Острые страницы

​​Поговорили с писательницей Екатериной Манойло, автором романов «Отец смотрит на Запад» и «Ветер уносит мертвые листья», о медийности писателя и не только   — Литературный процесс изменился, писатель стал частью медиапространства. Книга перестала быть лицом автора, уступив его личности? — Я бы не путала одно с другим. При этом у меня есть история, когда мне очень нравилась писательница, ее книги и образ в социальных сетях. Но ровно до тех пор, пока она не высказала свое мнение на чувствительную для меня тему. Мигом прошла симпатия! И к ней, и к ее книгам. А есть писатель, чей талант перекрывает пока всю его токсичность. Думаешь, какой же гад, а читаешь и влюбляешься еще больше, что вот так умеет, несмотря на то что гад!   — Книга стала культурным продуктом, который следует выгодно продать. Есть ли риск ухудшения его качества из-за траты автором ресурса не на писательство, а на создание узнаваемого образа в целях продвижения? — Было бы хуже, если и качество книг ухудшилось, и образ автора не стал узнаваемым. Мы живем в такое время, когда самый реальный риск — остаться непрочитанным. Это смерть для писателя. Если нужен совет, вот он: трезво оценивайте свои ресурсы и расставляйте приоритеты. Например, 70% на письмо, 30% на продвижение.   — Авторы-колумнисты, авторы-интервьюеры — писатели примеряют все больше новых образов. Возможно ли накопить медийный капитал или без активности не выжить? Медийность автора — залог популярности его книг? — Нет и нет! Если книга плохая, никакая медийность не спасет.   — Ваши отношения с печатными медиа? — С одинаковым трепетом отношусь как к бумажным изданиям, так и к электронным. Но так было не всегда. Мои первые публикации — «Новый мир» с его легендарной историей, «Юность» — это сбывшиеся мечты, та самая верификация, что ты настоящий писатель. В то же время понимаю, что электронные ресурсы — Букмейт, The Blueprint и те проекты, которые для них делала, — масштаб, который ничуть не уступает печати, потому что текст сопровождается иллюстрациями, которые специально готовит художник, а аудиоверсии записывают профессиональные актеры. Для Букмейт мою сказку читала певица Сюзанна, для The Blueprint — актриса Полина Цыганова, которая немного картавила в манере Вертинского и пела его песни. Преимущество электронных медиа в том, что такой контент можно получить здесь и сейчас: не нужно искать по городу, как «Новый мир», или заказывать на маркетплейсах, как «Юность». И я открыта для любых новых форм.   — Статус рок-звезды современной русскоязычной прозы и многотысячные тиражи оказывают влияние на контент и творчество в целом? — Если говорить про контент, то так исторически сложилось, что я достаточно активна в социальных сетях и у меня есть разделение по площадкам. Писательство и литература — «120 дней соломы», семья — запрещенная социальная сеть, канал для души «Цацки и косы». На творчество статус рок-звезды если и влияет, то положительно. Зовут в классные проекты.   — Возникает ли усталость или злость из-за необходимости быть на виду, отстаивать границы? Несколько рекомендаций писателю, только ступающему в медиаполе? — Литература, к сожалению, не так популярна, как кино или музыка. И устать тут можно, разве что преодолевая трудности на пути к этой медийности. Начинающий писатель должен понимать, что это энергозатратная штука. Хорошо бы в процессе научиться получать удовольствие, иначе зачем все это?   — У каких писателей наиболее успешный медиаобраз? — На мой вкус, идеальный медиаобраз был у Михаила Зыгаря (признан в РФ иностранным агентом).   И последнее. Блиц-5: Если классика, то Лев Толстой Если современная проза, то Евгения Некрасова, Евгений Водолазкин Любимый фильм — «Мама Рома», «На игле», «Нефть» и многие другие Любимый сериал — «Во все тяжкие», «Наследники» Какую книгу читаете в данный момент? «Завет воды» Абрахама Вергезе и научную работу Марьян Унгер, посвященную украшениям.   Это был восьмой выпуск рубрики #надопоговорить Говорили: Екатерина Манойло, канал 120 дней соломы Катя Март, канал Острые страницы

Вчера объявили шорт Большой книги, сегодня — финалистов Лицей, в планах читать Яну Вагнер и Асю Демишкевич, соответственно. #напремиальном

Ростовское «Хюгге» — это визуализация моего блога: кофе, книги и цветы. Сводила на прогулку «Людей и птиц» и Уэльбека, шортлистера Ясной Поляны, которого пора начинать, если хочу успеть прочитать до объявления лауреата в октябре. Открытие дня: американо + немного молока. Дома и в офисе давно уже выбираю такой или черный, и все же, кажется, это конец эпохи капучино.

​​Отлично отдохнула, читая восемьсот страниц «Дюны». После, уже со знанием дела, пересмотрела новую экранизацию и могу уверенно сказать, что она шикарная. Снова восхитилась эпичностью, пейзажами, кастом и силой голоса Шаламе во второй части, конечно.   Между книгой и фильмами есть небольшие расхождения и, что понятно, отсутствуют некоторые сюжетные линии, но в целом — две части сняты по первому роману. И все же книга дает много вспомогательной информации (об устройстве Арракиса и его экосистемы, о деятельности ордена Бинэ Гессерит, религии, политике) и всяких крутых штук типа происхождения специи (если кратко, то из экскрементов червей).   Создатель вселенной Фрэнк Герберт несколько лет посвятил сбору материала, изучая экологию, исследуя пустыню и опыт коренных народов, в частности наступление дюн на города и попытку остановить их высадкой растений с глубокими корнями, «топил» за зеленую повестку до первого учебника по экологии и написал не только один из ключевых научно-фантастических циклов XX века, но и философскую экопритчу, в которой предсказал климатический кризис, дефицит ресурсов и борьбу за выживание.   «Мессию Дюны» еще не начала читать, потому что не предполагала, что с переводом будет такой же геморрой, как и у «Властелина колец», что в одном варианте Пол внезапно станет Паулем, а в других, где Пол останется Полом, — появятся Атридесы, Бине Джессерит, Лито и Данкан, не говоря уже о специи/спайсе/пряности/меланже и о том, что все это может быть у одного переводчика, но под разными редакциями. В общем, пока размышляю, какие нестыковки критичнее, и жду #кинопанно — третий фильм и мини-сериал-приквел.

Спасибо школе Band за отличную встречу, Светлана Сачкова очень классная! Ее «Люди и птицы» на днях выходят в Нидерландах, а в моем списке к прочтению стремительно летят вверх. Познакомились с Bandогом, а еще поняла, что надо дать «Флейшману в беде» Тэффи Бродессер-Акнер, которого как-то начинала слушать, второй шанс: Светлана упомянула его как одну из любимых книг. Только читать глазами.

Божечки-кошечки, NoAge опубликовали дайджест новинок на июль-сентябрь!   «Там гораздо лучше» Виолен Беро и новая французская притча от автора романа «Как звери». «Олива Денаро» Виолы Ардоне и реальные события в Сицилии 1960-х. «Рокки, последний берег» Томаса Гунцига и бельгийский постапокалипсис на затерянном острове. Венгерский графический триллер «Гомер навсегда» Ласло Краснахоркаи (иллюстрации Макса Нойманна). Французская «Фабрика воспоминаний» Клелии Ренуччи и путешествия во времени. «Я пою, и горы танцуют» Ирен Солы и каталонская ода природе и мифам. «NSFW» Дэвида Скотта Хэя и американский технохоррор от автора «Фонтана». «Вертикальный край света» Симона Парко и французское путешествие в снежную бурю. Новый автофикшн совместно с «Есть смысл» — «Яд» Тани Коврижки и современное родительство. Продолжение «Канцтоваров Цубаки» — «Республика счастья» Ито Огавы (+ их доптираж). А в июне еще выйдут «Шарики патинко» Элизы Суа Дюсапен и европейское лето в корейском квартале Токио.

Захватывающая семейная сага о французских иммигрантах в Чили, #перваястраница которой незаметно становится сто первой

​​Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. Узнали? Мне кажется, эта трость так же известна в литературном мире, как и шрам-молния или фраза «Подумаю об этом завтра». Такие персонажи надолго остаются в памяти, их цитируют, с ними сравнивают, им пытаются подражать.   В общем, я иду и вас зову: в четверг, 30 мая, в 20:00 в школе Band писательница Светлана Сачкова расскажет, как создавать некартонных и запоминающихся героев. Все-таки умение изображать живых и узнаваемых персонажей — целое искусство, и учиться ему стоит не только пишущим, но и читающим, рефлексирующим. Зарегистрироваться на лекцию можно здесь. Увидимся!    P. S. Роман Светланы «Люди и птицы» взяла на карандаш

​​#цитаты Я тебе вот что скажу: на свете всего три сорта людей — мыслители, писаки и бессловесная скотина. Правда, большую часть тех, кто прозывается мыслителями и поэтами, я, между нами, причисляю к писакам, а большинство писак относится, по-моему, к скотине, но это уж разговор особый. Мыслители призваны отыскивать истину. Но тут имеется один секрет, очень мало кому известный, хотя мне это представляется совершенно очевидным, — секрет в том, что с истиной дело обстоит, как с солнцем: она хороша на определенной дистанции. Дай мыслителям волю — и они подведут наш шарик прямехонько к самому солнцу и сожгут нас всех дотла. И стоит ли удивляться, что их деятельность время от времени наводит ужас на скотину, и она начинает вопить: погасите солнце, погасите его к черту, погасите! Мы, писаки, призваны соблюдать правильную и необходимую дистанцию относительно солнца. Настоящий хороший писака — а их не так уж много! — разумеет заодно с мыслителем, а чувствует заодно со скотиной. Наше дело оберегать мыслителей от гнева скотины, а скотину — от чересчур больших доз истины. Но я охотно признаю, что вторая задача легче и справляемся мы с ней обыкновенно успешнее, да и не стану отрицать, что нам много в том помогают поддельные мыслители и та скотина, что поумней.