Бабка-дворянка

Только что завершила консультацию. Много и концентрированно говорили, громко смеялись, перемыли пару костей, хо-хо. Сижу довольная, очень воображаю о себе всякое, хвалю. А мой блокнот тем временем выглядит так, друзья. Не знаю, о чём эти наскальные рисунки первых людей могут говорить профильным специалистам (вы меня понимаете), но я сильно считаю, что консультация, после которой в записях остаются обрывки фраз «я — жена генерала», «продажа совести» и слово «смехуйцы» — это хорошая консультация. Всё.

Про бабкину финансовую грамотность. У всякого человека есть свой пунктик, а у некоторых их — целая пышная клумба. Вот я, например. Я совершенно не способна существовать без ведения бюджета: мне необходимо точно знать, сколько именно у меня денег, на что я их трачу — по категориям от роллов со всякими рыбами до уплаты налогов, какого размера моя финансовая подушка (кого я обманываю — финансовый платочек там пока, ситцевый, с цветочками, на добром слове держится — ну и бог с ним), и тэ дэ и тэ пэ. Это причудливо сочетается с любовью к разным баснословно, неуместно дорогим вещам и тратам не пользы ради, а комфорта для. Этакий чудной бухгалтер при версальском дворе я, вот. Если в Перекрёстке рядышком будут лежать две абсолютно идентичные упаковки бубликов, то я, колбаса с приколом, из принципа возьму ту пачку, что дороже — хоть бы и рублей на пятнадцать. Но! Эти пятнадцать рублей в конце вечера, зуб даю, будут занесены в протокол. Прям вот с пометкой «богатые бублики». Мой подход до смешного прост: трать, дорогая, сколько хочешь, балбесничай, покупай дорогущее платье, потому что красиво, потому что японский, чтоб его за ногу, шёлк — но не забудь записать свою финансовую расхлябанность в блокнотик и отдавать себе в ней строжайший отчёт, экскьюзе муа. И ничего меня не смущает ведь. Ни-че-го.

О непростом выборе. В пятницу с друзьями страстно возжелали съездить одним днём в Ясную Поляну (это где Лев Николае-ч Толстой родился и потом написал разное многотомное), а хитрый интернет (чтоб его приподняло да шлёпнуло, дурака) — начал паясничать и показал интригующее ЭТО. Удачное направление для путешествия, говорит. Живописное. Мы сразу заметались в разные стороны, и спорили до козлячьего визга, и чуть все не передрались, ребята, но всё-таки свернули в сторону Ясной, потому что по пути туда есть чудесное такое место, где калачи дают и всякий фермерский сыр. Калачи и сыр — сами понимаете. Очень хочется тут добавить какую-нибудь расписную ерунду вроде «расскажу о поездке, если под этим постом наберётся сто сердечек» — но кого я обманываю, я всё выдам, всё, даже если вы попросите молчать.

Вот так живёшь себе, живёшь, работу там всякую работаешь денно и нощно, мечешься во все стороны истерически, как раненая в жопу лошадь — и тут успеть, и тут, и денег заработать, и шторы новые повесить, и чечевицу перебрать, и всё по кругу — а потом вот такие сообщения получаешь — и пропала наша Глаша. И сразу как-то на эти шторы с высокого сарая плюнуть и забыть, и на работу на эту (любимую!), и на всё вообще: подайте мне, Захар Трофим-ч, перо, чернила и коньяку сто грамм, я буду теперь всегда художник и драматург. Приятное такое, что ух! Не стану больше никуда пропадать, так и знайте (это я угрожаю вам). Или стану — но стыдливо так, сконфуженно, пряча глаза в ковёр и краснея. Женя, спасибо! И вообще всем вам спасибо, кто это сейчас читает, вы все молодцы и красивые — точно вам говорю. Всё.

Однажды я сойду с ума или просто сильно выпью какого-нибудь кубинского рома — и вы узнаете, что четыре года назад от большой личной драмы я по ночам писала стихи. Сидела в пижаме, наматывала сопли на кулак, чувствовала себя несчастнейшим полу-человеком, полу-дворнягой — и писала, писала, писала, как одержимая. Вернее было бы сказать, что это стихи писали меня — потому что чёрт его знает, как они получались, они сами, сами. Теперь моя чудесная бабушка усиленно мне намекает, что эти самые стихи на этом самом канале очень всем нужны. Не знаю, не-зна-ю. В сомнениях сижу вся, ковыряю паркет носочком, кошусь на них, как на дикого лесного свина, который еще ничего не сделал — но туристы на всякий случай заранее перепугались. А пока я думаю — вот вам стихотворение Марины Цветаевой. Порывистое, яростное, одно из моих любимых у неё — ещё со школы. «Попытка ревности» называется оно. Как живется вам с другою, — Проще ведь? — Удар весла! — Линией береговой Скоро ль память отошла Обо мне, плавучем острове (По небу — не по водам)! Души, души! — быть вам сестрами, Не любовницами — вам! Как живется вам с простою Женщиною? Без божеств? Государыню с престола Свергши (с оного сошед), Как живется вам — хлопочется — Ежится? Встается — как? С пошлиной бессмертной пошлости Как справляетесь, бедняк? «Судорог да перебоев — Хватит! Дом себе найму». Как живется вам с любою — Избранному моему! Свойственнее и съедобнее — Снедь? Приестся — не пеняй… Как живется вам с подобием — Вам, поправшему Синай! Как живется вам с чужою, Здешнею? Ребром — люба? Стыд Зевесовой вожжою Не охлестывает лба? Как живется вам — здоровится — Можется? Поется — как? С язвою бессмертной совести Как справляетесь, бедняк? Как живется вам с товаром Рыночным? Оброк — крутой? После мраморов Каррары Как живется вам с трухой Гипсовой? (Из глыбы высечен Бог — и начисто разбит!) Как живется вам с сто-тысячной — Вам, познавшему Лилит! Рыночною новизною Сыты ли? К волшбам остыв, Как живется вам с земною Женщиною, без шестых Чувств?.. Ну, за голову: счастливы? Нет? В провале без глубин — Как живется, милый? Тяжче ли, Так же ли, как мне с другим? 1924 г. Всё, следующий пост будет таким, чтоб мы тут все хором обхохотались, а то ж ведь и пригорюниться не долго, опять врасти в пижаму — и писать, писать, писать. Оно мне, спрашивается, надо?

«Выбери себе дело по душе, и тебе никогда не придётся работать», — заявил один человек, который наверняка был очень умный и молодец. Я тоже умная и молодец, но я бы ему ответила так: «Брехня». Конец цитаты. Следите за руками, друзья: вот уже несколько месяцев вся моя работа мне приятна до поросячьего визга. Я веду бабкин блог (за это мне не платят), консультирую других, как им вести их блоги (за это мне платят) и пишу разным красивым людям красивые рекламные тексты. Много текстов. Ещё уроки английского идут по расписанию — сама их продумываю, сама же и провожу. Нравится. Значит ли это, что я не работаю? Да чёрт там плавал. Перед каждой консультацией я погружаюсь в блог своего клиента, аки морж-ныряльщик, и могу вести очень концентрированный обучающий монолог без перерыва часов шесть, как одержимая, а готовиться к нему — кратно больше. То же касается рекламных текстов — я запихиваю в двадцать строк такое количество смыслов и деталей, что создатели большой советской энциклопедии дрались бы за меня не на жизнь, а на смерть, родись я на сто лет раньше (эх). Это, етить-колотить, работа! Любимая, жарко обожаемая, но всё ещё — работа. И как всякий гиперответственный человек, я закопалась в неё по самые помидоры. Блог, чтение, выходные, я вас не помню, вы — мираж. Поэтому в июне мы с юридическим Сергеем будем исправлять ситуацию: спрячемся на десять дней в далёкой глуши, чтобы бродить огородами, читать неприличного Есенина на деревянной веранде, мечтать о собственном селе с крестьянами и сажать какие-нибудь кусты рябины — короче, бессовестно отдыхать и всячески паясничать, а вокруг — лес, вино и глухари. Постов вам напишу целую дюжину — на свежем-то воздухе, ребята. Сейчас, кстати, загуглила: автор цитаты про работу — Конфуций. От всей своей бабкиной души манифестирую: пошел ты к едрёну лешему, Конфуций. Дурак ты ушастый, Конфуций, вот ты кто. Всё.

Так! Очень вся взбудоражилась и сейчас буду бухтеть, как скособоченный дед. Есть такое зловредное словечко, которое я сильно не люблю и прям хотела бы его из всех словарей алыми чернилами повычёркивать и запретить навсегда. Пишу вам это самое слово трясущимися руками, морщу нос и чертыхаюсь, вот: «Повезло». Вы все слышали подобные высказывания: «Аньку вон муж обожает, на руках носит, ещё и всяких осьминогов готовит сам. Повезло!» «У Козловых кофейня процветает, в отпуск едут в пятый раз. Повезло!» «Ребёнок у Машки так Чуковского читает — ух! Повезло!» В представлении таких людей, добиться чего-то внушительного — значит быть этакой любимой собакой, которой хозяин построил новую люкс-будку взамен старой конуры из говна и ила. Вот что я предлагаю: если какой-то оползень заявляет, что ваши достижения — это результат везения, а так были бы вы сорняком на дне лужи, любезно предложите ему ущипнуть себя же за длинный нос. Ничего не чувствует? Значит, ущипнул недостаточно сильно. Или ему просто повезло (усиленно вам подмигиваю). Всё.

Прочитала на ночь глядя письмо Чехова его подруге Лике Мизиновой и с разбега несу вам отрывок. Точнее — окончание этого самого письма. Даже комментировать ничего не хочу — тут и без меня такое концентрированное обожание, такое сахарное — как пятилитровая банка компота из спелых грузинских слив (облизывается), глядите: Ну, до свиданья, кукуруза души моей. Хамски почтительно целую Вашу коробочку с пудрой и завидую Вашим старым сапогам, которые каждый день видят Вас. Пишите мне о Ваших успехах. Будьте благополучны и не забывайте побежденного Вами Царя Мидийского. «Кукуруза души моей», друзья, вы понимаете? Влюблён был человек. Безнадёжно влюблён.

Меня тут давеча просили прокомментировать евровидение (за что вы так со мной, спрашивается). Что ж. Я очень собралась с духом и посмотрела выступление победителя (парня в мини-юбке и белых колготках), потом — другого горемыку (на нём и вовсе ни штанов, ни юбки, ни кленового листочка, ребята, я была… обеспокоена), а зрители так задорно верещали — мне стало сильно-сильно страшно, я всё это свернула дрожащими руками и включила «Красотку» с Ричардом Гиром, потому что он там очень красивый и очень в штанах. Конец комментария.

Долго думала, писать этот текст или нет. Минуты две, если честно, думала, не могу молчать, не-мо-гу. Накануне 9 мая стала свидетелем аж нескольких очень концентрированных обсуждений в парочке админских чатов на такую прекрасную тему, совершенно очаровательную, внимание: «как аккуратно поздравить подписчиков». Тут-то я и обнаружила свою челюсть на полу. Я выросла, пожалуй, в очень адекватные времена: толерантность к каждому балбесу ещё не захватила сердца и умы, мужчину было не страшно назвать мужчиной, женщину — женщиной (и не наоборот), фашизм — фашизмом, а победу — победой. Мы не делали мозг себе и другим в стиле «как бы чего не сказать/ как бы кто не стриггернулся/ как бы быть экологичным». Экологичным! Как пучок стручкового гороха, едрить-колотить. Поэтому сами обсуждения — «а как бы так поздравить» — меня поражают. Вот что я думаю: можно не писать ничего на тему 9 мая у себя на канале. Это право автора. Можно написать и поздравить — и это тоже право автора. Но сидеть и трястись «а вдруг кого-то это заденет» — никуда не годится. Не для того наши дедушки и бабушки встали единой стеной против абсолютного зла — чтобы сегодня их потомки вопросительно переглядывались между собой и боялись назвать Праздник его единственным именем: Днём Великой Победы. Я подчёркиваю: вне зависимости от того, что происходит в мире, нашей стране и всех других странах, есть 9 мая 1945 года, и у этого дня всего одно название, которое стыдно упоминать аккуратно. Стыдно. Как-то всё поломалось и перевернулось, друзья. Вывернулось в причудливую дугу и притворяется нормальным. Не хочу это поддерживать. Всё.