Незаслуженный учитель России

Насчет же дуэлей (дети любят дуэли); у учеников всегда пользуется успехом вот этот отрывок. Чтобы показать, КАК тогда стрелялись, приведу один пример. В 1817 году возникла ссора между кавалергардом Василием Шереметевым и камер-юнкером Завадовским из-за балерины Истоминой. В ссоре участвовали также Якубович и Грибоедов, которые должны были стреляться вторым нумером. Первым выстрелил Шереметев и отстрелил Завадовскому часть воротника. Тот понял, что его хотели убить и в ответ выстрелил Шереметеву в живот. Шереметев несколько раз подпрыгнул на месте, а потом рухнул в снег и стал биться как рыба об лёд. К нему подошли и сказали: «Ну что, Вася, получил репку?» После смерти Шереметева Якубович вырезал пулю и показал Грибоедову: «Это для тебя!». Но убивать не стал, а зная, что Грибоедов музыкант, изуродовал ему руку. К следующему уроку девушка клятвенно обещает прочесть пушкинский "Выстрел". Так-то его задавали на лето — но сил читать не было. Но теперь, узнав контекст, ученица крайне заинтересована и надеется на кровавую развязку.

Поразился тайной и изысканной жизни детей. С ученицей обсуждали Лермонтова и институт дуэлей. Я разлился соловьем — так и так, какой красивый и жестокий обычай, "послал картель", "честь удовлетворена", "офицерское собрание постановило". Оба наслаждались. Но тут я вспомнил, что не объяснил, с чего вообще Мартынов застрелил великого поэта. И начал рассказывать про институт эпиграмм. Уже искал примеры великих (пушкинские знают все, а ведь существуют целые сборники эпиграмм разных веков), но запнулся - девушка не поняла слова "эпиграмма". Я объяснил суть — и она просияла. Мне открылись миры. Оказывается, ученица была в летнем лагере, где ее подруга (весьма, видимо, начитанная) сочиняла про товарок оскорбительные стишки. — Это же и есть эпиграмма? — спросила ученица. Я не ждал от "стишков" ничего хорошего, да и девушка предупредила, что есть мат. И, не смутившись (видимо, так ей польстило, что на нее написали), зачла. И это оказалось классической эпиграммой! Четыре строки, узнаваемый строй, и даже ругань была уместна. Да, не с пушкинским изяществом — но это был весьма неплохой укол. Если честно, в такие моменты меня берет великая гордость. Сидят подростки, книги презирают, умных слов стараются не знать. И пишут друг другу послания, уловленные буквально из национальной культуры. "Не вы....я, _имя_, Все равно ты не права." И скажите, что это не оно.

Приняв ответственное решение что-то написать, я на неделю замкнулся в коконе самодовольства. Но, как оказалось, это решение требует некоторых усилий - к примеру, мне нужно сесть и начать писать. Сегодня вот занимался с маленькой новой ученицей. Признаюсь, девочка поставила меня в тупик. Я привык к тому, что, дорвавшись до источника информации, девушки требуют жутких и таинственных вещей: про месть, про магию, про Люцифера. В крайнем случае, поняв, что я жмусь и не выдаю им сразу все мрачные тайны, они переводят разговор на проклятые места. Если честно, я уже к этому привык и имею запас выученных наизусть историй. Расскажи такую — и ребенок теряет бдительность и сладко жмурится. В такие моменты появляется шанс научить его английским глаголам или спросить про книги. Но эта девочка поставила меня в тупик. Ей вот нравятся истории про принцесс и обсуждения лошадок. Я замялся. В первый урок я рассказал ей, после небольшой цензуры, историю Тристана и Изольды. Девочка оценила, но лошадей в этой истории было, на ее вкус, маловато. К следующему разу я пошел ва-банк и рассказал ей про Елизавету Баварскую, принцессу Сисси. Почему? Дело в том, что я в детстве, приходя домой после школы, включал мультики по телевизору — и мне сводило скулы от ненависти, когда, вместо Бетмена, там показывали мультсериал "Принцесса Сисси". Мучаясь, я смотрел, как принцесса, в окружении говорящих птиц, скачет на коне рядом со своим принцем — и все это не кончалось и не кончалось. Но маленькой девочке, подумал я, это может и понравиться. Поэтому я показал ей мультик и кратко рассказал про любимую всей Европой Елизавету. Я угадал, девочка рассматривала портреты, комментировала фасон платьев и украшения. А потом спросила, как Сисси умерла. — Ее ударил кинжалом в сердце итальянский террорист, - признался я, ожидая паники. — Здорово! — искренне воскликнул ребенок.

Сегодня утром по всей стране миллионы детей очнулись, оглянулись и горько скривили рты. Пора бы очнуться и мне. Пишут родители новых учеников, а прежние дети несколько затаились. Последнюю летнюю неделю я почти не работал, так как желающих особо не было. Все лето я был довольно расслаблен, болтал с детьми на английском и рекомендовал им всякие интересные книги про мечи, магию, звездолеты и христианскую семиотику. Последний пункт я рекомендовал ровно один раз и, по-моему, ребенок мне просто льстил. Надеюсь, что верну былой темп и начну вновь регулярно писать. Признаюсь, я соскучился по письму, а мое загадочное молчание затянулось. К тому же мне неудержимо хочется хвастаться.

Уже не раз писал, что на уроках заговариваюсь и рассказываю какие-то вещи, не особенно думая. Сейчас вот переживаю подобный прокол. Прекрасно беседовали с учеником. Мы с ним каждое занятие дебатируем, парня это очень увлекает, и темы он придумывает загодя. Вообще-то он сразу отрекомендовался мне как консерватор, ведущий затяжной идеологический бой с одноклассникам. В этом противостоянии он иногда проигрывает, поэтому с удовольствием учится у меня азам спора и легкой демагогии. Сегодня вот спорили о семье и необходимости продолжать род — ученик зашел с козырей "традиции", я оспорил и потребовал аргументации, парень удивился и увлекся. Час пролетел незаметно, я заодно научил мальчика опровергать собственные аргументы (в качестве интеллектуальной гимнастики). И под конец, споря о традициях, я выдвинул аргумент о том, что восстание против них — такая же часть традиционного взросления. Тут ученик посетовал, что восставать уже тяжело, субкультуры кончились. Вот были когда-то эмо... Я не в первый раз встречаюсь с тем, что для нынешних подростков основным примером субкультур являются именно эмо; каждый раз я немного расстраиваюсь и думаю о выцветании мира. Были ведь ребята и покруче. Поэтому я накидал ученику книжек о молодежной культуре постсоветской России. А так как я кидал по памяти и ассоциациям, среди книг была одна, к России отношения не имеющая, но произведшая на меня в юности огромное впечатление: "Культура времен Апокалипсиса" Адама Парфрея. Книга описывает маргинальные течения в США 80-х годов и трогает душу любого подростка. Ученик очень заинтересовался, клятвенно заверил, что прочтет, и мы закончили урок. А я решил открыть рекомендованное — благо, "Культура" лежит в открытом доступе. Читая оглавление, я испытывал все большие муки совести. "Шизофренические ответы сумасшедшему миру". " Из колыбельки в кастрюльку. Девять кулинарных рецептов по приготовлению блюд из младенцев и детей". "МакСмерть: Сатанинские Повелители Тьмы". Признаюсь, на этом месте я уже не столько мучился совестью, сколько фыркал от смеха. А потом я открыл википедию. "1 июля 2006 г. в связи с включением в него эссе Дэвида Вударда "Кетаминовая некромантия", все печатные экземпляры антологии были конфискованы российскими властями и сожжены." На этом месте я уже захохотал. В свое оправдание могу сказать, что сейчас лето, любое чтение полезно, экстремисткой книга не признана, а детей иногда нужно удивлять.

Напомню, что сегодня я выступаю в петербургской «Листве» с благотворительной лекцией. Буду рад вас видеть.

В эту субботу рассказываю печальные истории в питерской "Листве". Приходите послушать и повздыхать.

18 июня в 19:00 у нас выступит Григорий Николаев, автор телеграм-канала Незаслуженный учитель России, с благотворительной лекцией «Три поколения раннесоветской педагогики». Революция чаяла Нового Человека — и в процессе его создания сгинуло много человеков старых. Их дети попали на улицы, воровали, бродяжничали и попрошайничали. С половодьем беспризорников столкнулись все крупные города России. Проблему надо было решать. Именно этим занимался Виктор Николаевич Сорока-Росинский, знаменитый ВикНикСор из «Республики ШКИД». Среди воспитанников школы-коммуны им. Достоевского был и мальчик Лёша Еремеев, получивший в школе кличку Пантелеев и под этим именем написавший книгу о своём детском мире. Еремеев глубоко верил в Нового Человека — и, когда у него родилась дочь, приложил все усилия для того, чтобы его Маша вошла в новый, блистающий мир коммунаров... Три поколения воспитательного эксперимента и ужасный его конец — вот о чём мы поговорим на лекции. Приходите, но предупреждаем — это грустная история. Вход за донаты от 300 ₽ — все собранные средства мы передадим детям Донбасса через наш гуманитарный проект ТЫЛ и Александра Жучковского. По выполнении маленькой миссии будет фотоотчёт! РЕГИСТРАЦИЯ

Ученик читал что-то очень интересное, поэтому первым делом спросил меня, что такое рицин и знаю ли, как его делать. Заниматься мы должны были английским, поэтому я взял паузу, соображая, что делать. Скорее всего, подумал я, мальчик прочел про теракты в токийском метро. Во всяком случае, я лично о рицине размышлял именно после такого чтения. Секунды текли, мне надо было выбирать стратегию поведения. — Спросите меня об этом по-английски, — иезуитски зашел я, надеясь, что ребенок скривится и отступит. — What is ricin and do you know how to produce it? — напрягшись, медленно, с затаенной надеждой произнес ученик. Я опять сделал паузу. Мальчика следовало как-то вознаградить, но я же тоже езжу в метро. — No, I don't. — ответил я, очень серьезно глядя в камеру. Ученик ах поперхнулся от такого предательства. Впрочем, иногда я даю слабину. Другой мой ученик увлекается химией, поэтому в какой-то момент рассказал, что он может сделать дома. Оказалось, сделать он может порох и даже назвал мне пропорции. Я не согласился. Ученик спросил, с чего это я с ним спорю, по химии здесь специалист он. Бедняга попался в мою западню — я вынудил парня переводить мне песню "Black powder and alcohol" олдовой американской хиппи Лесли Фиш, где изложены основы производства пороха и самогона. Несмотря на свою хипповость, Фиш, видимо, не до конца верила во всепобеждающую силу любви, потому что записала альбом песен для постапокалипсиса. В песнях, которые надо петь фальшивящим голосом, она зарифмовала основные рецепты выживания, чтобы, когда мир и все информационные носители сгорят, выжившие могли бы учить друг друга у костров. Песню мы перевели (ученик корчил лица, но я пересказал ему задумку автора и заинтересовал), пропорции веществ каким-то образом сошлись (признаюсь, я их просто не помнил). Образовательный процесс продолжился, а я решил, что нужно будет сказать его родителям. Но забыл — да ученик и без меня все знал, успокоил я себя. Я как "Поваренная книга анархиста" — но, боюсь, еще недобросовестнее с детьми.

Долго отлынивал от любого письма, оправдываясь обилием работы. Но руки требуют. Впрочем, долгий перерыв позволил наблюдать за последствиями ошибок детей. Так то я слушал очередной детский прожект, думал про себя "Что за вздор", а потом стыдился. Вдруг я ошибся? Вдруг не понимаю? Но, понаблюдав, с удовлетворением убедился, что неправы были все-таки дети. Ученица рассказывала, как в школе позволили выбирать, какую религию будет изучать класс. Класс подумав и решил показать свой нонконформизм. Христианство скучновато, потому что бабушка и так суть пересказала, а если хочется большего — есть множество компьютерных игр про крестовые походы. Ислам уже интереснее. Но вот есть еще таинственный иудаизм. Вот это звучит как настоящая тема. — Ведь из иудаизма растут и христианство, и ислам! — сообщила девочка — И мы решили, что можно все одним пакетом. Я не возразил, но внутри удивился. С другой стороны, детям опрометчиво предложили выбор — я вообще ожидал, что они сойдутся на каком-нибудь шаманизме. Поэтому немного рассказал об иудаизме, а потом мы перешли на другие темы. К примеру, стали обсуждать историю литературы, в результате чего я убедил ее открыть "Гаргантюа и Пантагрюэля". Я, конечно, упирал на полнейшую неприличность тамошних шуток и то, как сильно это впечатлит и обрадует ее пожилую учительницу литературы. Под конец года история с иудаизмом подошла к концу. В прошлый раз я спросил, как продвигаются религиозные штудии, девочка фыркнула, и сказала, что в следующем году они хотят изучать буддизм. — Мои одноклассники поняли, что в иудаизме для них нет ничего интересного, кроме Холокоста, — совершенно невинно сказала она, а я закусил губу и затрясся. "Гаргантюа" девочка тоже бросила, потому что уже слышала шутки неприличнее.