: «Мир как чудо и чудачество» — не случайно глава о Честертоне получила именно такой подзаголовок. Так, например, верный своим принципам, Честертон в романе «Человек, который был Четвергом» предлагает читателю вместе с главным героем раскрыть заговор анархистов, но в итоге сюжетное хитросплетение оборачивается «прикосновением к тайнам мироздания»! Один из главных переводчиков Честертона на русский язык Наталья Леонидовна Трауберг признавалась, что «пятьдесят лет читала Честертона почти непрерывно» и в самые трудные для себя годы «думала, что без него сошла бы с ума». А в 2005 году Наталья Леонидовна писала, как, «перечитывая самую лучшую из его биографий (Джозефа Пирса), порадовалась стихам, которыми в 1939 году встретил Честертона в Америке архиепископ Чикагский». Надеемся, эти сточки порадуют и вас! Когда обычный человек Увидит, что заходит солнце В седые воды океана, Он скажет: «Наступил закат». Но мистер Гилберт Честертон Не так-то прост. Поникнув долу, Земли коснувшись волосами, А там — и вскинув ноги ввысь, Певец рожденья и надежды, Бард благодарности, глашатай Чудес немыслимого мира, Он вскрикнет: «Как хорош восход!»

Нарния, которую никто не придумывал Знали ли вы, что Нарния Льюиса существует на самом деле? Как отмечает Николай Эппле в книге «Волшебная страна и ее окрестности», будущий писатель «нашел ее в Атласе Древнего мира, когда учил латынь, готовясь к поступлению в Оксфорд. Нарния — латинское название города Нарни в Умбрии». В начале XX века этот край посетил выдающийся искусствовед Павел Муратов, который запечатлел великолепие умбрийских пейзажей в эссе «Образы Италии». И хотя «географический прототип, вдохновивший Льюиса, вероятнее всего, находится в Ирландии», есть в Умбрии что-то от только-только сотворенной Асланом Нарнии!

Умбрия! Это имя называет как будто страну легких теней, населяющих долины, роящихся <...> на вершинах холмов, наполняющих воздух в глубокие, безмолвные ночи. Созвучие слов кажется здесь мудростью случая — даже в самые светлые дни Умбрия остается страной теней. Так мягко, сквозь невидимую вуаль светит здесь солнце, так покойны и зеркальны текущие воды. Умбрия выражает особенную наклонность человеческой души. Путешественники, стекающиеся каждую весну в Ассизи, ищут давно утраченной чистоты, по которой не перестает тосковать дух человека. Пока белые волы будут пить из Клитумна все так же, как в дни Вергилия, и пока в теплом воздухе над полями Беваньи будут виться жаворонки все так же, как во времена Франциска Ассизского, до тех пор мир будет искать здесь сокровище безгрешности и счастья, искупающее многие его горести и падения. И до тех пор благим убежищем для всех смятенных и смутившихся, островом спасения для всякого, кто поднял на своем жизненном корабле сигнал бедствия, будет казаться Умбрия Праведная.

Меандр — орнамент в виде ломаных под прямым углом пересекающихся или непересекающихся линий. Широко применялся в искусстве Древней Греции, часто используется в полиграфии и архитектуре. В геологии это слово служит для обозначения излучины в течении реки. Сам термин происходит от названия извилистой реки Меандр (ныне Большой Мендерес в Турции). #слово_дня

Меандр — орнамент в виде ломаных под прямым углом пересекающихся и не пересекающихся линий. Широко применялся в искусстве Древней Греции, часто используется в полиграфии и архитектуре. В геологии это слово служит для обозначения излучины в течении реки. Сам термин происходит от названия извилистой реки Меандр (ныне Большой Мендерес в Турции). #слово_дня

​​О Мире, взывающем к разуму Вопросы войны и мира глубоко волновали европейских гуманистов — ведь в XV–XVI веках их «общеевропейский дом» был местом непрерывных военных столкновений, ожесточенных раздоров различных правителей. К этой проблеме не раз обращался и Эразм Роттердамский. Делимся с вами фрагментом его сочинения «Жалоба Мира» (1517).

Говорит Мир: Когда бы смертные люди презирали меня, изгоняя и даже стараясь совсем уничтожить, чего я никак не заслуживаю, делали все это с пользой для себя, тогда я бы жаловался лишь на свои обиды и на их несправедливость. Но когда они изгоняют меня, источник всего их благоденствия, а сами погружаются в океан всевозможных бедствий, мне приходится больше оплакивать их несчастья, чем свои обиды. Теперь мне приходится сокрушаться и горевать об участи тех, на кого я должен был бы гневаться. <...> Пусть бы меня отвергали дикие звери, я бы легче примирился с этой обидой. Потому что жестокость — в природе диких зверей: они злобны по натуре. <...> Но поразительное дело! Хотя природа только человека наделила разумом, способным воспринять божественную волю и откровение, только его создала полным доброты и стремления к согласию, однако я скорее нахожу себе пристанище среди самых свирепых зверей, среди самых неразумных и злобных тварей, чем среди людей! <...> Только людей — а именно они больше всего нуждаются в единодушии — не в силах примирить ни добрая и могучая природа, ни воспитание, ни явная польза от взаимного согласия. Самые тяжкие испытания, самый горький опыт не могут объединить их и внушить им взаимную любовь. А ведь у всех людей общая форма лица и тела, общий звук голоса. Все прочие виды живых существ большей частью отличаются друг от друга формой тела. Но лицом и силой разума наделен только человек, разум присущ всем людям в отличие от иных существ. А кроме того, людям дан язык — лучший посредник для установления дружбы и согласия.