Записки профессора-уголовника

Два приговора, или о том, что все всё знают Когда я был совсем маленький и проходил практику в районном суде, то, помню, меня поразило, как судья, к которому я был прикреплён, иногда оглашал приговоры. Он, как то часто бывает, заслушивал прения, потом откладывался под последнее слово на пару дней, писал приговор (рассматривая параллельно другие дела), заслушивал последнее слово и минут через пять оглашал приговор. Помню, по одному делу (грабёж был) обвиняемый что-то промычал в последнем слове (мы даже не в зале были, а в кабинете, без мантии и секретаря), судья горестно вздохнул и сказал что-то типа «иди, полтора условно». Вот так и огласил приговор именем… Сейчас так уже не поступишь, но земные реалии пробиваются сквозь строгую букву закона. Очень показательно дело ВС РФ, 09.07.2024, № 69-УДП24-6-К7. Там в материалах образовалось два приговора, один полный, а другой только из вводной и резолютивной части. Понятно, что увидев такую историю, 7КСОЮ снёс приговор, мотивировав это тем, что есть сомнения в том, а писался ли приговор в полном объёме в совещательной комнате к моменту его провозглашения (ну потому что да, УПК предполагает полное изготовление приговора с провозглашением лишь вводной и резолютивной). И действительно, иных разумных объяснений наличию двух приговоров в деле нет – даже если это удобство оглашения, то всё равно лишняя работа, а кто её любит?! ВС РФ неожиданно отменил 7КСОЮ, сославшись на то, что

Наличие в материалах уголовного дела помимо полного текста приговора дополнительно еще одного отдельного документа, состоящего из вводной и резолютивной частей приговора, не ставит под сомнение изготовление одновременно с ним полного текста приговора в совещательной комнате, а написание в протоколе судебного заседания фразы о том, что вводная и резолютивная части приговора вынесены и оглашены, не соответствует аудиопротоколу судебного заседания и само по себе не может являться основанием для вывода о том, что приговор не был изготовлен в полном объеме.

В общем, просто не доказано неизготовление приговора и всё тут. К чему всё это? К тому что требование полного изготовления текста приговора к моменту его оглашения не то чтобы превратилось в анахронизм, а скорее стало таким, скажем так, легко обходимым пунктом. Ну правда, мы же все всё прекрасно знаем – очень часто суды не имеют на руках полного текста приговора на момент оглашения вводной и резолютивной, дописывают его потом. Так может, уже и от этого отказаться, и дописывать приговор, как в гражданском процессе (и к слову, в уголовном процессе до 1917 года), потом? Правда, это потом может растянуться на месяцы, но это всё лучше, чем делать хорошую мину при плохой игре…

Название статьи – нужно ли оно для квалификации? (Интересный вопрос от одного из подписчиков.) Нужно ли в юридической формуле обвинения указывать наименование статьи уголовного закона, по которой обвиняемый признаётся виновным? Например:

ФИО совершил [название статьи], то есть [собственно юридическая формула обвинения]

Вопрос этот особенно значим в тех случаях, когда заглавие статьи не повторяется в диспозиции (ср. 105 с той же 229.1). Изучение судебной практики выявило, как обычно, три разных подхода. 🔹когда наименование статьи не указывается, суды не рассматривают это как процессуальное нарушение. Например:

Диспозиция является элементом правовой нормы, содержащим условия, при которых наступает уголовная ответственность. Указание в приговоре на название статьи уголовного кодекса, не требуется. ВС РеспБур, 09.12.2021, № 22-2423/21

Вопреки суждениям защитника – адвоката К. наименование статьи Особенной части УК РФ не закрепляет признаков запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния, таковые приводятся исключительно в диспозиции статьи. Кроме того, конструкция ст. 354.1 УК РФ не устанавливает взаимосвязи между ее первой и четвертой частями. 5АСОЮ, 07.05.2024, № 55-311/2024

Также см., например, 4КСОЮ, 29.08.2023, № 77-3022/2023, МГС, 27.08.2020, № 10-15908/20 Когда же наименование статьи указано в формуле обвинения, то суды прибегают к одному из двух подходов: 🔹либо сохраняют формулу обвинения «как есть» (то есть не исключают название статьи)

Указание в предъявленном виновному обвинении при квалификации его действий полного наименования статьи уголовного закона (в редакции, действующей на момент совершения преступления) …нарушением не является. 7КСОЮ, 25.07.2023, № 77-2738/2023

🔹либо исключают наименование преступления, мотивируя это, например, тем, что

…наименование статьи уголовного закона само по себе не образует запрещенного уголовным законом деяния по факту названия последнего. Именно диспозиция, то есть изложение самого правила (состав преступления) образует в Особенной части УК РФ существо запрета совершения деяний, содержащих признаки состава преступления. Таким образом, преступными являются сами конкретные действия, образующие состав преступления. В связи с этим, указание в приговоре на наименование статьи уголовного закона при квалификации действий осужденного является излишним. 2КСОЮ, 19.10.2023, № 77-3366/2023

Также см., например, 6КСОЮ, 16.08.2023, № 77-3440/2023, ВС РеспТат, 25.06.2021, № 22-5125/2021. Какой подход предпочтительнее / правильнее? Представляется, что те суды, которые не указывают наименование статьи в формуле обвинения, ошибки не совершают. Тут, скорее, вопрос стилистический: если полная юридическая формула обвинения приводится в начале описательно-мотивировочной части приговора, то можно обойтись и без наименования преступления (а можно и с ним). Если же полная формула обвинения приводится после изложения фактической фабулы, доказательств и их оценки, то тогда лучше указать в начале описательно-мотивировочной части, что (какое преступление) совершил обвиняемый. Ну и соответственно, исключать наименование преступления из формулы обвинения нет никакой необходимости – она ничего не добавляет и не уменьшает в фактическом и юридическом объёме обвинения (Омский облсуд, 18.10.2021, № 22-3002/2021). Вопрос, правда, возникает тогда, когда наименование статьи повторяется в диспозиции (как, например, в 105, 158 и т.д.). С одной стороны, оно становится компонентом юридической формулы обвинения и должно быть указано в приговоре. С другой стороны, оно сохраняет свойство наименования запрещённых действий, которые раскрываются потом в диспозиции после союза «то есть…». Наверное, и здесь не будет ошибки в неуказании наименования статьи. К слову, заголовки статей появились в уголовном законе только в 1960 году – поэтому это не такой уж неотъемлемый исторически компонент для квалификации. P.S. Подписчики (по контакту в профиле) могут предлагать в будущем свои интересные вопросы для ответа – не обещаю что на все отвечу, но на интересные постараюсь.

Обвиняется в убийстве… граф Лев Николаевич Толстой Если вы не знали, что Лев Николаевич почти попал однажды на скамью подсудимых, если вы хотите знать, какая криминальная история связывала на заре их юности Толстого и фон-Плеве (да-да, того, самого, убитого бомбой революционера Сазонова потом) и при чём здесь роман «Воскресение» (ну конечно, куда без него), то вам сюда. Статья доступна на сайте журнала в полном объёме, а вот в оригинале есть ещё и картинки.

Новые постановления Пленума ВС РФ 25 июня приняты два новых уголовных постановления, изменяющее и новое разъясняющее. Что покажет их беглый обзор? 1. Меняется постановление Пленума 2008 года о ДТП и 166. Изменения в основном связаны с изменением законодательства, в частности, появлением новых примовых преюдиционно/судимых статей в блоке 264. 🔹управляющие СИМами и самокатами несут ответственность по 268 🔹в пункте 4 теперь подробно разъясняется, что есть место для уголовного ДТП – им, в частности, становятся тротуары, обочины, дворы, автостоянки и даже «иные приспособленные и используемые водителями для движения транспортных средств участки местности, проложенные в лесу, в поле, по ледовой поверхности реки или озера» (всё это скорее всего кодификация сложившейся практики) 🔹разъясняется, что есть оставление места ДТП как квалифицирующий признак оставление места ДТП может влечь совокупность со 125 🔹по 264.2 преюдициальными могут быть только «живые» постановления (а то в примечании как-то туманно указано) Всё остальное вроде как технические поправки. 2. Меняется постановление Пленума 2009 года об УДО. Правки точечные, вызваны изменением законодательства. 3. Новое постановление «О судебной практике отмены условного осуждения или продления испытательного срока». Важное постановление, потому что УИС «не дремлют»: в сравнении с прежними временами, когда количество условно осуждённых было велико, а глаз за всеми не хватало, таких дел было мало. Сейчас таких осуждённых поменьше, следить можно лучше, а палочную систему никто не отменял. Вот и получаем, что по данным статистики, у нас в 2023 году было рассмотрено 82 137 дел о продлении ИС (с удовлетворением в 84,8%), 40 886 дел об отмене УО в негативную сторону (с удовлетворением в 38,8%) и 21 251 дело об отмене УО в позитивную сторону (с удовлетворением в 73,6%). Видно, что доминируют дела о продлении ИС, и здесь превалирующим образом поддерживается позиция УИС. 🔹в пункте 2 даётся примерный перечень проявлений исправления 🔹в том же пункте, в последнем абзаце, суд несколько «холодно» относится к отмене УО при частичном возмещении ущерба – да, допускается, но решается судом в каждом конкретном случае с учетом совокупности всех значимых обстоятельств. Видимо, надо выяснять, почему частично, а не полностью возмещён ущерб (смотреть на его размер, объективную возможность погашения, принятые меры и т.п.) 🔹пункт 3 – важно! – указывает, что досрочная «позитивная» отмена УО может состояться только после отбытия дополнительного вида наказания, если он назначен (этого нет в законе, и тут возможны варианты, и ВС РФ выбрал самый простой, хотя и сужающий возможности отмены УО для таких лиц, в особенности если, например, срок дополнительного наказания больше чем ИС – тогда досрочная отмена УО невозможна) 🔹пункт 5 – отсутствие денег – не причина не платить за ущерб, соответственно, может влечь продление ИС 🔹пункт 6 – ИС можно продлевать неоднократно, но в сумме не более чем на год 🔹пункт 10 – можно вместо «негативной» отмены УО ограничиться продлением ИС, если, скажем так, плохо себя вёл, но не дотягивает это до отмены УО 🔹пункт 11 – запрет на новое УО при отмене УО в случае совершения нового преступления и назначения наказания по совокупности приговоров 🔹пункт 14 – продлить ИС можно только в период этого срока (т.е. заседание с вынесением постановления должно состояться в пределах этого срока, хотя апелляция может быть и после), а вот отменить УО в «негативную» сторону можно и после истечения ИС Вроде все основные моменты, хотя наверняка что-то и упустил. И в любом случае, практика по назначению наказания и его исполнению (в широком смысле слова) слишком многообразна, чтобы в одно постановление вместить все нюансы. Неизбежно будут новые вопросы…

Даже собака различает, случайно ли споткнулись об неё или пнули ногой В продолжение старого поста о том, как ставить (если ставить) перед присяжными вопрос об умысле подсудимого, журнал «Закон» опубликовал мой более подробный комментарий решения ВС РФ (доступно по подписке, и будет скорее всего в КП). Несколько слов к сказанному можно дополнить. Во-первых, пока эта позиция не стала определяющей – суды (и сам ВС РФ) не спешат использовать формулировки из комментируемого решения в обоснование своих позиций. Во-вторых, сам ВС РФ в новых других «присяжных» решениях (например, тут, 05.06.2024, № 66-УД24-2СП-К8) подразумеваемо по-прежнему указывает на то, что умысел – это всё-таки компетенция присяжных. Да, это читается между строк, но хотя бы нет прямого отторжения. В общем, продолжаем следить за развитием практики.

К вопросу об умысле Второй день (вчера так с 6 утра) наблюдаю за драмой сгоревших машин в соседнем дворе. То пожарные, то полиция, то ТВ… Не касаясь, кто и почему, поставлю уголовный вопрос – в отношении сопутствующе пострадавших автомобилей (а один выгорел очень хорошо, видимо, не восстанавливаем) мы констатируем умысел или неосторожность? Гипотетически (исходя из видео прокуратуры), что-то брошенное под исходно намеченное авто, может быть, по задумке, и не должно было повредить соседние… Тогда это 168. Но это же очевидно, что пожар в условиях скопления машин может запросто перекинуться на соседние. Тогда это умысел, и я бы даже сказал прямой неопределённый умысел – осознание неизбежности ущерба имуществу, распространяющееся на всё то, что достигнут языки пламени. Тут главное не скатиться в типичную ошибку косвенного умысла, когда он отожествляется с эмоциональным отношением: понятно, что эмоционально вряд ли они хотели другие машины сжигать, что однако, не исключает психологически прямого умысла.

Занятие высшего положения в преступной иерархии как преступление-состояние Чуть-чуть мимо не проскочило интересное определение ВС РФ по 210.1 (07.05.2024, № 32-УД24-5-А4). В нём суд продолжает вполне обоснованную линию на формализацию признаков состава 210.1 (ещё могу порекомендовать на эту же тему как минимум 20.06.2023, № 2-УД23-9-А2 и в особенности 23.11.2023, № 24-УД23-4-А3). Формализация эта заключается в выдвижении требования подкреплять высшее положение какими-то действиями. Суд пишет:

Действия Б., обладавшего криминальным статусом "положенца", по своему содержанию представляющие собой общественно опасное деяние, заключающееся в непрерывном осуществлении функций авторитетного руководителя в преступной иерархии, связанных с выполнением организационно-распорядительных и иных функций в отношении лиц, отбывающих наказание в исправительном учреждении, позволяющих контролировать различные направления деятельности уголовно-преступной среды, позволяют расценивать содеянное им как занятие высшего положения в преступной иерархии. …В период пребывания в статусе "положенец" Б. реализовывал функции лица, обладающего высшим положением в преступной иерархии: наделял других осужденных лиц - "смотрящих" - определенными организационно-распорядительными и иными функциями и полномочиями в пределах объектов, территорий и отрядов ИК <...>, организовывал через доверенных лиц нелегальную доставку на территорию ИК <...> запрещенных предметов: алкоголя, наркотических средств, мобильных телефонов; вводил определенные ограничения и запреты для лиц, отбывающих наказание; инициировал совершение актов нарушения режима отбывания наказания, в частности, распорядился вывести осужденных на плац ИК <...>, в связи с чем почти 150 осужденных в ночь с 13 на 14 ноября 2021 г. вышли из расположений жилых помещений и находились на плацу в течение длительного времени.

То есть мы не просто осуждаем лицо за факт «коронации», а связывает это с дальнейшим руководством преступной средой. Я об этом писал сразу после появления нормы:

Состав преступления характеризуется продолжающимся деянием, а именно занятием высшего положения в преступной иерархии. По сути, оно представляет собой продолжающееся выполнение функций авторитетного руководителя в преступной иерархии, т. е. решение возникающих споров, установление правил поведения в преступном мире, принятие решений по разделу сфер влияния, направлению финансовых потоков, координации деятельности преступных сообществ (преступных организаций) и т. п. Однако такое руководство является не признаком рассматриваемого состава преступления, а, скорее, служит доказательством наличия у лица соответствующего статуса.

Практика до недавнего времени была неоднозначной, достаточно критически оценивалась в литературе (вот в качестве примера очень хорошая статья), и видимо, сейчас сдвигается в правильном направлении. Правда, это движение ставит дальнейшие вопросы, например, о соотношении длящихся, продолжаемых преступлений и преступления-состояния (и что из этого есть 210.1?), о моменте окончания преступления, о правовой природе действий по руководству преступной средой (это признак состава преступления или доказательственный компонент), о возможности «рецидива» (после осуждения по 210.1 продолжил заниматься этой деятельностью…) и многое другое. По мере накопления практики будем отвечать на эти вопросы, видимо.

Чичерин и эхо дела Засулич Дело двух неграмотных тамбовских крестьян, рассматривавшееся окружным судом в конце 1898 года, наверное, прошло бы никем не замеченным, если бы не человеколюбие Б.Н. Чичерина. Будучи глубоко поражён несправедливостью взведённых на них обвинений,

Неужели суд в России пал так низко, что можно на основании противоречивых и явно вымышленных показаний 13летней девочки лишить ни в чём не повинных людей их прав, состояния и нигде, сверху донизу, не найти правосудия?

он попытался защитить их – и вот тут его настигло эхо дела Засулич. Много лет тому назад он написал статью про это дело, и разве мог он предположить, что именно руководствуясь сенатским решением по этому делу, окружной суд откажется заслушать его в качестве свидетеля. И потом уже Сенат, разделившись, с несколькими особыми мнениями, но всё так же руководствуясь делом Засулич, откажется кассировать приговор. Другой бы на этом остановился – но не таков был характер Б.Н. Чичерина. Он не позволил уголовной юстиции просто перемолоть в своих жерновах двух стариков, но заставил её проявить к ним гуманизм. И на этом долгом пути кто только из сильных мира сего не был вовлечён в это дело – это и А.Ф. Кони, и Н.С. Таганцев, и В.К. Случевский, и Ф.Н. Плевако, и К.П. Победоносцев, и Н.В. Муравьев, и П.А. Столыпин, и наконец, Государь Император Николай II. По счастью, дело кончилось для осуждённых в конечном итоге хорошо, хотя сам Борис Николаевич не дожил до этого момента. И пока в Санкт-Петербурге на форуме собираются, простите, играть в это проклятое дело Засулич, я предлагаю послушать про эту историю здесь вкратце .⬇️