Mybooksandcomics

В последнем эссе сборника о постсоветском проекте (оно так и называется — "Конец") Кобрин пишет, что крах совка имел два основных последствия: 1) Россия стала источником нестабильности и неадекватности в мире: 2) советский человек получил "то, что бывает с другими» — войну. Написано в 2016ом.

2016 год. Кобрин пишет о первой мировой и сравнивает начало 20го и 21го веков.

Я привожу это длинное рассуждение (да и то не целиком) вовсе не для того, чтобы намекнуть, мол, все очень похоже на нынешнюю Россию. Внешне да: «безответственный» президент и его окружение, «ответственные» технократы и советники, которые отвечают только перед «безответственными», упадок правящей элиты и развращение «низов» и т.д. Остается ждать, когда грянет буря, которую мы сочтем за новую Первую мировую.

Я все думаю, уже дождались, или еще нет?

Мы с котом читаем эссе Кобрина, собранные в сборник 2017го года «Постсоветский мавзолей прошлого» — там про Россию после Крыма, но до настоящей войны. Очень интересное там проскальзывает. Например, Кобрин прямо называет происходящее в культуре "мобилизацией". Ускоренное построение идеологической системы (единые учебники истории, пропаганда Мединского, 28 панфиловцев). Казалось бы, еще один логический шаг — и можно предсказать будущее, поняв причину мобилизации. Но Кобрин его не делает. Да и многие ли могли сделать такой шаг до 2022го года?

Книжки на русском из латвийского книжного (видео в комментах)

Книжки, купленные в Нью-Йорке — в комментах.

Шлю тем, кто не смотрит меня в инсте, привет из НЙ. Презентую статьи в местных университетах, исследую хип места, читаю «Американского психопата» (еле продолжил после сцены убийства бомжа — мне было больно). Впереди еще конференция в Индиане и свадьба в НЙ (не моя, а хотелось бы) + надо бы увидеть друзей. А я уже скучаю по дому и коту.

Помню, я смотрел интервью с Ишервудом: он рассказывал, как какому-то автору предъявили претензию — мол его книга о Берлине 30х не соответствует действительности, потому что там нет Берлина как у Ишервуда. И он смеялся, потому что Берлин Ишервуда — это всего лишь Берлин Ишервуда, часть реальности. С первых глав чувствуется, что Эллис написал такую же культовую книгу, как "Прощай, Берлин": реальность книги становится больше настоящей реальности, затмевая ее. У Ишервуда — умирающий Веймар и пир во время неумолимо надвигающейся катастрофы. Салли Боулз еще красит ногти зеленым, но Аннушка уже разлила масло уже нельзя не замечать коричневые флаги на улице. У Эллиса — одержимость вещами, психопатия и внутренняя пустота Америки перед 9/11. Днем Уолл стрит делает деньги, ночью расчленяет людей. Деньги не спят.

Еле досмотрел «Ностальгию» Тарковского, не уснув. В первый раз лет 5-10 назад не досмотрел. Интересно, глубоко, но в фильме столько тумана, воды, луж, постоянного журчания на фоне, что действует усыпляюще. Русский писатель путешествует по Италии, но хочет домой. И местными девицами его не соблазнить, и виды раздражают. И сердце болит. У Тарковского я готов посмотреть фильм о противопоставлении России и Европы, но вообще это скучно и надоело. Духовность с итальянскими блаженными и свечками тоже раздражает. Но картинка, конечно, великолепная. И кадры и операторские находки, и цвет.

Еле досмотрел «Ностальгию» Тарковского, не уснув. В первый раз лет 5-10 назад не досмотрел. Интересно, глубоко, но в фильме столько тумана, воды, луж, постоянного журчания на фоне, что действует усыпляюще. Русский писатель путешествует по Италии, но хочет домой. И местными девицами его не соблазнить, и виды раздражают. И сердце болит. У Тарковского я готов посмотреть фильм о противопоставлении России и Европы, но вообще это скучно и надоело. Духовность с итальянскими блаженными и свечками тоже раздражает. Но картинка, конечно, великолепная. И кадры и операторские находки, и цвет.

Настя рассказывает о романе Макса Фриша, который мне тоже очень понравился.