Либертарианский агрегатор

Христианская республика На сегодняшний день, пожалуй, самое провокационное из всего когда либо мной написанного (трудно представить, какие усилия надо приложить, чтобы я в будущем смог преодолеть эту планку). Это небольшое эссе есть великое нападение на наш дискурс, его кардинальное переосмысление и большой вопросительный знак, отбрасывающий необозримую тень на землю республиканизма. Приятного прочтения.

В это воскресенье в 16:00 на канале EBX[DAILY] состоится прямая трансляция. Ведущими на ней буду я (Mr. Holdem) и Феликс — обсудим либертарианство со всех сторон и постараемся дать ему наиболее конкретное определение. Также рассмотрим, как оно соотносится с республиканизмом, либерализмом и прочими идеологиями, его состояние на сегодняшний день, но главное — дадим ответ на вопрос: имеет ли смысл называть себя либертарианцем? Эфир будет проходить в формате живого обсуждения без предварительной подготовки (по ходу будем отвечать на вопросы из чата), так что заглядывайте — будет интересно.

Технологический вопрос | EBX Был ли прав Теодор Качинский и возможно ли избежать технологий? https://telegra.ph/technological-issue-08-05 #статьи

А вы не были на Таити? Новый выпуск видеоподкаста «Радио Республика» уже на канале. В этот раз суждения о местах, которых нет (и быть не может), тема выпуска — утопизм. Белькович и Виноградов обсудили, кто ищет рая на земле, почему Маркс не утопист, и нужны ли республиканцам идеалы справедливости. Любимые голоса о самом актуальном. Послушать можно здесь: Вк | Apple Podcasts | Google Podcasts | Spotify | YouTube Ждём ваши вопросы здесь Поддержать подкаст можно здесь: Яндекс-кошелёк: 4100116426913820 Карта (Сбербанк): 2202 2014 6788 5071 Биткоин: 1KfVJgm5Pg1EinmZuopHkKkhKvnLTTLdp7

Существует ли обязанность подчиняться закону Именно тот случай, когда путь намного важнее и интереснее конечной точки маршрута (для нас ответ, понятное дело, очевиден), ведь в ходе её достижения будет представлена исчерпывающая критика всех теорий и построений, дающих положительный ответ на поставленный выше вопрос.

Сделай сам — торговцы и бытие Почему в древности так сильно не любили торговцев и что с этим следует делать сегодня.

Что такое собственность? Поговорив о свободе, мы совершенно точно не должны останавливаться на достигнутом, поэтому сегодня я предлагаю разобрать ещё одно очень важное и во многом фундаментальное понятие — понятие собственности (во всех её смыслах и проявлениях). И вновь призываю вас не поддаваться на иллюзорную "очевидность" вопроса, который (и это мы увидим далее) совсем не так однозначен, как многим из нас хотелось бы его видеть. Как и в прошлый раз, начнём с наиболее банальных формулировок, постепенно их уточняя и приходя наконец к цельному пониманию темы. «Собственность — это имущество, принадлежащее кому-то» , — примерно такое (не блещущее конкретикой) определение можно услышать от обывателя, если задать ему наш вопрос. И если с пониманием того, что такое «имущество», особых проблем не возникает (впрочем, и оно очевидным образом будет перекликаться с вопросами ниже), то вот, что такое «принадлежность» и кем является этот самый «кто-то», кому может «принадлежать имущество» — требует отдельного изучения. В угоду повествования немного нарушим хронологию и рассмотрим сперва вопрос о том, кто является субъектом владения (т.е. к кому применимо понятие собственности). Либеральная (и/или наименее искушённая) часть публики не замедлит с ожидаемым ответом «Каждый человек!». Для них у меня заготовлена отдельная статья на эту тему, а мы, в свою очередь, не удовлетворившись (по очевидным причинам) подобным ответом, продолжим наше небольшое исследование. Продолжая об этом думать, мы с неизбежностью придём к пониманию, если угодно, конвенционального (или культурного) характера собственности. То есть к тому, что собственность не является абсолютной, естественной характеристикой вещей самих по себе, а представляет из себя результат (явных или неявных) договорённостей людей, вступивших в правовые отношения. И действительно: ни у одного микроскопа не хватит мощности, чтобы позволить нам разглядеть в молекулах отдельно взятого предмета информацию о его владельце. Никакие приборы не дадут нам узнать, какое количество своего «труда» смешал отдельный человек с конкретной землёй. Потому что такой информации (в самих вещах) попросту нет. Всё, о чём мы можем говорить — это о признании остальными нашего права распоряжаться чем-либо. Это, кстати говоря, логично вытекает из смысла собственности как концепции распределения ограниченного числа ресурсов между ограниченным числом субъектов. Сама постановка задачи с необходимостью предполагает, что мы заранее знаем, между кем будет вестись это самое распределение. При этом неважно, какую модель мы используем (будь то частная собственность в нашем, либертарном понимании, или же различные коммунарные теории собственности). Таким образом, можно смело и однозначно сказать, что, так как понятие собственности неразрывно связано с сообществом конкретных людей, субъектами собственности являются его участники. Теперь пришло время понять, что же означает та самая «принадлежность», о которой шла речь в исходном определении. Отчасти ответ на этот вопрос напрямую вытекает из всего сказанного выше, но мы его, всё же, озвучим. Принадлежность — это признание со стороны остальных участников общества чьих-то эксклюзивных прав распоряжаться конкретными вещами. Иными словами: «моя кружка является моей, не потому что конкретно сейчас я её физически контролирую, а потому что есть то политически оформленное сообщество, которое признаёт концепцию собственности, а также моё персональное право распоряжаться этой кружкой», — решение взять эту часть в кавычки будет понятно чуть позже. Простой физический контроль не является владением. Если варвар отнимет чей-то кошелёк, он не станет его владельцем. Варвар станет лишь тем, кто временно этот кошелёк контролирует (до того момента, пока у варвара таким же образом его не отнимут). Именно поэтому варвар может обладать, но не может владеть, его "собственность" — лишь результат череды внеправовых актов насилия. Но, как можно догадаться, не обязательно быть варваром, чтобы существовать по его подобию. В этой связи очевидно, что... ПРОДОЛЖЕНИЕ

Друзья! Рад сообщить, что в республиканском спортивно-политическом клубе Пугачёв в это воскресенье открывается новый сезон бега. Я начал там бегать с первого же своего посещения (с июля и вплоть до самого ноября). Буду продолжать и теперь, так что приглашаю присоединиться. Ну а если вам кажется, что бег — не ваша стезя, то в Пугачёве есть множество других направлений: от самбо (куда я тоже хожу) и шахмат до совместных походов на различные культурные мероприятия (спектакли, выставки и.т.д). Подписывайтесь @pugachev_club!

Вышел! Вышел! Вышел! Новый выпуск видеоподкаста «Радио Республика» уже на канале, а там… Быстров и Белькович рассуждают, должны ли люди доброй воли платить и каяться, кто на самом деле владеет вашей собственностью, и почему во Франции у нас нет друзей. Любимые голоса о самом актуальном. Послушать можно здесь: Вк | Яндекс.Музыка | Apple Podcasts | Google Podcasts | Spotify | YouTube Ждём ваши вопросы здесь Поддержать подкаст можно здесь: Яндекс-кошелёк: 4100116426913820 Карта (Сбербанк): 2202 2014 6788 5071 Криптовалюта: 1KfVJgm5Pg1EinmZuopHkKkhKvnLTTLdp7

Что такое свобода? Трудно переоценить значимость этого понятия в политической философии, ведь даже те направления, которые не постулируют её в качестве своей главной цели, так или иначе вынуждены на неё опираться. Но более всего она значима, конечно, для нас — людей, ценящих её, без всяких сомнений, превыше всего, как главный политический и жизненный ориентир. Но если наше стремление к свободе интуитивно и очевидно, то нельзя сказать того же самого и про саму свободу. Хотя в разговоре про неё так легко поддаться приятному соблазну простых определений, оказавшись в ловушке ложного понимания и размытых формулировок, этого делать ни в коем случае нельзя, потому что тогда очень легко можно стать жертвой разного рода манипуляций, которые, играя на спекулятивности "интуитивной" свободы, заставят вас служить чужим интересам. Не обезображенный рефлексией обыватель, скорее всего, сформулирует негативное (в том смысле, что оно строится на отрицании) и даже либеральное (в широком его понимании) определение свободы, которое будет заключаться в отсутствии принуждения, мешающего реализации человеческой воли. То есть вы свободны до тех пор, пока никто не ограничивает вашу волю. Не станем придираться к вопросу о том, что может, а что не может быть источником принуждения (потому что если речь про любое принуждение, даже неодушевлённое, то человек в таком случае априори не может быть свободным), для нашего обсуждения это не столь важно. Согласимся, что принуждать могут только другие "люди". Государственные законы (в рамках либеральных теорий) не нарушают вашу свободу ровно по той причине, что они, будучи легитимными, не угнетают волю, а "направляют" её в правильное русло. При этом сами теоретики классического либерализма не стесняются признавать, что инструментом и движущей такого "направления" служит, как правило, именно страх наказания. "Правильное русло" — русло, совпадающее с волей суверена (короля, президента, парламента, госдумы и.т.д). Но даже если оставить за скобками это несуразное соображение про легитимность (которая непонятно откуда и почему берётся), нетрудно заметить другой, более символический недостаток, неоднократно озвученный критиками либерализма: достаточно представить хозяина и раба, которому господин (в силу душевной доброты) позволяет всё (или почти всё), что тот захочет. При этом сам раб, будучи скромным, и в мыслях не решается испытать границы терпения своего господина, благодарно довольствуясь и без того безмерным (по меркам раба) уровнем вседозволенности. Согласно либеральному определению, мы с необходимостью должны заключить, что этот раб — свободен (или почти свободен), потому что его воля никем не ограничивается. Наиболее проницательные читатели уже поняли, что такой, на первый взгляд, надуманный пример, в действительности, довольно красноречиво иллюстрирует всю несостоятельность либерального определения. «Ты станешь несвободным, если просто попадёшь в ситуацию политического подчинения или зависимости, тем самым подвергая себя той опасности, что правительство насильственно или принудительно лишит тебя жизни, свободы или Состояния. То есть, если ты живёшь при любой форме правления, которая позволяет правительству применять прерогативу или решать вопросы по своему усмотрению вне права, ты уже будешь жить рабским образом. Твои правители могут не использовать эти полномочия или использовать их с тончайшей заботой о твоих индивидуальных свободах, так что на практике ты по-прежнему будешь наслаждаться полным набором своих гражданских свобод. Но то, что твои правители обладают этим правом произвола, означает, что пользоваться своей гражданской свободой ты сможешь, только полагаясь на их добрую волю. А это, в свою очередь, значит, что твои права могут быть в любой момент урезаны или отменены. Что, как наши авторы уже объясняли, тождественно рабству.» — Скиннер. «Свобода до либерализма» Вас лишает свободы сама возможность безнаказанно подвергнуть вас принуждению, а не факт этого принуждения. Всё, что существует с разрешения, априори не является свободным. ПРОДОЛЖЕНИЕ