Ленинград Нутряной

...старший современник и коллега Картье-Брессона - Дьюла Халас, известный под псевдонимом Брассай / Brassaï (1899-1984), пришёл к фотографии уже опробовав себя в живописи и скульптуре. Переехав в Париж, он сблизился с сюрреалистами и печатался в их журнале "Минотавр". Брассай активно использовал фотокамеру для сканирования городского Бессознательного как тотального субкультурного пространства, переполненного архетипическими следами и образами. В 1961-м он опубликовал книгу "Граффити Брассая", отобрав из сотен снимков несколько десятков и разбив их на 9 тем: "Язык стены", "Стена предлагает", "Появление человека", "Маски", "Любовь", "Смерть", "Магия", "Животные", "Примитивы"

...лесные духи племени Тукано (Колумбийская Амазония), навеянные аяхуаской (источник)

Кажется, мне удалось сфотографировать Смольный собор строго с "заду", если считать строгим совмещение по одной из звонниц. И точка фотографирования находится как раз на Охтинском мысу. Не знаю, кто-нибудь обращал внимание (хотя, скорее всего, обращал)?

На рукотворном полуострове Рожок буйным цветом цветут травы, лежат гранитные валуны, шлёпают по воде чаята, и возжигают костры вольные локальные резиденты. Слава духам, на берег Невы ещё можно проникнуть, но уже чуть дальше огорожена стройка и возвышается скелет строящегося упырями, только не смейтесь, дворца бракосочетаний. Точно так же дальше по течению застраивают своим логовищем другой (Охтинский) мыс. В таких местах явно проходят какие-то магические потоки, и мыс, омываемый течением Навьей реки, служит их вместилищем, отсюла стремление во что бы то ни стало захватить такие знаковые места неслучайно. (Так же ходят слухи, что в регионе отменяются почти все фестивали и мероприятия, чья тематика имеет хоть отдалённо напоминающий какие-то обряды и ритуалы древним богам) #тёмноекраеведение

Впечатление, что эти листья папоротника сделаны из стекла! Причём, не только на ч/б снимках. Есть места, где папоротники растут сплошняком - на кладбище тоже есть такие тенистые участки. В этом году цветок опять найти не удалось! Пишите, кто нашёл!

На берегах Охты!

Ленинградские некрореалисты во главе с Евгением Юфитом традиционно совмещали съёмки с разного рода развлечениями в лесах. Участником этих выездов сначала был манекен «Зураб». После его утраты художник Алексей Трупырь сделал по фотографии «Гнилостная эмфизема» из пособия по судебной медицине Михаила Авдеева скульптуру, получившую название «Дутик». Его, завёрнутого в тряпки, всегда носил в специальном чемодане Андрей Мёртвый, и доставал в нужный момент. В кино манекен появлялся в картине Юфита «Рыцари поднебесья»: он лежал в захламлённом ручье, мимо проходили ноги в сапогах. История «Дутика» закончилась неподалёку от мест съёмок фильма — на Ржевке. Вот что вспоминал об этом случае сам Юфит:

Возвращаясь со съёмок, мы проходили мимо пожарной части. Кто-то предложил показать его пожарникам. «Дутику» накинули верёвку на шею, и, привязав к дереву у бетонного забора, перекинули его на территорию пожарной части. Постояв минут десять и убедившись, что пожарников за забором в данный момент нет, мы удалились, оставив «Дутика» висеть. На следующий день я возвращался той же дорогой; дерево, к которому привязывали верёвку с «Дутиком» было спилено.

Недавно узнал о существовании в урбанистике концепции "третьего места" Рэя Ольденбурга, места, где люди собираются помимо работы и дома. Чаще всего это пабы и кофейни, где могут встретиться люди "с района", посидеть, поговорить, устроить революцию создать какое-нибудь общественное объединение, и тем самым укрепить гражданское общество. И вот часть питерской действительности, которую я наблюдаю, уложилась в пазл этой концепции, началось всё с бара Бромлей Бармалей: как мне рассказали, он был как раз таким третьим местом для жителей Петроградки. Я тогда подумал, что в более новых районах такая вот локальная ориентированность заведений - редкость, они чаще всего сконцентрированы где-то, в большом торговом центре, возле метро, и "на районе" не потусуешь; в центре третьих мест много, в спальниках и где-то между с этим сложнее. И вот пару дней назад к пазлу добавился ещё один элемент: зашёл я в одну сетевую шаверму среди брежневок-кораблей (советский спальник), где всякие хипстерские изыски туда кладут типа креветок, и думал, что увижу максимум молодёжь и удалёнщиков с ноутами. Но оказалось, шаверма была совмещена с пивным магазином-разливоном, а это в корне изменило социальный состав посетителей; пиво создало настоящее третье место, но для определенной категории местных жителей. Там был откровенно шатающийся и громко говорящий молодец; семья из бабушки, мамы, дочки лет семи, и какого-то мужского родственника, они тоже громко разговаривали, ругали друг друга, и цель их присутствия была всем хорошо слышна: они ждали папу который должен был их там найти, но не нашёл и ушёл куда-то ещё. Были мужики-пенсионеры, которые тихо пили пиво из пластиковых стаканов, что-то неторопливо обсуждая. Ещё мужики помоложе, в темных спортивных костюмах. То, что это локальное сообщество, постоянно там бывающее, выдал пёс, который свободно вразвалку бродил по заведению, и все что-то ему говорили, и называли по имени. Животные часто бывают маркерами локальных сообществ, видел это в Ереване и Тбилиси. В общем, как организовать третье место для нижней экономической страты в целом стало понятно, но станет ли их сообщество более плотным, обернётся ли кооперацией и солидарностью - осталось неясным. Как минимум пёс не останется без коллективной заботы, что уже хорошо.

Город в целом уже давно воспринимается чем-то враждебным и отчуждённым, где всё живое нещадно уничтожается и целые улицы и микрорайоны меняются прямо на глазах, а казённые люди сторожат все порталы и станции, но ядовитые эманации распространяются и за его пределы, которые он активно расширяет. Вся возвышенность покрыта уничтоженными деревьями и кустами – частично стволы просто свалены в кучу, а часть раздроблена какой-то неведомой дробилкой. Голые пространства иссушены, изрыты и покрыты трещинами и неглубокими воронками. Как будто кто-то задался целью уничтожить как можно больше живого. Ночами там кричат волшебные птицы и заливаются лаем собаки, почуяв странных существ, поутру оставляющих в грязи большие следы. А автомобильная трасса проходит так близко (впрочем, сами машины остаются невидимыми), что кажется, будто водитель едет прямо на тебя. Удивительная локация, и проникнуть в тайну этого места непросто.

Что-то вспомнил и вздрогнул от стыда и омерзения (а что будет, если доведётся вспоминать эти годы...). Интересно, что не только все тайные калиточки закрыли, и с тех пор, конечно, не открыли, но и часы посещения кладбищ теперь строго по графику офисных работников, до шести или семи вечера, а потом проведать покойничков можно только неавторизованным самоназначенными «хозяевами кладбищ» путём.