Балкански шпиjун

В воскресенье 11 февраля в дружественном пространстве Globus-studio (Џорџа Вашингтона, 28) буду рассказывать о Югославских спомениках - о том, как этот мемориальный феномен связан с Движением неприсоединения, западным модернизмом и балканским отношением к смерти. Анонс лекции здесь: там почти все правда (вот только в РГГУ я преподавала девять лет назад:) Организаторы просят записаться https://t.me/triptix_bot и принести с собой 1500 динар 🙈. Начало в 17.00. Београђане, приходите! На фото не я, а Тито и его воображаемый друг

Еще одна руина - и тоже в Чаплине. Spomenik Žrtvama Fašističkog Terora Был поставлен в 1974 году в память о замученных в лагере мирных жителях (архитектор: Алия Кучукалич). Разломали в 1992-м под усташские улюлюкания. Тут уж не о чем говорить - только сидеть на красивом холме и наблюдать за течением реки. Обьект находится в 300 метрах от предыдущего споменика. По дороге случайно зарулила на чужой огород, хозяин не удивился, сказал: «вы не первая». Значит, не только меня интересует состояние памяти, что обнадеживает.

А скажите, знатоки балканской истории, что вам это напоминает?

https://m.youtube.com/watch?t=1059&v=G5it7D_6iPg&feature=youtu.be Документальный фильм о Чаплине 1978 года: на 17-й минуте можно разглядеть, как выглядел весь комплекс до разрушения. Построил споменик хорват Смилян Клаич - известный в Югославии ландшафтный архитектор и озеленитель Сараева. Он первым придумал сажать в местных садах и парках только растения-эндемики. Вот и споменик в Чаплине до сих пор красиво колосится. https://maps.app.goo.gl/gthnebzPyjfgnD89A?g_st=ic

Ćapljina. Spomenik Palim Borcima. Smiljan Klaić, 1978 Споменик, а точнее то, что от него осталось, расположен на краю Чаплины (в 35 км от Мостара) - на сонном холме, откуда открывается вдохновляющий вид на излучину Неретвы и город-крепость Почитель. На карте спомеников объект перечеркнут как руинированный: редко, кто сюда заруливает. Мемориал разрушили в первые месяцы Боснийской войны (Чаплина находится в непосредственной близости от хорватской границы, по этому региону весной 1992-го хорошенько прошлись войска Ховатского совета обороны). Но на поверку оказалось, что войной снесло только перекрытия, полностью сохранились плиты с именами погибших, устояли колонны, не тронут смысловой центр - «надгробие героя» (что удивительно). Кто-то за мемориалом присматривает, иначе бы все давно заросло, но ни венков, ни волонтерских следов, ни попыток накрыть временной кровлей - вообще ничего. Не замечено и привычных граффити, никаких признаков «низовой» активности - замороженная ситуация, по мне, так самая тревожная.

Давно вернулась в Белград, сделав почетный балканский полукруг (отчитаюсь). Но Мостар и Богданович (о которых выше) не отпускают. Перечитала интервью Богдана: его «показания» сильно разнятся в зависимости от времени и места. Вот здесь (для владеющих СБХ) Богданович слегка поясняет замысел некрополя: «..я часто рассказывал благодарным слушателям историю о том, как «два города» будут смотреть друг другу в лицо: город мертвых героев-антифашистов, в основном молодых юношей и девушек, и город живых, за который они отдали свои жизни. Партизанский некрополь - это мини-Мостар, уменьшенная копия города, его идеальная схема». А вот в интервью немецкоязычному порталу признается, что ему написала девушка, которую якобы зачали в недрах партизанского некрополя: «Для меня это было самое прекрасное, что могло там случиться». Судя по фотографиям 60-х Партизанско гробље было очень живым: купались в фонтане, устраивали пикники, выгуливали детей - ни охраны, ни официоза , ни статьи за осквернение, и камень такой белый-белый

Partizansko groblje u Mostaru Богдан Богданович - III Во время второй мировой оккупированный усташами Мостар прослыл «Красным городом»: партизанам тут сочувствовали и помогали. Масштаб жертв был пропорционален - 700 имен погибших Богданович лично написал на известковых плитах (Богдан рисовал, камнерезы высекали) - своего рода духовная практика. Во время Боснийской войны (1993-95) по споменику бомбанули , разрушив его центральную часть. В 2016 году объект восстановили и даже почистили (на деньги Евросоюза). Но год назад в июне 2022-го неизвестные в ночи разбили все 700 плит с именами погибших. Наивные жесты волонтеров сложить имена или создать из осколков новую мозаику не решат проблему - нужно поднимать архивы и полностью реконструировать. А тем временем город живых атакует «город мертвых», так что заходная его часть утрачена, а на оставшейся красуются усташские граффити.

Этой «органичности» бригады строителей и добровольцев достигали путем многолетнего долбления горных пород, укрепления искусственных террас и насыпания холмов. Богдан в тот момент был одержим идеей «города мертвых» (кто знает сербский, может скачать и прочесть его работу «Град и смрт»), задача которого - служить зеркалом для «города живых». Поэтому заставил собирать камень со дна Неретвы, имитировать древние мостовые, повторять рисунок знаменитого моста, сажать кипарисы, городить террасы и укреплять их камнями, оставшимися от разрушенных войной домов. Известняк для споменика резали на острове Корчула, цемент возили из Сербии, отряды добровольцев собирали по всей стране. Богданович получил этот заказ без всякого конкурса: его не выбрали, а попросили - к тому времени он уже построил ландшафтные спомен-парки в Ясеноваце и Сремской Митровице и был обласкан Тито. Все его прихоти городские власти исполняли беспрекословно: исключением стал 1963 год, когда «тряхануло» Скопье, перетянув на себя бетон и рабочую силу

Partizansko groblje u Mostaru Богдан Богданович - II Мемориал лениво и торжественно стекает с холма Бискупова Главица - причем, «стекает» тут не фигура речи. На верхней из пяти террас, прикрытый с двух сторон кулисами, расположен фонтан с каннелюрами (это и есть символический центр). В лучшие времена вода переполняла чашу, скромным ручейком струилась по желобкам, и падая с террас, пропадала под землей ровно в том месте, где сходились волнообразные дорожки-пандусы. Сложным подземным маршрутом вода вновь материализовалась у подножия холма, наполняя круглый бассейн. У зрителя возникала иллюзия, что выложенные речной галькой тропинки ( точь-в-точь скользкие мостовые старого Мостара) - это образовавшиеся из ручейка русла рек, продолжающие свое плавное течение. И посетитель уже не карабкался на холм, а волшебным образом плыл, подчиняясь логике замысла. Мостарский комплекс кажется вырастающим из окружающего ландшафта: Богдану Богдановичу есть что обсудить с Захой Хадид на том свете.