Рембодлер

Раньше они были ангелами, но отвернулись от небес и попали на землю. Их более грешные друзья провалились в места похуже, а эти теперь болтаются среди нас. Добра в них недостаточно, чтобы спастись, а зла не хватает, чтобы пропасть. Не друг, не враг — ни там, ни тут. По-русски их можно назвать «Дивными», в ирландском это — дивный народ, шиог (siheog). Есть также версия со словом фэйри (faery, faerie, fay, fae) — «маленькие люди», «хорошие люди». Главное, что они любят — пьянствовать, петь, танцевать, драться и заниматься сексом. Есть среди них, правда, один трудяга — лепрекон, башмачник. Похоже, его профессия — это не предназначение, а насущная необходимость, поскольку в танце эти ребята стаптывают обувь. Рядом с ирландской деревней Баллисодэр живет женщина, которая провела среди Дивных семь лет. Домой она вернулась без пальцев на ногах — под корень все стоптала на дискотеках. Читаю «Ирландские сказки и легенды» Уильяма Батлера Йейтса (он собрал под одной обложкой местный фольклор) в переводе Шаши Мартыновой. Читаю и немного грущу: во-первых, часто возникают знакомые места (мое знание об Ирландии в последние годы ограничивалось книгами Джона Бэнвилла и художественными произведениями различных форматов братьев Макдонна), во-вторых, книга иногда напоминает родные сказки — помните ту книгу с девочкой на обложке, которая пробирается сквозь мглу с черепом, насаженным на палку? Ирландская безнадега в целом смахивает на русскую хтонь: если у нас мужик с топором идет по ледяной пустыне, то в Ирландии примерно такой же мужик и тоже с топором топчется по полям и лугам. Книга классная — это заслуга издательства «Подписные издания». Я вроде не говорил так уже много лет, но это тот случай, когда нужно читать на бумаге. Здесь чумовая обложка и иллюстрации (автор Мария Сутягина). Знаю, ребятам пришлось сильно исхитриться, чтобы эти иллюстрации появились в книге и при этом покупателям не пришлось бы сдавать в ломбард фамильное серебро. Видел какой-то опрос, что людям чаще всего снится работа. Я читаю «Ирландские сказки» перед сном, настраиваюсь на ведьм, призраков и лепреконов, чтобы избежать этого. Пока в состязании побеждают бытовые сюжеты.

Алан Грац написал книгу о запрете книг (называется «Запрети эту книгу»). Ее запретили В книге Алана Граца «Запрети эту книгу» рассказывается история четвероклассницы, которая пытается вернуть свою любимую книгу в школьную библиотеку после того, как чиновники забанили ее. Дженнифер Пиппин из организации «Мамы за свободу» подала жалобу на книгу: по ее мнению, в ней описывается сексуальное поведение, а еще она учит детей быть борцами за социальную справедливость (вероятно, подразумевая термин SJW). Пиппин подала еще 244 жалобы на другие книги от организации «Мамы за свободу». В конце мая школьный округ Флориды запретил «Запрети эту книгу» (то есть удалил ее из школьной библиотеки). Грац в комментарии WP говорит, что не помнит такого масштабного запрета его книг, хотя многие из них оспаривались: «Зашкаливающей иронии запрета книги о запрете книг было достаточно, чтобы на какое-то время удержать людей от ее запрета», — говорит Грац. Он рассказывает, что абсурдная ситуация привлекла внимание к нему и его романам. По его словам, он провел неделю, отвечая на звонки по поводу этого запрета.

Что пишут о переиздании «Лета в Бадене» Цыпкина на Западе На английском переиздали «Лето в Бадене» (в переводе — Summer in Baden-Baden) Леонида Цыпкина. Роман о том, как рассказчик едет на поезде из Москвы в тогда еще Ленинград и размышляет о Достоевском. А точнее о путешествии Достоевского и его жены Анны из Петербурга в Германию в 1867 году. Западная пресса в восторге. Несколько цитат. То, что у нас есть возможность прочитать этот весьма своеобразный роман — переведенный Роджером и Анджелой Киз — само по себе является великим счастьем.<…> Есть что-то чудесное в том, что роман сохранился, и это чувство передается во время чтения. К концу «Лета в Бадене», когда мы пробуждаемся от лихорадочного сна и переносимся обратно на холодные, заснеженные улицы Советской России, мы понимаем, что жили вовсе не в мире Достоевского, а в мире рассказчика. И именно эта ловкость рук придает роману приятное нежное послевкусие; благодаря навязчивому поиску души Достоевского рассказчик на самом деле раскрывает свою собственную. Financial Times В эссе, опубликованном в The New Yorker, она [Сьюзен Зонтаг] назвала книгу неизвестным шедевром, а также представила трогательный портрет автора книги за работой: «Как же надо верить в литературу, чтобы писать без надежды на публикацию?». «Лето в Бадене» — одна из самых красивых и странных книг, которые я читал, о необычайной силе, которую литература имеет над своими поклонниками. The Times Художественный рассказ Цыпкина о пребывании Достоевского в Германии в 1867 году, чутко переведенный Роджером и Анджелой Киз, пронизан авангардным остроумием и поэтическим воображением. В книге смело сочетаются эпизоды из жизни Достоевского и художественный вымысел, превращая повествование в калейдоскопическую и увлекательную фантазию. The Guardian

⚡️ 18–19 июня состоится ежегодный благотворительный аукцион «Подписных изданий» Это наш пятый аукцион. На этот раз мы выставляем на торги книгу Корнея Ивановича Чуковского «От двух до пяти» с дарственной надписью автора (книга предоставлена из личной коллекции). Дарственную надпись Корней Иванович оставил Наталье Григорьевне Долининой. Сохранилось её воспоминание об этом чудном автографе: «Так я и стояла, скрючившись на одной ноге, довольно долго, пока он не спустился с лестницы — очень медленно — и не протянул мне книгу, на титульном листе которой я увидела надпись, начинающуюся словом „Отомри“. (...) Я забыла обо всем этом — и вдруг, через несколько дней после его смерти, складывала книги, чтобы переезжать на новую квартиру, и нашла последнее издание „От двух до пяти“ с бесценной для меня надписью, начинающейся словами: „Отомри, наконец, дорогая Наталья…“». Аукцион стартует 18 июня (вторник) в 12:00 и закончится 19 июня (среда) в 18:00. Торги пройдут в нашем телеграм-канале (в комментариях к посту о начале аукциона): https://t.me/izdaniya Вырученные средства будут направлены в Фонд системной поддержки людей с аутизмом «Антон тут рядом». В 2022 году оригинальное издание сборника Иосифа Бродского «Часть речи» с автографом автора ушло с нашего электронного молотка за 1 050 000 рублей. В 2023 году акварельная иллюстрация Павла Пепперштейна к сказке Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» была продана за 405 000 рублей. До встречи завтра!

Все обсуждают райдер Екатерины Манойло c устойчивыми стульями и модератором, который читал книги Екатерины Манойло. Нашел другие интересные райдеры публичных людей. ▪️Мэрайе Кэри нужен был специальный человек, который выбрасывал бы ее жвачку ▪️Van Halen требовали миску M&M's, в которой не было бы ни одной коричневой конфеты (так они хотели убедиться, что их более технические требования были тщательно прочитаны) ▪️Игги Поп однажды запросил 7 гномов, 12 резиновых уток и детский бассейн, заполненный грязью. ▪️Мэрилин Мэнсон регулярно требовал мармеладных мишек Haribo и лысую, беззубую секс-работницу ▪️После разрыва с Джастином Бибером Селена Гомез заявила, что никто из тех, с кем она работает, не должен быть «Джастином» ▪️Джастин Тимберлейк требует, чтобы каждые два часа дезинфицировали дверные ручки отеля. Еще ему нужен личный лифт и целый этаж гостиницы ▪️Адель во время турне нужна пачка Marlboro Lights и 12 бутылок европейского лагера

Билл Холл открыл книжный магазин у себя дома. Трехэтажное здание High Valley Books находится в Бруклине. Большую часть гостиной и подвала занимают 50 000 томов книг и журналов о моде и дизайне. С женой и двумя дочерями Холл живет чуть выше. Чтобы попасть в магазин, нужно заранее записаться: позвонить по городскому телефону или написать в директ. Тем, кто пришел впервые, Холл проведет экскурсию по магазину, а после отведет к стеллажам в соответствии с их вкусами. А еще он фотографирует посетителей и размещает фото в запрещенном в России инстаграме. Это один из самых влиятельных винтажных книжных в Нью-Йорке. Известно, что дизайнеры Balenciaga заказывают книги в Хай-Вэлли для своих личных библиотек. На первом фото — Билл Холл дома (и в магазине), На втором — подвал с книгами.

К чему это я. В FT вышел материал о том, как сфера консалтинга испытывает не лучшие времена. Bain и McKinsey увольняют сотрудников, Deloitte и EY оптимизируют расходы и проводят реорганизацию. В отрасли, в которой недавно все было гладко, тревожный запах застывшего перед грозой воздуха. Российский бизнес тут не пример: у него тоже не слишком хорошо идут дела, но по другим причинам. Когда в 2022 году большая четверка ушла из России, местные отделения продолжили дело под новыми и не всегда очевидными вывесками (почему EY теперь называется, как старый ночной клуб?). Помимо брендинга компании потеряли западные инструкции, твердый финансовый тыл, много сотрудников, а также значительную часть клиентов — глобальных компаний, которые также покинули российский рынок. И они до сих пор не могут оправиться от шока. В консалтинге существует проблема перекладывания ответственности: заказчики очень часто нанимают консультантов, чтобы было кого обвинить, если что-то пойдет не по плану. В последнее время к индустрии возникло много вопросов со стороны рынка и общества. Экономисты Мариана Маццукато и Рози Коллингтон в прошлом году опубликовали книгу под названием «Большая афера». Они утверждают, что консалтинг процветает благодаря проблемам современного капитализма: от финансиализации до неприятия риска в госсекторе. Он зарабатывает неоправданно большую прибыль, создавая очень небольшую ценность. Консалтинг — это неудачное дитя тейлоризма (инженер-механик из Филадельфии Фредерик Уинслоу Тейлор с секундомером пытался выжать из каждого рабочего необходимую производительность) и идей Чикагской школы об «эффективных рынках», пишет FT. Консалтеры создали огромный глобальный рынок, проповедуя евангелие перемен. В США крупные компании стрессовали из-за того, что их могут обойти маленькие и более подвижные конкуренты. Чтобы не допустить этого, им нужно было постоянно меняться. Потом все изменилось — рынок прошел несколько этапов консолидации. Но старая мантра про перемены осталась. Как пишет ветеран Deloitte/Cisco Эшли Гудолл в книге «Проблема перемен», «изменения и улучшения — это две разные вещи». По его словам, сначала топ-менеджеры думали: «Нам нужно решить эту проблему, поэтому нам нужно меняться». Сейчас слишком многие верят, что «нам нужно меняться, потому что тогда все проблемы будут решены». И разочаровываются в результатах.

Когда-то я работал в очень большой компании. В тот момент в ней менялись производственные процессы и корпоративная культура. И чтобы донести весь смысл этих изменений и научить сотрудников правильно работать, компания наняла коучей. Это были дружелюбные ребята, всегда инициативные на собраниях, они ходили со стаканами кофе и излучали энергию. Коучи проводили митапы, вебинары, писали ободряющие письма. Коучей становилось все больше, но блеск в их глазах постепенно тускнел. Они действительно хотели сделать так, чтобы команды стали более кросс-функциональными, а задачи декомпозировались как можно лучше. Но на вебинарах и митапах ряды слушателей редели, сотрудники задавали неуместные вопросы, не отвечали на бойкие призывы в почте. В общем, коучи стали выгорать. Надо было решать эту проблему, поэтому компания наняла коучей для коучей. Эти коучи в квадрате стали учить обычных коучей правильно коучить. Я не шучу, все так и было. Они собирались в переговорках, проводили митапы, брейнштормы, деятельно размахивали руками у флипчартов. Как-то сразу стало понятно, что коучам лучше не мешать. Помню случай, когда разработчики и дизайнеры не смогли найти переговорку, чтобы обсудить статус проекта. Потому что в них. В свое удовольствие. Сами по себе. Коучили коучи. Хорошо, что до этого момента не дожил Дэвид Грэбер. Больше всего меня смущал тот факт, что никому вокруг это не казалось немного странным. Ну да, люди работают, что ты еще хочешь?

Дайджест деградача Традиционная рубрика «Раньше было лучше», но в формате небольшого дайджеста с кратким описанием новостей Дети стали читать меньше, им разонравились сложные книги Исследование проходило в Великобритании и Ирландии. Было опрошено боле 1,2 млн школьников. Впервые с 2008 года выявлено снижение количества прочитанных книг (на 4,4%). Снижение отражается и на качестве чтения. Ученики читали все более сложные книги вплоть до 6-го класса. После этого уровень сложности, как правило, оставался на прежнем уровне до 9-го класса, а затем «резко снижался» — подростки теперь не любят серьезную литературу. Генеративный ИИ обостряет кризис идей Отчет Accenture о том, как все вокруг становится безликим. Цифрового контента стало больше, чем когда-либо — но он выглядит посредственно и вызывает у людей чувство разочарования и раздражения. Accenture называет это специальным словом meh-diocrity. Контент теперь делает ИИ, соцсети применяют шаблоны. Например, тик-ток позволяет легко создавать ролики, но звуки и визуальные эффекты для всех почти одни и те же. Алгоритмы создают похожие тексты и иллюстрации, чтобы выделиться из общей массы нужен очень-очень продуманный промт, писатели и другие творческие люди потонут в этом океане заурядного контента. Кривая счастья изменилась (не в лучшую сторону) Не совсем по теме, но важно. Раньше счастье выглядело в форме U-образной кривой: люди были счастливы в молодости и на пенсии, а в 30-40-50 лет им приходится много работать, а еще дети, потому это был самый несчастливый возраст. Все больше исследований доказывают, что сегодня счастье — это почти прямая: самые несчастные — подростки и люди до 25 лет. Постепенно им становится лучше: в 60 лет они догоняют старую кривую (здесь отдельно график).