NUMINOSUM

Ментальные репрезентации: чем они плохи и почему от них так сложно избавиться? Докладчик: Яшин Артём Сергеевич Предлагаем вашему вниманию запись очередного заседания семинара нашего сектора «Философия сознания: метафизика и когнитивные науки». Ментальные репрезентации – это гипотетические единицы разума, на которых основаны процессы восприятия, познания и действия. За последние десятилетия когнитивные ученые постулировали множество видов репрезентаций, что привело к размытию границ этого понятия. Несмотря на концептуальные проблемы, репрезентации продолжают активно использоваться в научных объяснениях. Мы обсудим проблемы понятия репрезентации, а также попробуем разобраться в том, почему его на деле так сложно исключить из когнитивной науки. Запись доклада доступна по ссылке: https://youtu.be/w59wJ83wChk Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить анонсы и записи новых семинаров! #записи #философия_сознания @sector_szf

#лингвистика #философия В связи с рассматриваемой здесь в последнее время ольфакторной (обонятельной) тематикой хочу отметить свежее издание по теме. В 2021 г. в авторитетной серии «Typological Studies in Language» вышло одно из немногих масштабных типологических исследований (похоже, третье), посвященное ольфакторному языку, — монография «Linguistics of Olfaction» под редакцией L. Jędrzejowski и P. Staniewski. Книга состоит из обзорного введения и 14 эмпирических исследований. В работе рассмотрены материалы языков из разных семей: шведского языка (германская семья), грузинского (картвельская), баскского (изолят), пурепеча (изолят), беджа (кушитская), фон (вольто-нигерская), японского (?), вануату (креольский), иврита (семитская), немецкого (германская), польского (славянская), латинского, итальянского и вообще романской группы в целом. Исследования в основном синхронные, но имеются и диахронические (напр., эволюция обозначений запахов от латыни к итальянскому). Сферы исследований разнообразны: описание ольфакторного языка, морфология, синтаксис, этимология, когнитивные метафоры, функционирование в дискурсе, модели развития и модификации. Как я уже отмечал ранее, обонятельному познанию в последнее время уделяется все чаще внимания как в когнитивной лингвистике, так и в когнитивной науке в целом. Конечно, в лингвистике исследований не так много, чтобы делать какие-то надежные универсалистские выводы, но общая картина, похоже, вырисовывается. Радует, что рассмотрены языки из совершенно разных и не связанных (по крайней мере, в близкой перспективе) друг с другом семей, а также из разных культур, в том числе «архаических». Итак, какие общие выводы об обонятельном познании можно сформулировать: 🔹«Базовые ольфакторные обозначения» (basic olfactory terms), т. е. монолексемные, часто используемые и когнитивно выделенные, сильно разнятся от языка к языку; их количество также разнится – от нескольких до более двадцати. 🔹Хотя маркирование ольфакторных значений в основном лексическое (прилагательные и глаголы), все же в некоторых языках встречаются случаи проникновения этих значений в грамматику (классификаторы, именные классы, маркеры эвиденциальности и пр.), а само их выделение может подчеркиваться фонологически и морфонологически (напр., редупликацией). 🔹Вопреки более ранним предположениям, ольфакторные значения могут формировать большое количество концептуальных метафор, в том числе для выражения ментальной деятельность (~ «разнюхивать» как «доискиваться, исследовать»). 🔹В языках «архаичных» культур сфера применения ольфакторной терминологии бывает гораздо более широкой, чем мы привыкли: она может активно применяться при выстраивании социальной коммуникации, номинации, метафоризации, в поэтике, ольфакторные значения могут играть одну из важных ролей в религии, в коммуникации между человеком и божеством (некоторые авторы говорят об «ольфакторной вселенной»). 🔹Даже после урбанизации и влияния европейской культуры такие языки длительное время сохраняют развитый ольфакторный лексикон. 🔹Интересное явление – ольфакторные идеофоны. Идеофоны – это экспрессивное звуковое «изображение» (не путать с подражанием) объекта или ощущения, т. е. ассоциация между опытом и звуком (напр., в японском kurukuru ассоциируется с чем-то округлым, а nurunuru ассоциируется со скольжением и слизью; кстати, в русском языке фонема /л/, похоже, имеет какую-то связь со скольжением). Подробнее об идеофонах здесь. Ольфакторные идеофоны – это звуковые «изображения» запахов (вроде нашего «фу»), которые в «архаичных» языках образуют целые концептуально-перцептивные системы паттернов. 🔹Похоже, ольфакторные термины все-таки (наряду со вкусовыми) занимают последнее место в «иерархии Вайберга» («зрение» > «слышание» > «прикосновение» > «запах», «вкус»), т.е. они могут возникать из «более высоких» перцептивных значений, но обратный путь невозможен. В общем, что этот и другой ольфакторный материал еще ждет своего осмысления в контексте эпистемологии.

#философия #лингвистика Оказывается, с запахом и обонянием все еще интереснее, чем я думал. Как уже говорилось выше, в качестве психологической модальности и познавательного органа обоняние маргинализировалось на протяжении всей истории западной эпистемологии (полагаю, не только западной). Это не значит, что обоняние вообще не осмыслялось. Например, такое осмысление представлено в философии Флоренского, о чем недавно был доклад на семинаре в РУДН. Да и логично, что обоняние оказывается значимым именно в рамках эстетики и философии культа — там, где запах особенно приметен, поскольку играет «суггестивную» роль. Впрочем, беглый взгляд на лосевскую «Историю античной эстетики» как будто свидетельствует о том, что обоняние почти ничего не значит для античной мысли (по крайней мере, подробного разбора я не нашел; единственный момент, который могу воспроизвести по памяти, это сравнение Плотином эманации-проодос с «источением» благовоний от предметов). Это, конечно, единичные, но все же симптоматичные примеры. Сейчас ситуация меняется — пока преимущественно в когнитивной науке и лингвистике, но следует ожидать перемен и в философской эпистемологии и философии сознания (уже на уровне языка показательно, что в обоих этих направлениях по-прежнему доминируют визуальные и аудиальные отображения при формировании абстракций и мысленных «экспериментов» — я не припомню ни одной обонятельной метафоры). Просмотрел несколько совсем свежих статей по теме за авторством Асифы Мадждид30277-1), Николаса Буренхульта, Кэролин О’Миры, Николь Крюспе и др. В этой сфере пока отмечены в основном представители одной исследовательской группы — той самой, которая изучала мон-кхмерский народ джахаи. Помимо этого, они изучили еще около дюжины народов и языков, а также попытались обобщить и осмыслить свежий материал когнитивной науки. Надеюсь, в грядущих постах еще рассмотрю их соображения подробно. Пока же обратимся к главным выводам: 🔹 Обоняние у людей гораздо острее, чем считалось ранее. Люди обладают более высокой чувствительностью к запахам (т. е. более низкими порогами обнаружения запахов), чем животные, традиционно считающиеся «супернюхами», включая собак и свиней. 🔹 Экспериментальная попытка оценить способность человека воспринимать запахи показала, что гипотетически мы можем различать по меньшей мере 1 триллион запахов, но дополнительные анализы показывают, что цифра в триллион ненадежна, поскольку те же данные могут дать оценки в диапазоне от 5000 до 10 в 29 степени. 🔹 Обоняние играет важную роль в главных видах природной и социальной деятельности: в потреблении пищи, предотвращении опасностей и привлечении партнера; люди используют запахи в религиозных, медицинских и эстетических целях. Как следует из экспериментов, обоняние у человека — это интерактивный, а не индивидуальный акт. Также в последние годы получила развитие «социология» обоняния. 🔹 В лексической и грамматической семантике сейчас происходит своего рода «обонятельная» революция. Традиционно обоняние считалось слабо развитым, а потому не интересным доменом. Однако изучение «экзотичных» языков показывает, что ситуация иная. В ряде языков мира имеются большие словарные запасы запахов, при этом запах может присутствовать даже в грамматике. В этих языках разговоры о запахах более часты, чем в европейских, а названия запахов более «кодируемы», т. е. проще упакованы в лексико-грамматическую форму и их легче использовать в речи. Получает развитие обонятельная образность, которая лишь эпизодически встречается в европейских культурах (ср. «вонючий», «смердящий», Смердяков, «попахивает расизмом» и пр.). В некоторых языках имеются развитые системы обонятельных идеофонов, т. е. звуковой символизации запахов (вроде русского «фу-у-у-у»). Отдельного внимания заслуживает связь обонятельной и зрительной лексики, а также обонятельные метафоры эмоций. Эти и другие результаты нуждаются в обобщении и осмыслении. О степени широты проблемы можно судить по спискам литературы к соответствующим статьям.

Любопытный взгляд на фигуру Пушкина, а также на исламский культурный контекст его "Пророка" и "Подражаний Корану". А если брать шире, то из рассуждений отечественных мыслителей я еще давно для себя выделил доклад отца Сергия Булгакова "Жребий Пушкина" - очень вдохновенно!

Дорогие читатели! Приглашаем вас принять участие в презентации русскоязычного издания книги профессора Брайана Катлоса «Королевства веры. Новая история мусульманской Испании». Издание подготовлено ИД «Медина» в рамках серии «Межрелигиозный диалог» и представляет собой новый взгляд на взаимодействие христиан с мусульманами в контексте истории Испании в VIII - XV веках. Презентация состоится 10 июня 2024 г. в 17:00, в Культурном центре «Покровские ворота» по адресу: Москва, ул. Покровка, 27, стр. 1. (вход через арку). На презентации ожидаются выступления автора книги профессора Брайана Катлоса; главного редактора ИД «Медина», доктора теологии Дамира Мухетдинова; директора Института св. Фомы в Москве Штефана Липке; научного сотрудника юридического факультета Регенсбургского Университета, доктора права Манучехра Кудратова. Для участия в мероприятии требуется регистрация: https://docs.google.com/forms/d/e/1FAIpQLSd3L9J0lHrcKhDZXFZ8BSxnX-nzILoTuINQGM7cRBiUcPpirg/viewform?usp=sf_link    

Бурмистров К.Ю. В поисках Зефиреи: Заметки о каббале и «тайных науках» в русской культуре первой трети XX века 📚 М.: Новое литературное обозрение, 2024. 392 с. ISBN: 978-5-4448-2257-9. (Сер. «Studia religiosa»). 🔸 Монография посвящена практически не изученной в современной гуманитарной науке теме — присутствию каббалистических мотивов в творчестве русских авторов Серебряного века и первой волны русской эмиграции. 🔸 Уделяя особое внимание анализу источников, сделавших возможным их знакомство с концепциями еврейского эзотеризма, Бурмистров рассматривает героев своей книги как оригинальных мыслителей, стремившихся выработать собственное религиозно-философское мировоззрение. 🔸 Исследование сфокусировано прежде всего на изучении взглядов нескольких известных представителей русской культуры первой трети ХX века — А. Белого, М. Волошина, Г. Шторма и Б. Поплавского, затрагивая при этом и более широкий круг авторов. В книге также рассмотрен вопрос об отношении к каббале в теософии, антропософии и других европейских эзотерических школах начала ХX века. Исследование основано на изучении обширного круга источников на различных языках, а также впервые вводимых в научный оборот архивных материалах, содержит многочисленные иллюстрации.

«Говорят, что между нами и другими существует стена, которую мы возвели вместе: каждый кладет свой камень на место, оставленное другим. Даже работа разума предполагает эти бесконечные превращения. Все, кого мы любим, кого ненавидим, кого знаем или только видели мельком, говорят нашим голосом. Как пространство не состоит из одновременно существующих отдельных точек, как наша длительность не может разорвать свои связи с другими длительностями, так и мир общения не является совокупностью параллельных сознаний. Линии переплетаются, проникают одна в другую (...). Подлинная история вскрывает несостоятельность анализа, стремящегося все стричь под одну гребенку». Мерло-Понти, М. Предисловие к сборнику «Знаки»

#философия Если вы хотите продуктивно и с интересом провести субботний вечер, то могу порекомендовать интересный доклад доктора психологических наук В.Ф. Спиридонова «Современные исследования инсайта», сделанный им в рамках заседания философского клуба «Когниториум». Инсайт (прозрение, озарение) — это внезапное нахождение решения задачи, которое (если судить интроспективно) не вытекает напрямую из предшествующих шагов к ее разрешению и которое сопровождается ощущением удивления или другими подобными аффективными состояниями. Изучение инсайта можно рассматривать в качестве аспекта изучения мышления и философии творчества. Вокруг этой темы множество вопросов, но я бы выделил главный: обусловлена ли необычность инсайта просто отсутствием осознания внутренних (подпороговых), но при этом последовательных и алгоритмичных процессов, стоящих за инсайтом, или сама природа этого явления принципиально иная, не-пошаговая? Ниже выписал для себя некоторые тезисы доклада, показавшиеся интересными: 🔹 Интроспективно инсайт предполагает «качественные скачок», «реструктурирование» (материала, подходов, позиций etc.), в результате которого решение рождается как бы не следуя напрямую из предыдущих поисков, не-пошагово (хотя есть точка зрения, что пошаговость присутствует, но на подпороговом уровне), при этом решение сопровождается чувством удивления, удовлетворенности и пр. (т.е. в целом инсайт можно охарактеризовать как ментально-аффективный процесс, а не только как ментальный). 🔹 Инсайт — это зонтичный термин для набора сходных процессов или, по крайней мере, в инсайт вовлечена совокупность механизмов, а не какой-то один механизм (это можно назвать «распределенной моделью» инсайта). 🔹 Дизайны исследовательских экспериментов очень разноплановы — возможно, нет какого-то одного «инсайта» для различных задач (тут встает вопрос о типологии инсайтов) 🔹 Не исключено, что разные исследовательские группы изучают просто разные механизмы (или, по крайней мере, разные аспекты одной и той же проблемы) — отсюда и разброс результатов 🔹 Для исследования инсайта сейчас ключевое значение имеет метакогниция — знание о знании, метапознание. 🔹 Идеи, «добытые» инсайтом, лучше запоминаются, кажутся более ценными, чаще оказываются правильными (в сравнении с «неинсайтными» идеями). 🔹 Нейрофизиологические исследования, на которые затрачены миллионы долларов, не дали каких-то содержательных результатов, кроме вполне тривиальных (напр., что правое полушарие вовлечено в инсайт больше, чем левое). 🔹 Имеются проблемы со скачком от эмпирики к пониманию, «необобщаемость» эмпирики, для следующего шага необходимы существенные теоретические продвижения. 🔹 Проблему необходимо анализировать с учетом непериферийности моторики и перцепции (один из общих тезисов широкого спектра подходов в рамках 4E Cognition). 🔹 Инсайт особенно значим для философии сознания как момент перехода от бессознательных процессов к сознательным (инсайт как вариант события осознанности); феномен инсайта вносит дополнительное свидетельство в пользу того, что реальное мышление и ИИ не похожи. В общем, можно заключить, что — как и в когнитивной науке и нейрофизиологии в целом — ясно, что ничего не ясно. Как и везде, имеем дело с кризисом концептуально значимых идей и эмпирическим апокалипсисом. Непонятно, как наука будет из этого выбираться. Думаю, никак… См. также об аналогичных проблемах в лингвистической типологии и нейрофизиологии.