(Бес)полезное киноведение

Любимый Борис Владимирович Венгеровский написал мемуары! Через несколько дней, 9 июля, будет 71 год с того дня, как он пришел работать на «Мосфильм» - и дальше Ромм, Арнштам, Хуциев, Алов и Наумов, Климов - только некоторые из тех, с кем он работал. С нетерпением жду возможности эту книгу купить и прочесть.

На следующей неделе наступит июль, и мы начнем его дождем. 🌧🌂🌧 В понедельник (1 июля) в 19:10 будем смотреть и обсуждать восстановленную версию «Июльского дождя» Марлена Хуциева в кинотеатре «Пионер», а во вторник (2 июля) ровно в 7 подробнее поговорим о коллекционном издании книги «Июльский дождь. Путеводитель» в книжном магазине «Порядок слов» в Центре Гиляровского.

Как же душевно поговорили в программе «Наблюдатель» и про «Июльский дождь», и про книгу про «Июльский дождь», и про Хуциева, и про Визбора, и про Лаврова, и про Уралову (и про Годара и Антониони не забыли)! В качестве бонуса ответ на вопрос: чем заменяли мясо на съемках сцены шашлыка, когда бюджет на мясо давно закончился, а съемки - еще нет.

сейчас у меня начнется выцарапанный у собственной совести отпуск на полтора дня, но не могу не отметить, что мне достался ровно тот номер, в котором два (?!?) года назад я жила во время творческой резиденции. значит, все правильно делаю.

В момент пробуждения, особенно если он растянут, распялен между несколькими звонками будильника, и даже сразу после выключения финального звонка, когда тело уже вертикально, а мозг еще спит, по-прежнему действует логика сна, соединяя в очевидное целое то, что бодрствующий мозг никогда не соединит, потому что не замечает, не считает соединимым или не считает нужным соединение подчеркивать. Так однажды я проснулась с удивительным открытием – фильмы Александра Довженко и Хулио Медема называются совершенно одинаково, «Земля»! Иногда мой мозг просыпается с остатками стихотворения. Сегодня, проснувшись позже, чем нужно, готовя завтрак, ходя по комнате и кухне, я услышала в голове Генку Шестопала из «Доживем до понедельника» (он же Георгий Полонский): Но есть ошибка в курсе корабля, С недавних пор я это ясно вижу, Стремительно вращается Земля, А мы с тобой не делаемся ближе... О, если этим мертвого бужу, Прости меня, я не могу иначе: Я о тебе, как о своем, тужу И каждому завидую, кто плачет… Это на втором четверостишии вступила без паузы Ахматова, совсем о другом, но в этот момент – о том же. Семантический ореол стиха это, кажется, Михаил Гаспаров называл вслед за Тарановским. Нет, Гаспаров на самом деле не про это, но в годы ЖЖ, откуда словно пришел этот пост, это была бы (и наверняка уже была) забавная parlor game, а сейчас в такую наверняка можно сыграть с ИИ. Но может ли машина сымитировать логику сна простым перебиранием метра?

Давно тут не было ничего из рубрики «Поваренная книга советского кино» (и не потому, что ничего не попадалось на эту тему). Но тут не могу не поделиться: «По калорийности одна минута смеха равна килограмму моркови», - любил повторять своим студентам на рубеже 1940-х и 1950-х режиссер Игорь Савченко.

Юрию Визбору - 90. Любимая песня про кино.

какая все-таки красивая сцена, какие красивые Трентиньян и Эме. l'amour est bien plus fort que nous.

Блумсдэй в этом году пришелся на воскресенье, желаю всем нам его провести, как товарищ Эйзенштейн - в красивом халате и с умной книжкой.

Недавно в архиве читала письмо одного советского историка, который в 1970 году с убежденностью очевидца описывал, в какую погоду, в каком платье и на какой лошади Жанна д'Арк отправлялась к дофину Карлу, и думала, что, счастливый человек, в своей голове он жил скорее в средневековой Франции, чем в Советском Союзе начала застоя. А где живу я? Утром смотрела «Я встретил девушку», днем обсуждала, как молодежь студии Горького относилась к съемкам «Мне двадцать лет», потом рассказывала про эксперименты Кулешова и комедии Барнета, а теперь спешу вернуться к расшифровке писем со Сталинабадской киностудии 1950-х.