всё ж норм, чё ты

У Кохута есть одна очень интересная и не очевидная для меня мысль. Она о том, что конкретные травмирующие события и воспоминания о них служат точками кристаллизации для более общих нарушений в отношениях с родителями. То есть, родительское обольщение, например, разрушительно не в самом акте, а потому, что отражает хроническое отсутствие эмпатии у родителей. Мне кажется, что тут важно обозначить то, как некоторые клиенты говорят о себе и о травмирующих событиях. Они как бы говорят о таких случаях так, будто они сами по себе были чем-то тяжелым или невыносимым, не обсуждая контекст и оставаясь "зацикленными" на событии. Или о том, что были какие-то на первый взгляд мелкие события, и им тяжело о них вспоминать, но непонятно, почему. Часто в разговоре о травматичном опыте есть важная приписка: "Родители могли бить или каким-то образом использовать меня, но при этом я точно знаю, что они меня любили". Чувство того, что тебя любят, возможно, самое важное и при этом самое недоступное из всех. В том случае, если возникают посягательства на это переживание, возникает архаическое переживание ужаса, пустоты и одиночества. Как правило, мы стараемся обезопасить себя от подобных переживаний, поэтому это место обычно хорошо защищено. А мы помним, что травма — это то, что вытесняется, но как бы не до конца. Она всегда находится на периферии сознания, готовая вернуться в том числе в различных симптомах. Поэтому нас может слишком затрагивать даже не сама травмирующая ситуация, а то, что она означает. Например, что меня не любили, или любили не так, как мне было нужно, или нарциссически использовали. Таким образом, вытесняя эти мысли, мы естественным образом стараемся защититься от еще большей травмы, связанной с самой сердцевиной нашего бытия. Наверное, поэтому Кохут говорит о том, что только восстанавливающий опыт новых, эмпатичных отношений может залатать эту дыру.

«Достижение» депрессивной позиции По мотивам конференции МПА в Грузии, хочется поговорить про несколько тем, которые упоминались, но в дискуссию не поместились. Первая из них это идея в кляйнианском подходе, что мы должны помочь пациенту достичь депрессивной позиции (что приведет к увеличению интеграции, и уменьшению расщепления). Ну и дальше пациент должен в ней (позиции) как бы находиться (ну раз достиг то!). В каком-то смысле это цель анализа. Проблема только в том, что если это произойдет, то пациент потеряет креативные способности, и не сможет меняться. Согласно Биону любое развитие подразумевает ОБА режима психического функционирования и постоянную осцилляцию между ними (Формула PS <-> D). Бриттон по этому поводу написал прекрасную статью «До и после депрессивной позиции» (https://psyjournal.ru/articles/do-i-posle-depressivnoy-pozicii-psn-dn-psn1). Но одним из лучших высказыванием по теме является вот этот абцаз у Огдена:

Я хотел бы кратко прокомментировать тенденцию аналитических мыслителей, включая саму Кляйн, превозносить депрессивный режим и очернять параноидно-шизоидный режим. Как указал Эйген (1985), депрессивный режим слишком часто рассматривается как полная реализация человеческого потенциала. Считается, что при депрессивном режиме у человека развивается способность к абстрактной символизации, субъективности и саморефлексии, заботе о других, чувству вины и репаративным желаниям, которые приводят к созданию произведений культуры. С другой стороны, параноидно-шизоидный режим понимается как порождающий психологическое состояние, в котором индивид полагается на расщепление и проективную идентификацию с целью эвакуации чувств и отрицания реальности. Такое понимание этих режимов основано на диахронической концепции отношений между ними и не учитывает фундаментальную диалектическую природу их отношений. Параноидно-шизоидный и депрессивный режимы являются ключевыми для процесса негативации и сохранения контекстов друг для друга. Депрессивный режим — это режим интеграции, урегулирования и контейнирования, и, если ему не противостоять, он ведет к несомненности, застою, закрытости, высокомерию и мертвенности (Bion, 1962, 1963); (Eigen, 1985). Параноидно-шизоидный режим обеспечивает необходимое расщепление связей и открытие замкнутости депрессивной позиции, тем самым устанавливая возможность для новых связей и свежих мыслей. Интегративная направленность депрессивного режима, в свою очередь, обеспечивает необходимую противоположность параноидно-шизоидному режиму, ограничивая хаос, порождаемый фрагментацией мышления, разрывностью опыта и расщеплением селф и объекта.

А что это тут у нас? Да это же подборка проверенных и качественных каналов! Тут есть блоги по дефектологии, психологии и психотерапии. Все авторы тщательно подобраны для вашего уставшего после работы взгляда, которому хочется чего-то интересненького. Так что руками не трогать, но смотреть – обязательно. А в чём польза? Команда клинических психологов, нейропсихологов, дефектологов и врачей помогает разобраться в сложных темах. Про РПП, СДВГ, РАС, депрессию, тревогу и многое другое. Бородатый дефектолог Про работу с детьми, про бесконечную учёбу, про выгорание и про жизнь вне работы – всё это на канале "Бородатый Дефектолог"! F00-F99 Психические расстройства у детей Полезные материалы для дефектологов, психологов, логопедов, учителей и родителей. Нейропсихология и логопедия - Канал медицинского психолога, детского реабилитолога. Здесь найдёте подборки нейропсихологических и логопедических упражнений. Фокусировка Пишу о сложном, длительном и вдохновляющем пути в психотерапии со стороны клинического психолога и клиента. proACTивная | Тревожусь и делаю Блог тревожной перфекционистки и АСТ-терапевтки о том, что помогает справляться с тревогой (и другими сложными чувствами), выпутываться из ловушек мышления и жить активной полноценной жизнью. Дневник анализанта О психоанализе уникальным способом – через историю и сновидения автора канала, опыт анализа, путь обучения и практики. Сильные чувства Канал с опытом психолога в терапии emdr, телеска, кбт и психодрама и жизни кино, сериалы и помогающие книги С легкой улыбкой рассуждаю о не очень смешном и приглашаю к осмыслению в опросах MedPsy Канал о медицинской психологии, который расскажет о том, как работает наш мозг, как сложна наша психика и научит понимать механизмы поведения человека.

Читаю сейчас статьи из журнала «Лаканалия». Начал прям с самого первого выпуска 2009-го года. Мучительно больно продираться через собственное непонимание, когда мысли норовят ускользнуть из этого небытия куда-нибудь в экран смартфона. И тут меня выдергивает из этого состояния небольшой очерк Нины Савченковой (у нее есть на Ютубе классные лекции про Биона). В ней она говорит про диалектику психоанализа. Сначала про лакановскую, а потом идет такой отрывок: «Но есть и другая версия, ориентирующаяся не на противоречие, а на опыт. Опыт сознания как множественность различных испытанных состояний, как вся эта тотальность модальностей в-себе, не-всебе, для-другого, для-себя, никогда не повторяющихся в своем содержании и всегда порождающих другой смысл. Какой образ диалектики для психоанализа важнее? Революционный и нигилистический, открывающий в собственном нигилизме позитивную силу утверждающего жеста, память, историю? Либо же прозаический, в смысле «прозы мира», живущий среди смещений, интонаций, препинаний, среди всего того, что не есть, но только что было или уже вот-вот настанет, что еще не здесь, но и уже не там, в отбытии и прибывании, но никогда — в совпадении с самим собой. Не совпадать с собой ведь можно по-разному. Известно, что, в основном, мы досадно не совпадаем с теми, с кем совпадаем слишком сильно, что говорим вещи прямо противоположные тому, что составляет нашу мысль на самом деле, — именно это часто и образует трагизм индивидуального жизненного сюжета, но есть и необязательные формы несовпадения, лишенные пафоса, когда вечно оступаешься, не попадая в свой собственный след, когда лишаешься памяти вовсе не потому, что у тебя нет воспоминаний, а потому что забываешь, что такое «настоящее».» Если вы бывали в терапии (а может, это происходило с вами в диалоге), то знаете это странное чувство, когда говоришь не то, что хотел сказать и постоянно как бы «не совпадаешь» сам с собой, со своим представлением о себе. Я вижу себе реляционный психоанализ (или не психоанализ, бог его знает, что это такое) во многом таким опытом — сложного переплетения контекстов, когда обе стороны пытаются понять, что происходит, найти решение, успокоиться, а потом видят выход, и он всегда является не таким, каким они его представляли. Потому что представление не дает ничего, оно является слабым лучиком надежды, который заставляет субъекта возвращаться в терапию, но на самом деле он возвращается, чтобы обнаружить и пережить это несовпадение. И еще раз, и еще. Пока он не нащупает в этом несовпадении свою субъектность (читай, странность), не столкнется со своими частями, которых он раньше не видел, не посмотрит в тот зазор, который он сам оставил в себе нетронутым, закрытым от собственных глаз. И тогда становится понятно, а зачем это все было нужно. Написал это нечто, и теперь пойду, пожалуй, посмотрю в экран смартфона. Оставлять свой след страшно, особенно когда постоянно не можешь в него попасть.

Дорогие друзья, подписчики. На связи я – Маша Кляузер, человек, дефектолог, эксперт Нейровечеринки, защитник детей, друг родителей и сама мама. Ситуация с поправками по клиническим рекомендациям для детей с РАС не может оставить меня равнодушной. Вчера весь день мы не могли загрузить страницу Минздрава, но до 29 марта мы ещё можем успеть это сделать, а сделать это очень важно.  Для тех, кто пропустил новость: Минздрав планирует внести поправки в клинические рекомендации по работе с РАС, и, судя по всему, эти поправки могут повлечь за собой ужасные последствия. Среди тезисов новых КР есть такие:  ➡️ABA-терапия (один из самых эффективных и доказанных методов коррекции поведения детей с аутизмом) и PECS (научно доказанная методика альтернативной коммуникации для неговорящих детей) вредят детям, и их надо исключать; ➡️Галоперидол не имеет побочных эффектов, и его надо давать детям с 2 лет; ➡️Во всём мире гипердиагностика аутизма, и реальные цифры сильно завышены; ➡️Тест Векслера, который используется сейчас, а ему примерно лет 75, является лучшим способом оценки интеллекта; и так далее.  ‼️До пятницы люди, неравнодушные к этой теме, могут внести свои предложения, что с некоторой вероятностью может повлиять на решение министерства. Шансов мало, но я думаю, что попробовать стоит. Важно, потому что нельзя не попробовать остановить и не допустить принятие этих рекомендаций. Как очень метко сказал психиатр Степан Краснощеков: «Скоро отправимся в каменный век!» Я не врач, подробный разбор практикующего врача-психиатра можно почитать тут:  https://docs.google.com/document/d/1bbOlz95oLz6vpb8F6kXGHbZZ7hs-2kyFRMMMUlu9JvM/edit  А я хочу поделиться своими чувствами. Будет лично и жёстко. Прочитать можно ЗДЕСЬ. Написать своё предложение по поправкам вы можете тут:  https://portalcr.minzdrav.gov.ru/viewCR/1848 Надеюсь, сайт заработает, и наши голоса будут что-то значить. 

Всем привет. Сейчас я чувствую, что у меня немножко расширился внутренний контейнер, и я готов принимать больше клиентов в неделю, чем принимал до этого. Это важно, потому что любая терапия, строящаяся на отношениях, предполагает высокий уровень интенсивности переживаний, что может приводить к усталости, истощению и последующему выгоранию терапевта. Недавно как раз говорили об этом с коллегами на круглом столе, который символически назывался «Безвременные трудности». Моя безвременная трудность – это концептуализация своего опыта. Поэтому для меня так важно видеть свою работу во временном разрезе и ощущать разницу того, что было и того, что есть сейчас. Оглядываясь на три с половиной года моей практики, я могу наконец-то сказать, что я выбираю профессию, а не она меня. Уточню: окошки есть на длительную терапию, краткосрочной я давно не занимаюсь. Стоимость сессии – 3000 р., сессия длится 50 минут. О работе со мной можете почитать здесь, там очень хороший и подробный текст. Для записи пишите в личку @fivetoone51.

Читаю статью про стыд к очередной двухдневке, и там есть очень хорошее описание стыда и вины, и, самое главное, цикла в котором эти два чувства объединяются. Мы можем испытывать стыд за что-то в нас (например, нерешительность, неряшливость, глупость), и мы отстраняемся. Стыд и самокритика порождают обиду и ярость, которые направлены на Другого (тут стоит сказать про то, что мы всегда чувствуем на себе Взгляд Другого, интернализированый в нас самих в качестве внутренних объектов). Вышеупомянутая агрессия вызывает чувство вины, которое снова приводит нас к пассивности и стыду. Еще автор говорит, что понимание этого цикла важно для парной терапии. Вспоминаю нашу с женой семейную терапию год назад и очень четко вижу эти циклы, которые запускались прямо на сессиях. Хорошо, что рядом была терапевтка, которая уважала наши способы защиты, но помогала не ходить по этому замкнутому кругу.

Учусь сейчас реляционному психоанализу, так что расскажу немножко про него.   Звучит очень круто и непонятно, но, на самом деле, все очень просто. «Реляционный» образовано от слова «relation», что можно перевести как отношения или связь. То есть, это отношенческий психоанализ.   В России он появился относительно недавно, за рубежом аж в 80-х годах. В отличие от классического психоанализа, он не опирается на теорию влечений. Теория влечений в первоначальном виде – это про сексуальные и агрессивные импульсы, которые находятся в бессознательном и создают напряжение, которое необходимо разрядить.   Реляционный психоанализ вышел из теории отношений. Точнее сказать, из теорий отношений, потому что они очень разные по своей сути. Общее в них то, что во главу угла ставятся отношения, а не инстинктивные импульсы.   Практически во всех исследованиях эффективности самым важным фактором в терапии признается альянс между клиентом и терапевтом. Тем не менее, для классических теорий психоанализа (именно теорий, потому что практиковали аналитики совершенно по-разному!) характерно исключать аналитика из процесса отношений. Если классический психоанализ относится к one-person psychology, то реляционный – к two-person psychology. «Психология одного человека» и «психология двух человек». Это важное уточнение, потому что в одноперсонной модели клиент рассматривается как объект анализа, а аналитик – как эксперт по объективности. Субъективность аналитика как бы отбрасывается и не учитывается в анализе.   Реляционный анализ же говорит о том, что в процессе терапии участвуют двое, две субъективности, которые пытаются разобраться в проблеме клиента. Между ними формируются сложные отношения, в которых у обоих участников возникают различные чувства. Проблемы всегда возникают в отношениях и решаются с помощью отношений. Также каждый из участников процесса наблюдает нечто в зависимости от того состояния, в котором он находится. Такая оптика уже не предполагает некоего безусловного знания аналитика о процессе. Он неизбежно втягивается собственной субъективностью в тот контекст, который разыгрывается на сессии. В какой-то степени, можно сказать, что это небезопасная позиция для аналитика. Он становится уязвим к своему собственному стыду, страху, злости, и про них уже нельзя сказать, что это исключительно клиентский материал.   Как вы уже поняли, все контекстуально и неоднозначно. Но эта оптика делает работу намного интереснее и насыщеннее.

Клиент решил сделать summary сессии с помощью AI, мне оно как участнику пришло на почту, получилось великолепно: "Сводка: неясное личное обсуждение Содержание встречи было неясным из-за отсутствия последовательных предложений и преобладания двусмысленных заявлений. Участники казалось, обсуждали личные вопросы, связанные с отношениями и семьей, но специфики не было видно. В стенограмме не было указано никаких решений, мер или последующих шагов." И дальше сессия разбита на "логические" куски, после каждого из которых идет: "Дискуссия завершилась без принятия четкой резолюции или решения." "Однако в ходе обсуждения не было определено никаких четких решений, последующих шагов или мер." "Разговор завершился без каких-либо четких решений или последующих шагов." "Instructions Unclear"

Воля и желание Читаем с Машей книгу Стивена Джонсона «Психотерапия характера». Там он рассказывает про навязчиво-компульсивный характер и его особенности (блокирование спонтанных форм экспрессии, жесткая замкнутость на принципах и т.д.). И там есть ссылка на Шапиро, который пишет об очень важной вещи: «…волевая направленность оказалась лишена наиболее присущего ей смысла как продолжение и, если можно так выразиться, репрезентация чьих-то желаний и оказалась поставлена в главную позицию по отношению к этим желаниям, стремясь даже к распоряжению ими». Шапиро в этом отрывке говорит о дисбалансе между волей и желанием. В идеале воля как бы дополняет желание, по сути, являясь той силой, что вечно совершает благо которая необходима для его осуществления. В навязчиво-компульсивном характере воля направлена на сдерживание своей экспрессивности. Парадоксальным образом она пытается контролировать желание. Шапиро, осмысляя этот внутренний контроль, приводит в пример образ внутреннего «управляющего, отдающего приказы, распоряжения, наказания, предостережения и кары». Очень хороший образ, говорящий, как у Чехова. Я прямо представляю эти скупые, отточенные движения, подозрительный взгляд, сухую усмешку и большую печать «Не одобрено». Ваше желание не одобрено. Пожалуйста, придумайте более приемлемое желание.