Журнал «Лучик»

Друзья, спасибо за участие в викторине! Надеемся, что вам понравилось. Викторина в этот раз была сложной. Мы тренировали интуицию. Не расстраивайтесь, если ответили неправильно. Запомните правильные ответы. Ваша интуиция развивается! Кто решал, расскажите, всё получилось или возникли сложности? Еще больше ребусов и загадок в каждом номере журнала «Лучик». А вопросы для этой викторины мы брали из № 7 за 2021 год, который сейчас можно заказать по этой ссылке на Wildberries.

Внимание! А давайте в выходной день немного развлечемся! Если рядом дети, зовите их. Предлагаем пройти викторину «Тренируем интуицию» из июльского номера «Лучика» за 2021 год. Друзья, кто хотел викторину посложней? Какой ответ правильный? Хорошо, если знаешь. А если нет? Тогда вся надежда на интуицию! Но интуиция у человека тем сильнее, чем больше он знает. Вернее, так: «знал, да забыл». Интуиция заставляет нас вспомнить наши забытые знания. Не расстраивайтесь, если угадаете неправильно! Запоминайте правильные ответы! Ваша интуиция развивается! Итак. Выберите правильный ответ. ⬇️ #викторина

О честности. Повесть Иосифа Ликстанова «Малышок». Часть 1. Лакировка действительности в произведении. Сначала вопрос. Представьте, что некоему человеку средних лет его старушка-мать захотела помочь – ну, скажем, вымыть в квартире пол. Но то ли из-за немочи, то ли из-за общей "старческой бестолковости" больше грязь развела, чем помогла. А его семилетний ребёнок сам, по собственной инициативе, взялся помыть посуду – и разбил тарелку. Памятную, которую жалко... Ну, и третья ситуация: этот человек сам пролил на пол воду или разбил тарелку. Как, по-вашему, он должен себя повести? Имеет ли он право ворчать на мать, должен ли наказать ребёнка? Или должен их поблагодарить и утешить? И как должен отреагировать на собственную неловкость? Разозлиться на себя и постараться запомнить, как такое случилось, чтобы не повторить ошибку – или махнуть рукой и сказать "ерунда, дело житейское"? Было бы здорово, если бы вы прямо сейчас ответили, не читая дальше. В первый год войны подростки работают на уральском военном заводе. Постепенно складывается бригада: Костя Малышев (сирота, брат убит на войне); Сева Булкин (беженец с оккупированной территории); Леночка Туфик (эвакуированная), и двое местных: Катя Зайцева и Коля Глухих. Соревнуясь с комсомольской бригадой Мингарея Бекирова, бригада Кости Малышева выполняет норму на 250 процентов. Как бы рассказали эту историю в условном 1989–2010 году? (Совсем уж наши времена трогать не будем, им и так несладко приходится) Стылый неприютный пейзаж. Качающиеся бледные тени – бачок подогретой воды с гнилым капустным листом на всех. Заперший свою душу на семь замков цеховой мастер: мат-перемат, "норму давай". Пальцы в заусенцах, бычки, тоскливая грязь и тоскливый сумрак в каждом кадре, на каждой странице. А в повести Ликстанова – солнце, чистота и порядок, и не только мастер, даже сам парторг завода возится с подростками, как с родными детьми. Вас раздражает такая лакировка действительности? Меня – нет. Я чувствую, что в книге много того, что называется «выдавать желаемое за действительное», но лжи в ней нет. Есть голод (отчего падает в обмороки Катя, почему Сева каждый вечер выпивает по десять кружек «чая со свистом»?), есть тяжкий изнурительный труд. Просто нет взрослой несправедливости, нет фатальности взрослого мира, которых в тогдашней детской литературе вообще не было. Книга написана очень хорошо. Мастерски, скупыми точными линиями выстраивается пространство, заполняется непридуманными деталями, персонажи постепенно обрастают характерами, звучит их живая речь. Будто собственными ушами слышишь и таёжный говорок Кости, и стрёкот Кати и Леночки (это когда они вместе, – когда порознь, каждая говорит по-своему), и ломкий, предательски срывающийся с баса на фальцет голос Севы… Книга – уютна. Как картина, которую увидел – и захотелось туда попасть, всё потрогать. Звонко стукнувшие о стенку лыжи, студёная, пахнущая холодом шерсть пса Шагистого; воспоминания о довоенном шоколаде, от которого «вот здесь, за ухом, щекочет»; сизая, быстро меняющая цвет по краям стальная стружка; кружащий голову запах сосновых досок в упаковочном цехе; медвежья шкура на полу в Катиной комнате; Шагистый старается не наступать на шкуру; Леночкина мама-кубышка; почему нас не впускают в жилище Леночки?.. Читайте завтра заключительную часть этой статьи, в которой мы расскажем о «советскости» в повести Иосифа Ликстанова «Малышок». Познакомиться с «Лучиком», бесплатно скачать и полистать номера журнала.

Обложка книги Иосифа Ликстанова «Малышок», о которой мы поведём разговор.

Книга недели. Владислав Крапивин «Палочки для Васькиного барабана. Для младшего школьного возраста. Эта небольшая весёлая повесть, полная накала и драматизма, рассказывает о туристическом походе в который отправляется разновозрастная группа ребят, без участия взрослых. Главный герой напросившийся в поход со старшими второклассник Васька, робкий, застенчивый, не умеющий постоять за себя, да ещё боящийся больших волосатых гусениц, назначается барабанщиком, и это назначение в течение похода меняет Васькино отношение к себе, к товарищам и к жизни, формируя в нём человеческое достоинство, чувство долга и смелость. Произведение учит настоящей дружбе; тому, как закаляется характер; отваге; чести; совестливости; чувству вины и раскаяния за неправедные поступки. #книганедели Подписаться на бумажный журнал «Лучик» можно на сайте Почты России.

Сколько лет литературному герою? Литературный герой – штука очень непростая. Вот вы как думаете, какой он – такой, каким его видит автор, или такой, каким его видит читатель? Особенно это касается литературы детской – дети как никто другой обожают перевоплощаться в любимых героев. Именно поэтому возраст литературного героя – в представлении читателя! – часто не совпадает с тем возрастом, который изначально «придумал» автор. В идеале литературному герою должно быть столько же лет, сколько его читателю! Очень глубоко понимал эту своеобразную психологию читателя Марк Твен. Возьмите в руки книгу про Тома Сойера – а попробуйте скажите, сколько Тому Сойеру лет? Двенадцать? Или десять? Или восемь? Единственный «указатель» на возраст Тома – это то, что он ходит в школу. Именно поэтому маленький читатель любого возраста может смело отождествлять себя с Томом и его друзьями и вместе с ними хулиганить, проказничать, путешествовать, отправляться навстречу приключениям. И автор совершенно сознательно отказался делать «продолжение» Тома Сойера – он не хотел своего героя «растить»! Вот как Марк Твен пишет об этом сам: «Наша летопись окончена. Так как в ней изложена биография мальчика, она должна остановиться именно здесь; если бы она двинулась дальше, она превратилась бы в биографию мужчины. Когда пишешь роман о взрослых, точно знаешь, где остановиться, – на свадьбе; но когда пишешь о детях, приходится ставить последнюю точку там, где тебе удобнее». Правда, по многочисленным просьбам читателей (и издателей) он всё-таки был вынужден написать продолжение: «Том Сойер за границей» и «Том Сойер – сыщик». Однако изначальное чутьё автора не обмануло – «продолжения» про «взрослого» Сойера не снискали и тысячной доли той популярности, которая обрушилась на «настоящего» Тома Сойера. На эту же «подводную мину», связанную с возрастом литературного героя, относительно недавно «напоролась» писательница Джоан Роулинг, автор книг о Гарри Поттере. Первая книжка об одиннадцатилетнем мальчике-волшебнике, «Гарри Поттер и философский камень» – это написанная живым языком детская сказка, полная приключений и чудес, в которой Добро побеждает Зло. Однако издатели (и читатели, само собой!) стали требовать от писательницы продолжения истории. И Гарри Поттер, повинуясь руке автора, начал взрослеть. Но вот в чём беда – между 11-летним мальчиком и 18-летним юношей, по сути, взрослым человеком (а в последней книге Роулинг Гарри именно восемнадцать лет) разница не просто большая, она непреодолимая! Другие интересы, другая жизненная философия, другое «всё». И из обаятельной волшебной детской сказки книга Роулинг сама собой превратилась во «взрослый» приключенческий роман – с бесконечными логическими увязками, рассуждениями, политикой, историей, психологией, социальными конфликтами, занудными объяснениями, «почему произошло так-то, а не иначе» и так далее. Если внимательно и беспристрастно сравнить «Философский камень» с «Дарами смерти», то разница сразу же выплывает наружу. «Философский камень» – жизнерадостная детская сказка, которую полюбили (и любят) именно дети. «Дары смерти» – довольно слабая, скучная и мрачная, абсолютно взрослая «сага», в которой нет «сказочного» деления на добро и зло – дескать, «всё сложно». Нам кажется, что если бы Роулинг начала свою серию с седьмой книги, вряд ли её ожидал бы такой оглушительный успех. Тем более у детей. Вот российский фантаст Кир Булычёв, автор многочисленных книжек о приключениях Алисы Селезнёвой, сумел в эту возрастную ловушку не попасть. Он 40 лет сочинял истории про Алису, и за это время она у него подросла от пятилетней посетительницы детского сада («Девочка, с которой ничего не случится») до тринадцатилетней школьницы («Война с лилипутами»). Дальше – всё, финиш! Нельзя! Табу! Литературные герои, герои мультфильмов не должны стареть. И уж тем более... В общем, закончить хочется мудрыми стихами Сергея Михалкова: Знают взрослые и дети, Весь читающий народ, Что, живя на белом свете, Дядя Стёпа не умрет! Приобрести некоторые старые, но не утратившие свою актуальность, номера «Лучика» на Wildberries.

На картинке знаменитый на весь мир литературный герой — Том Сойер. В идеале литературному герою должно быть столько же лет, сколько его читателю!