Эта Ершова

Я, говорит, на феназепаме, иначе капец, у меня мама ревет белугой, а мне ее надо водить везде, я без феназепама никуда, рядом лягу. Я, говорю, держусь пока. Держитесь, говорит, и обнимает. Я начинаю секретно плакать у нее на шее и говорю ей на ухо: у нас всё с вами будет хорошо. Сегодня мы уже и сами обнимали одного мужчину и его жену. Вы чего, говорю, тут и не такое лечат! И как-то так всё передаётся по всей больничке от одного к другому, изо дня в день. И сегодня мама сказала, что до поездки в больницу, до разговоров с этими людьми ей было даже дышать тяжело от кома в горле. А теперь этого кома нет. И у меня, кстати, тоже.

Сидим к врачу в очереди. Я протягиваю бумаги выглянувшей медсестре. Мужчина рядом впереди меня засуетился. Я: "Сидите, не беспокойтесь, я вперед не лезу". Мужчина: "Ну и зря не лезете". Я: "Взбодрила бы очередь?" Мужчина:"Да, а то скучно. Скандал в восемь утра освежает!"

Ну что. Мы на пару дней сняли жильё возле нашей клиники, пока обследования. Это НИИ онкологии Томска. Пока сидели в коридоре к врачу, разговорилась с женщиной, она продвинутый пациент, много интересного и полезного рассказала. Мы потом обнимались. Вообще, люди тут жизнелюбивые и веселые. Удивительно это или нет, не знаю. Все хвалят врачей. Место, конечно, с особой атмосферой, причем с очень светлой. Говорят, что так далеко не везде и что это зависит от врачей. Мама говорит, что нам надо экономить и тушить капусту с курицей в съемной квартире, а не ходить в кафе и рестораны. Я сказала, что ее слова меня ранят больше, чем новости о её онкологии. Она засмеялась и сейчас мы пойдем в кафе.

Сидим втроем. Андрей: "Хорошо бы забрали маму, сказали бы, денег с вас столько, приезжайте через две недели, мы зрение к тому же ещё полечим, слух". Мама: "Ножки там суставы". Я: "Сиськи вставим, ботокс воткнем". Андрей: "И мы вашу маму никуда обратно не отдадим. Она нам сама нужна".

Собираемся в клинику, собираем чемоданы. Я собираю носки и трусы, мама - фен, плойку. Платья, туфли. Брюки, платья. Ну и две пижамки. И меня, именно меня это очень поддерживает.

Если честно. Мозг иногда включается на полную катушку, устает жевать оптимизм и позитивчик. И в неожиданный момент начинает кричать и выть. Механизм самозащиты перегревается.

Врачи говорят, что маме выведут специальный мешочек из кишечника. И жить нужно будет с ним. Я когда-то видела передачу про такой случай, там люди спокойно живут. Мама немножко грустная, конечно. Я говорю: "Мам, а прикинь, мы едем на природу отдыхать в кусты. Все ищут кусты посрать, всю жопу комары искусают, крапива, то сё. А ты легким движением руки хренак и покакала". Андрей: "И никакой дорогой четырехслойной туалетной бумаги! А то мы себе всегда трехслойную брали, а вы королевишна - четырехслойную вам подавай!" Ну а если серьезно, страшно, конечно. Просто стараешься не вглядываться в страх.

Шуточки-прибауточки, конечно, помогают разрядить обстановку. Главное, не попасть в какую-то неведомую пространственно-временную дыру, когда не воспринимаются не только шутки, а и музыка и вообще любое движение и колыхание пространства. А вообще так. Мама отдает мне сережки: "Это все равно ты мне подарила, так что забирай". Я: "Мама, я не потомки Зыкиной, я свое забрать успею". Мама:"Если что, эту на похороны зови в последнюю очередь". Я: "Мам, ну это же не днюха. Сообщим всем и сразу. Что значит - не приглашай. Мне ее что без подарка не пускать? И вообще, вдруг ты на смертном одре решишь с ней проститься. Сказать последние слова". Мама:" Пошла она в жопу! Она опять мне гадостей наговорит, я умереть не смогу!" Мама заставила нас с Андреем пересаживать огромные кусты ее цветов к себе во двор. Андрей: "Конечно, сейчас я вам не скажу, как вы меня со своими цветочками достали. Буду ходить поливать. Хитрая вы тёща, выбрали время! "

Вообще, со всеми этими делами по здоровью мамы бросает из холода в жар. Между этими двумя состояниями и пытаемся поймать моменты счастья и спокойствия. А без них пиздец. Нужно обязательно есть успевать пирожные, ходить на речку и рассматривать спирею в парке города у больницы. Начинаем определяться с учреждением. Любыми способами будем туда попадать. Вчера у меня была истерика, стала молиться. Постоянно отвлекалась от слов и думала о своем и возвращала себя в молитву. К концу молитвы мысли улеглись, наступило такое умиротворение, о котором я и не думала. Я и просила-то в молитве о другом. И уже укладываясь спать в обнимку с иконой, улыбалась, поняла, что ответ придет. И, кажется, он пришел.

Я забыла отдать Андрею письмо с почты. Андрей говорит: "Так, Танечка, что-то ты совсем охренела. Я целый день вчера восстанавливал документы, на которых ты печатала". А я вчера вместо черновиков взяла деловые бумаги Андрея и засунула их в принтер обратной стороной. Я говорю: "Я печатала на них молитву. Так что ругать меня грех". Андрей: "А как ты думаешь, почему я не разбиваю топором стены? Я прочитал молитву, которую ты напечатала на моих счет-фактурах".