Волюнтарист

Как возникает доминирующее поведение и какая разница между социальной и агрессивной доминацией Доминирующее поведение – это стремление продвигать свою собственную инициативу, направлять и контролировать действия других. Такое поведение характеризуется высокой уверенностью в себе и своих решениях. Но почему вообще одни животные или люди ведут себя более доминирующим образом, нежели другие? А также какова связь доминации с агрессией? Ответы на эти вопросы могут оказаться для кого-то вполне неожиданными. Начнём с одного интересного эксперимента. В нём велись наблюдения за группой людей, которые в течение 28 дней взаимодействовали между собой. С разной периодичностью разные участники эксперимента принимали плацебо или триптофан – вещество, участвующее в синтезе серотонина. Более ранние опыты показали, что приём триптофана и в целом повышение уровня серотонина снижают агрессивное поведение у животных и людей. Но при этом также было известно, что повышение уровня серотонина в случае животных стимулирует доминирующее поведение. И на людях этот результат тоже был воспроизведён. В рамках эксперимента поведение участников разделили на 4 категории. Доминирующее поведение, такое как выражение своего мнения, установление целей для других людей и т. п. значительно усиливалось в случае приёма человеком триптофана. При этом значительно ослаблялось сварливое или склочное поведение, характеризующееся обманом, несдержанностью, повышением голоса на других и т. п. Подчиняющееся поведение (склонность избегать ответственности и следовать за другими даже в случае несогласия с ними) тоже ослаблялось, но лишь немного, а договаривающееся поведение никак не изменялось. Кто-то может считать, что доминирующая особь по своей природе должна быть агрессивной. Но как мы видим, приём средства, известного своим антиагрессивным эффектом, приводил к усилению доминирующего поведения. Впрочем, никакого противоречия здесь нет. Даже изучение поведения животных, например, волков, показывает, что альфа-самцы не должны быть агрессивными к своим подчинённым и как-либо их принуждать. Нападения альфа-самцов на подчинённых особей крайне редки. И лидером стаи, как правило, является самый старший самец, отец семейства, а миф, по которому иерархия в стае волков строго вертикальная и в её главе находится самый агрессивный самец, получивший своё положение насилием, вообще основан на изучении волков, содержащихся в вольерах, а не находящихся в дикой природе. Также подумайте, у какой стаи больше шансов на выживание – сплочённой и кооперирующей, или в которой одни насильно подчиняют других, и все враждуют между собой? Исследования также демонстрируют, что доминацию у людей можно разделить на две формы – социальную и агрессивную. Для обоих форм доминации свойственно самоуверенное и лидирующее поведение. Однако одни доминирующие индивиды выбирают стратегии, в которых они полагаются на других людей (например, подчинённых) и склонны к социальному обучению (использованию решений, которые оказались успешными в случае других людей). В то же время другие индивиды прибегают к агрессивным и макиавеллистическим стратегиям. И они не склонны полагаться на социальную информацию, даже если это может быть выгодно. Также социально доминирующие индивиды имеют более хорошие отношения с окружающими людьми и получают большее признание своих лидерских качеств, нежели агрессивно доминирующие индивиды. Как мы видим, настоящим «альфачом» является не тот, кто наиболее агрессивен и готов насильно принуждать других к подчинению, а тот, кто хорошо относится к другим, показывает им пример и получает признание своих лидерских качеств, не прибегая к насильственному принуждению. И судя по исследованиям, за подобное, здоровое доминирующее поведение отвечает серотониновая система (связь является двухсторонней – повышение уровня серотонина стимулирует такое поведение, а получение высокого социального положения приводит к большей выработке серотонина), которая также отвечает за функционирование механизма ингибирования насилия, предотвращающего насильственное поведение и причинение другим вреда.

Вышла новая статья на boosty! Мы подробно разобрали фундаментальные проблемы плановой экономики и почему компьютеры не способны ее спасти. Подписка на boosty стоит всего 20₽, статья выйдет в общий доступ через некоторое время. https://boosty.to/vanguardvolunturism/posts/988cc978-2f26-4610-9360-09f0cbd79da7?share=post_link

Почему физические «наказания» к детям абсолютно недопустимы Так называемые физические (телесные) «наказания» или порка – варварская практика применения насилия к детям с целью изменить их поведение. К сожалению, всё ещё существуют родители, считающие такую практику допустимой, а то и абсолютно нормальной. Также она поддерживается некоторыми общественными деятелями ультраконсервативных и авторитарных взглядов, например, американским психологом Джеймсом Добсоном. Как он считает, одних мягких методов воспитания недостаточно – их необходимо смешивать с причинением детям боли за неподчинение и оспаривание авторитета родителей, поскольку это лучший метод предотвращения плохого поведения. Кроме того, авторитарное воспитание детей, по его мнению, должно способствовать сохранению общественного порядка и предотвращению социальных волнений наподобие тех, которые происходили в США в 1960-х годах. Наверняка большинству людей позиция Добсона покажется крайне жестокой, вводящей в заблуждение, варварской, неадекватной, а то и вовсе бредовой. Впрочем, мы всё же рассмотрим конкретные аргументы против применения насилия к детям. В первую очередь необходимо отметить, что телесные «наказания» попросту не работают. Мы намеренно пишем в кавычках, поскольку жестокие родители используют слово «наказание» для маскировки своего насилия, чтобы избежать обвинений в том, что они открыто поддерживают причинение вреда детям. Так вот, вместо установления родительского авторитета порка лишь демонстрирует родительскую слабость и эмоциональный срыв. Также анализ 75 исследований, проведённых на 161 тысяче детей, демонстрирует, что физические «наказания» не устраняют нежелательное поведение, но приводят к 14 значительным негативным последствиям: – Ухудшению способности к моральным рассуждениям; – Повышенной детской агрессивности; – Повышенному антисоциальному поведению; – Усилению деструктивного или вредного поведения, направленного на других людей или предметы; – Усилению симптомов тревожности или депрессии; – Проблемам с психическим здоровьем ребёнка; – Ухудшению отношений между родителями и ребёнком; – Снижению когнитивных способностей и ухудшению успеваемости; – Снижению самооценки; – Большей вероятности стать жертвой физического насилия; – Антисоциальному поведению во взрослом возрасте; – Проблемам с психическим здоровьем во взрослом возрасте; – Проблемам со злоупотреблением алкоголем или наркотиками во взрослом возрасте; – Поддержке насилия к детям во взрослом возрасте (здесь будет уместно ещё раз вспомнить о Добсоне, которого тоже в детстве избивали). Последствия физических «наказаний» являются аналогичными тем, которые возникают ввиду травмы, вызванной некоторыми другими типами детского опыта – физическим и эмоциональным насилием, пренебрежением, сексуальным насилием, домашним насилием и наличием психических заболеваний в семье. Также исследования показали, что, когда дети сталкиваются с вредным опытом, они становятся сверхчувствительными к эмоциональным реакциям других людей, так как некоторые из них, например, злость, начинают ассоциироваться с последующими плохими действиями. У детей, подвергшихся физическим «наказаниям», мозг начинает работать тем же образом, что и у детей, подвергшихся другим формам насилия. Кроме того, негативный детский опыт может увеличивать риск возникновения некоторых физиологических проблем, например, ухудшения мышечного метаболизма. Наконец, некоторые исследователи считают, что карательная политическая позиция, включая одобрение войны как инструмента национальной политики и смертной казни, является последствием насильственного воспитания. Те, кого в детстве избивали, запугивали и пристыжали родители, и кто не справился с соответствующими психологическими проблемами с помощью психотерапии, склонны переносить свой детский гнев на политические взгляды и другие группы людей. Существует мнение, что широкая практика жестоких методов воспитания детей в Германии начала 20-го века сыграла немалую роль в последующем росте количества сторонников нацистских взглядов.

Опросник реактивной-проактивной агрессии и показатели разных стран На нашем сайте мы опубликовали опросник реактивной-проактивной агрессии (RPQ), который вы можете пройти по следующей ссылке: https://antiviolence.io/ru/rpq. Также в ходе его подготовки были обнаружены интересные данные об уровне агрессии в разных обществах, с которыми мы сейчас ознакомимся подробнее. В первую очередь необходимо вспомнить, что такое реактивная и проактивная агрессия. Реактивная агрессия является импульсивным ответом на ощущаемую угрозу или провокацию, она связана с высоким эмоциональным возбуждением, тревогой и гневом. В свою очередь, проактивная агрессия является инструментальной, организованной и хладнокровной; она состоит в спланированном и мотивированном причинении вреда жертве. Было проведено много исследований, оценивающих уровень агрессии на выборках из разных обществ. Например, есть исследование с 5 выборками из таких стран, как Сербия, Маврикий, США, Нидерланды и Китай. Максимальный возможный результат RPQ по реактивной агрессии равен 22 баллам, тогда как по проактивной – 24 баллам. В случае реактивной агрессии средние результаты расположились следующим образом (по убыванию): Сербия (8,28), США (7,24), Нидерланды (7,17), Китай (6,66), Маврикий (4,54). В случае проактивной агрессии они расположились следующим образом: США (2,92), Сербия (2,00), Китай (1,59), Нидерланды (0,98), Маврикий (0,59). Можно отметить, что наиболее высокие средние уровни по обоим типам агрессии наблюдаются на выборках из Сербии и США. Притом выборка из Сербии отличается реактивной агрессией, тогда как выборка из США – проактивной; мало того, можно увидеть, что уровень проактивной агрессии на выборке из США демонстрирует довольно значительный отрыв относительно других выборок. А самые низкие уровни по обоим формам агрессии демонстрирует Маврикий. Это маленькая островная страна с населением около 1,26 миллиона человек, преимущественная часть которого происходит из Индии. Кроме того, низкими являются показатели проактивной агрессии выборки из Нидерландов. К этому можно добавить исследование, проведённое на детях из Турции возрастом от 9 до 14 лет (RPQ продемонстрировал свою надёжность на выборках разных возрастов). В случае мальчиков средний уровень реактивной агрессии был равен 7,81, а проактивной – 2,01. В случае девочек результаты были 7,33 и 1,16 соответственно. А исследование, проведённое среди подростков из Турции (возрастом от 10 до 19 лет) показало средний результат 6,83 по реактивной агрессии и 1,45 по проактивной агрессии. Обычно в исследованиях, которые используют RPQ, не устанавливают каких-то конкретных границ для определения низких, средних и высоких уровней агрессии. В них проводится анализ латентных профилей (LPA), с помощью которого индивидов из конкретной выборки разделяют на определённое количество подходящих по итогам анализа профилей (примером может быть профиль со средней реактивной агрессией или профиль с низкими/высокими обоими типами агрессии). Поэтому при размещении теста на нашем сайте определять такие границы пришлось самостоятельно. В этом деле мы опирались на данные по двум выборкам из Сербии, которые находились в свободном доступе (их средний результат по реактивной агрессии был 8,07, а по проактивной – 1,93). В сумме обе выборки составляли 1268 индивидов (записи по 2 из них пришлось исключить ввиду того, что они не были в корректном формате). С помощью опенсорс программы для анализа данных Jamovi в данной выборке было определено три профиля, каждый из которых характеризовался низкими, средними или высокими уровнями обоих форм агрессии. Ориентируясь на них, были выбраны следующие диапазоны: 0-11, 12-14 и 15-22 для низких, средних и высоких уровней реактивной агрессии и 0-3, 4-9 и 10-24 для разных уровней проактивной агрессии. Таким образом, приблизительно по 83% индивидов из этих выборок для обоих форм агрессии соответствует низким уровням, 13% – средним и 4% – высоким.

К этой публикации, которую у меня попросили репостнуть, хочется добавить собственный комментарий касательно биологического оружия. Конечно же, оружие, нацеленное непосредственно на причинение вреда, недопустимо. Но что, если в будущем будет создано биологическое решение для усиления у человека механизма ингибирования насилия, чтобы сделать его психологически неспособным на совершение насилия и причинение кому-либо вреда, и не более того? Такое решение могло бы быть создано в форме распыляемого в воздухе препарата или вовсе по принципу «заразной вакцины», которая передаётся от индивида к индивиду (такие вакцины уже были когда-то протестированы на кроликах в борьбе с вирусными заболеваниями). Конечно, как и в случае любого неизбирательного биологического оружия, практическое применение такого решения будет крайне рискованным, и это скорее средство сдерживания нападения путём запугивания тем, что солдаты нападающего буду быстро лишены всякой боеспособности, нежели реального применения к нападающим войскам. Зато такое оружие по своей сути всё же гуманнее других возможных вариантов, а также, учитывая темпы развития и удешевления биотехнологий, может быть по карману небольшим и небогатым обществам, которые ранее не могли никак себе позволить эффективные инструменты защиты от внешних угроз. Наконец, по причине того же стремительного удешевления и роста доступности биотехнологий, в долгосрочной перспективе предотвратить разработку биологического оружия для убийства людей получится только искоренением из общества такой патологии, как дисфункциональный механизм ингибирования насилия, и возникающих ввиду неё психопатических предрасположенностей. Ряд исследователей уже давно говорит о том, что предотвратить угрозу «подвальных лабораторий» получится только биоусилением морали (либо установлением тоталитаризма и круглосуточной слежки над каждым человеком, что является абсолютно неприемлемым решением).

Трудно представить, как в обществе без индивидов с психопатическими предрасположенностями могло бы существовать такое устройство общественного управления, при котором кто-то имеет над людьми принудительную власть и может ими пользоваться ради удовлетворения своих личных амбиций, легко игнорируя то, какие им будут причинены страдания и вред. Общество без таких индивидов автоматически и мгновенно стало бы свободным, волюнтаристским. Поэтому очень важно бороться с таким психическим расстройством, как дисфункция механизма ингибирования насилия, которое является предпосылкой для возникновения насильственного поведения и психопатических предрасположенностей.

В обществах, где людям запрещено владеть частной собственностью под угрозой насилия, где экономика монополизирована стационарным бандитом, свобода в целом становится чем-то невозможным. В обществах, где экономика управляется исключительно политическими методами, а не независимой деятельностью на свободном рынке, участие обычных людей в самом же политическом процессе практически полностью исключается.