That Exploded! music

Иными словами, бороться с проблемами внутри общества предлагается не через остракизм его граждан, но через преодоление их информационной замкнутости. Было бы здорово, если бы лейблы и стриминговые сервисы поступали аналогичным образом, но этого не случится по одной простой причине: они хотят вернуться и дальше зарабатывать. Большая часть релизов, находящихся в так называемом «временном геоблоке» относятся к лейблам Warner Music и Sony Music (сами погуглите, к кому относятся импринты с Кендриком, Дензелом Карри и Чарли XCX в ростере). Странным образом сами лейблы никуда из России не уходят. Буквально на прошлой неделе Warner Music Russia начал поиски ассистента и, судя по тому, что вакансия попала в архив, уже нашёл. То есть лейбл сейчас просто настроит новую систему монетизации собственных релизов, найдет новых сотрудников и спокойно вернется в Россию под радостные вопли пропагандистских телеграм-каналов. Получается, что даже изначальная причина для ухода оказывается не в полной мере валидной. Даже если кого-то невыход альбома Кендрика отрезвил и заставил задуматься о роли России в мировой политике, этот кто-то просто получит долгожданный альбом с задержкой в пару месяцев и в очередной раз убедится в безнаказанности своей страны. Почему так происходит? Потому что современные корпорации озабочены не вопросами международной политики и не моральностью тех или иных действий – только их мнения о происходящем нам не хватало, – их волнует только собственная репутация и влияние оной на прибыль. «Временно приостановить» работу на территории России было полезно для репутации, а теперь пора бы подумать и о деньгах. Нам бы очень хотелось, чтобы действия крупных компаний исходили из морального закона внутри нас. К сожалению, их моральный закон ограничен исключительно той перспективой, в которой они видят мир. В цели и задачи корпораций – даже тех, что работают в сфере культуры, – не входит решение мировых проблем. Они озабочены исключительно выживанием самих себя и, если очень повезет, собственных сотрудников. Поэтому если кто-то вдруг все ещё думает, что невыпуск альбомов как-то позволит остановить весь происходящий вокруг кошмар, подумайте ещё раз.

Кендрик Ламар, война и логика корпораций Оба последних клипа Кендрика Ламара, как и многое другое из популярного музыкального медиаконтента, недоступны для просмотра на территории РФ. Казалось бы, за последнее время мы уже должны были настолько привыкнуть к постоянному использованию VPN, что здесь и обсуждать нечего. Однако тут важно понять, какая логика стоит за подобными ограничениями со стороны лейблов (и других поставщиков контента) и к каким результатам она может привести в перспективе. С началом войны и уходом с российского рынка крупных лейблов и стриминговых сервисов структура потребления музыкального контента в России начала так или иначе перекраиваться. Да, мы-то с вами посмотрели новые клипы Кендрика через VPN, но кого-то такие ограничения вполне могут остановить, оставив этого человека наедине с герметизирующимся цифровым пространством российской культуры. Легко увидеть, каким образом санкции работают в области экономических благ: руководству страны четко и ясно дают понять, что для привычного на Западе стиля жизни придется играть по установленным правилам, а не пытаться написать новые, более выгодные для себя. В случае с культурными благами ситуация осложняется. Культурные институты менее консолидированы, и в один присест полностью отрезать Россию от западного культурного пространства не получится. В результате мы наблюдаем как западная музыкальная индустрия черепашьими темпами отползает от России, но ответом на их поползновения становится не массовое возмущение, а локальные полыхания по разным уголкам страны. Такими темпами можно хоть совсем увести стриминги из России, только станет ли от этого общество сознательнее? На самом деле, логику ограничения заграничного контента в нашей стране сегодня можно понять. Кроме нравственного абстрактного тезиса «иметь дела с Россией — нехорошо» есть логичное предположение, что через недоступность привычного и желанного контента можно обратить внимание людей на первопричину зла. С каждым таким блоком люди с умеренной позицией или «аполитичные» будут задаваться вопросом, «а что же происходит», и «а так будет теперь всегда?» и выражать как минимум внутреннее несогласие с той самой первопричиной. Увеличивать критическую массу таких людей, конечно, хорошо. Вопрос остаётся в том, насколько медиа-издатели смогут в этом преуспеть, какие негативные стороны и альтернативы есть у запретов. Поясним на предельно абстрактном примере: что будет, если не привыкший пользоваться стримингами человек остановится и посмотрит не Netflix, а очередной российский сериал; послушает не Кендрика Ламара, а рэпера Хаски; или даже прочтёт Захара Прилепина, а не материалы из мировых медиа (запрещённые на этот раз уже изнутри РФ)? По своей совокупности цепочка этих действий может привести к довольно удручающим последствиям. Логика санкций в сфере культуры не может и не должна ограничиваться чисто экономической рациональностью, а эскапизм не может стать выходом из ситуации. Если и впредь отдалять россиян от условно западной культуры и вынуждать часть из них всё глубже проваливаться в воронку информационной замкнутости, не приведёт ли это в долгосрочной перспективе к не менее трагичным и опасным последствиям (в том числе и для самого «Запада»), чем те, что мы имеем уже сейчас? На выходе мы получаем существующий сейчас парадокс, в котором ограничения, якобы должные «отрезвить» по факту сужают российское культурное пространство похлеще, чем сужаются коридоры в доме Нэда Фландерса. И всё больше отрывают это пространство от мировой культуры. В качестве контрпримера вспомним как через месяц после всем известной злополучной даты западные СМИ Financial Times, The Economist, Dow Jones и The Washington Post убрали пейволл для пользователей из России и Украины. Коммерческий директор FT Джон Слейд тогда сказал: «Пускай мы и не получим за это денег, нам кажется важным продвигать журналистику в тех местах, где свободную и независимую журналистику сложнее найти».

Jrpjej – After The War Comes Funeral: Circassian Songs of Resistance and Sorrow 1763​-​1864 (2022, Ored Recordings) post-traditional Circassian music / folk На днях – 21 мая – @ored_recordings опубликовали новый релиз главной группы лейбла, Jrpjej. Это символически очень важный релиз для лейбла; музыка о войне, сопротивлении и травме. 21 мая – это день памяти черкесского народа и день, когда завершилась Кавказская война. На этом мини-альбоме звучат военные песни и плачи прошлого, записанные в современном пост-традиционном исполнении. Сами Ored Recordings пишут, что публикация этого релиза в 2022 году для них – это одновременно и антивоенный/антиимпериалистический манифест, и способ коммеморации травматичных исторических событий. В этом контексте After The War Comes Funeral звучит особенно остро с учётом сегодняшней войны и других политических событий современности. Воспринимать такую музыку по-своему тяжело, но тем актуальнее она предстаёт как способ рефлексии о проблемных страницах истории. Слушать: Bandcamp VK https://oredrecordings.bandcamp.com/album/jrpjej-after-the-war-comes-funeral-circassian-songs-of-resistance-and-sorrow-1763-1864

Curly Castro – Little Robert Hutton (2021, backwoodzstudioz) experimental hip-hop / hardcore hip-hop Из-за политического контекста последних месяцев велик соблазн начать вчитывать в музыку разного рода лозунговость. Но что если сама музыкальная поэтика предполагает такую лозунговость изначально? Эту тему мы с вами обсудим на примере прошлогоднего альбома Curly Castro, на котором он объединил экспериментальный саунд, афрофутуристическую эстетику и остроту социальных лозунгов. Это в своём роде хип-хоп-активизм. Только не редуцированный до одномерных высказываний-кричалок, которыми часто злоупотребляют музыканты, сфокусированные на выражении какой-то одной политической идеи. А наоборот, активизм сложный, существующий одновременно в измерениях массовой культуры, витиеватой поэтики и традиций классического хип-хопа. Итак, Curly Castro (Кинт МакДэниел) — это суровый дредастый и бородатый мужчина из Филадельфии, штат Пенсильвания. Он называет себя «чёрным Фиделем Кастро» и симпатизирует леворадикальным взглядам. Он вхож в тусовку backwoodzstudioz, где на одноимённом лейбле выпускается вместе с билли вудзом, ELUCID’ом и другими артистами из их общего движа. Он сильно вдохновляется лейблом Def Jux и чем-то схожий взгляд на хип-хоп предлагает в своём экспериментальном дуэте ShrapKnel. Музыка Curly Castro эквилибрирует между интеллектуализмом абстрактного хип-хопа и агрессивной афористичностью шествий за гражданские права в США. Альбом Little Robert Hutton — это по-своему очень современный релиз. Curly Castro в компании всех своих коллабораторов и битмэйкеров даёт слушателю именно то, что может быть интересно последнему. Эксперименты со звучанием и нетривиальная образность здесь соседствуют с яростными восклицаниями и функциональным подходом «музыка как оружие». А отсылки к Чёрной Пантере тут могут соседствовать с отсылками с Малкольму Иксу и другими локусами чёрной революционной мысли. Но ключевая сила Little Robert Hutton, пожалуй, заключается в том, что витальность этой музыки поддерживается ощущением, мол, «Наконец-то! Свершилось!». Наконец-то современный хип-хоп звучит так же политически мощно, как Public Enemy или Grandmaster Flash. Слушать: Spotify Яндекс

Marvin Gaye — What's Going On (1971, Tamla Records) soul / r&b / symphonic pop Спустя более 50 лет, универсальный What's Going On продолжает задавать простые, но пока на всеобщее горе неразрешённые вопросы. Один из #that_greats. Что же, чёрт побери, происходит. Отвлечённо писать про музыку до сих пор довольно сложно, искать контексты далёких мест и времён — странновато. Попробуем начать с простого и несущего надежды альбома What's Going On Марвина Гэя. Не будем погружаться в то, каким был музыкальный путь Марвина, и почему эта запись звучит почти безупречно. В то, насколько инновационным был этот альбом для поп-музыки своего времени и для самого Гэя (как каждый трек тут перетекает в следующий, как впервые тут используются вокальные эд-либы). Лучше разберёмся, что он несёт нам в этих 9 треках. Можно, конечно, смотреть на песни с What's Going On немного свысока, ухмыляясь его неконкретности и простоте, или воспринимать его как наивное искусство. Приводить выдержки из биографии Марвина того периода, по которым, конечно, сложно рассмотреть высокую степень реального активизма или даже глубокого понимания проблем. Но на то, наверное, и нужны настолько редкие таланты и наивные светлые души, чтобы говорить о важнейшем так, чтобы донести суть до каждого. Для этого Марвин преображается. Он то потерянный солдат, вернувшийся из Вьетнама (списанный с брата* Гэя), то протестующий, то человек с улицы. Но то, что он хочет сказать, преобладает над образом. Проводить параллели между вьетнамской войной, социальными проблемами США 70-х и сегодняшней катастрофой конечно совсем неуместно, контексты и акценты разные. При этом заглавные строчки Марвина универсальны и легко могут попасть прямиком в живущих в любом десятилетии. Режущая простота его вопросов может помочь кому-то очнуться, посмотреть на происходящее трезвее. Спросить отчётливее «Зачем?» и «Когда это кончится?». Кому-то этот альбом может дать шанс услышать такого близкого по духу human being сквозь десятилетия и хоть на время его звучания отпустить эмоции, будь то накопившиеся слёзы или забытое чувство реальной радости от чего-либо. А после, может, если мы будем чаще задаваться вопросом «А что же это происходит?», пытаться отвечать на него и в диалоге помогать отвечать другим, мир придёт скорее. Наивно, но если не так, то как? * — https://www.latimes.com/archives/la-xpm-2002-jan-02-me-19724-story.html Слушать: Spotify | Яндекс | VK

Наши друзья из нойз-рок-группы МРАЗЬ ещё в прошлом месяце опубликовали первый сингл из предстоящего нового альбома. Комментарий от группы: «Представляем наш первый за почти семь лет сингл "Тоннельный синдром". Это самая мрачная, длинная и наименее комфортная песня с нашего нового альбома, выпуск которого отложен из-за конфликта на Украине. Мы не планировали выпускать "Тоннельный синдром" синглом, однако решили сделать это, так как песня наиболее точно отражает наше состояние в новой страшной реальности». Слушать трек: Яндекс Spotify

Полтора месяца с начала войны. Раньше всегда казалось, что через разговор о музыке (или каком-либо другом искусстве) можно находить в культуре новые смыслы, исследовать контексты, в том числе социальные и политические, а также открывать нетривиальные горизонты интерпретации, для самих себя и для читателей, подписчиков. Но как теперь вообще можно писать о музыке? Вернее, как можно писать о музыке в России в апреле 2022-го года? Всё настолько изменилось за это время, что ответ на этот вопрос кажется совершенно неочевидным. Но мы обязательно попытаемся в этом разобраться. В конце концов, искусство и критическое мышление — это немногие из вещей, которые у нас ещё остались. А пока пусть музыка скажет сама за себя. Всем, кто не молчит и делает — предельное уважение. С момента начала войны прошло уже полтора месяца. Плейлист No More Explosions! на разных площадках: Spotify Яндекс Музыка VK

Подписываемся под коллективным обращением.