Империя и Мир

На полях великого Праздника о таком говорить не принято, но надо. В связи с «черным» ИИ-фейком с использованием голоса и образа темнокожей Карин Жан-Пьер, говорящей о победе украинцев и амеров против Сталина и Гитлера, в который якобы поверил даже наш МИД (ну да, планка была низка, планка была проста…), хочу напомнить следующее. Как некоторым известно, и как я тут писал не раз и не два, главная геополитическая катастрофа 20-го века может действительно была реализована в распаде СССР, но важнейшая катастрофа (без всяких гео- и поли-) современности это расчленение и абсолютно искусственный конфликт морально и практически наиболее близких народов северного полушария – нашего и так называемого «американского». Уничтожение этих не формально, не исторически, а духовно единых сущностей, по возможности взаимно – высшая и важнейшая цель силы, которая питает свою энергию прямиком из … ну вы поняли. Рим и Карфаген только в определенном смысле Инь и Ян. Кто-то (что-то) определенно нацелился на это взаимное, причем духовное, не обязательно термоядерное (это было бы слишком красиво) уничтожение. Оригинал великого Сидни Лумета 1964-го года лучше во всех смыслах. С другой стороны, в римейке 2000-го года есть Клуни, и эта сцена. Дублированную версию не ставлю, так как переводчик просто не понял о чем говорят генералы, и вместо «они поднимали шасси еле оторвавшись от полосы, я такого еще не видал», перевел «они загадывали». Ну может в определенном смысле горе-переводчик был прав. И мы все загадываем. Такая прикладная магия. Но победим. Вместе. Выбора у человечества нет. (Если вопросы – это х/ф Fail Safe, версия 2000 г.)

А в Москве шел снег Где-то зазвонил будильник. И никто его не прерывал, пока женская рука под одеялом не толкнула любимого человека в бок. А в Москве шел снег. Где-то самка дельфина нежно толкала новорожденного на поверхность, стрекоча фонемы угрозы, отпугивая бессловесных рыб. Ей предстоит целых два месяца без сна. Ему тоже. А в Москве шел снег. Где-то фермер при помощи дрона выявил олененка на участке, где собирался косить траву. Накрыл деревянным ящиком, не трогая руками, и навесом из пучков травы. А в Москве шел снег. Где-то прихожанин пришел в церквушку на праздник Вознесения и заметил, что в этом году он не одинок, пришли аж трое других. И впервые поздоровался. А в Москве шел снег. Где-то навьюченный як отступился и встал как вкопанный. Юный шерпа уже хотел его поколотить но посмотрел в глаза животного. Потом оба пошли дальше. А в Москве шел снег. Где-то спал старик, и у него болела нога, но он этого не чувствовал, потому что гулял по красивому саду с сыном, умершим от рака мозга. Оба смеялись во сне и были вечно молоды и добры. А в Москве шел снег. Где-то от передоза корчился наркоман, и ему казалось, что его везут в больницу и обязательно спасут. Так и оказалось на самом деле. А в Москве шел снег. Где-то чернокнижник случайно вызвал ангела вместо демона и был наказан хроническим насморком. А в Москве шел снег. Где-то кто-то написал сообщение «люблю», и получил ответ «я тоже», причем сразу. А в Москве шел снег. Где-то метеорит чуть изменил траекторию, потому что столкнулся с пылинкой, оторвавшейся от внешней панели системы охлаждения станции Voyager десять лет тому назад. Метеориту все равно, а станции приятно. А в Москве шел снег. Где-то пчела ударилась об паутину но улетела. Паучок даже не среагировал – он вчера уже вдоволь наелся. А в Москве шел снег. Где-то плачет мать, а мы ее не слышим. Где-то воюет отец, а мы его не помним. Где-то живет сын, а мы его не знаем. Но повсюду есть Дух, и мы его чуем, и идет снег, и есть Москва, и будет Победа, и не будет ей конца.

Злые языки говорят, что вскоре после «Музыкального натюрморта» на тему Вагнера в галерее повесят «Тувинскую буколику» по мотивам Босха. Но что-то не верится. https://portal-kultura.ru/articles/news/360858-putin-zasmotrelsya-na-kartinu-muzykalnyy-natyurmort-pered-inauguratsiey/

Дорогие друзья и сподвижники, Христос Воскресе! И воистину Воскресе! С чем нас и вас всех искренне и радостно поздравляю. Тем временем, надо сказать, для меня лично особое паломничество только начинается. Не знаю какой будет итог, но цель простая – мир в мире, а без этого Империи не быть. Пока карлики, возомнившее себя гностиками, готовятся собраться в стране гномов, забывших о гносеологии, мы идем к истокам. К местам, где еще не забыли что война – высшая мера любви, а мир – окружность возможного. Эту войну пора заканчивать. Победой, естественно.

Всем беспокоящемся искренне спасибо, канал не увели, никуда я не пропал, на фоне разворачивающейся охоты на призрачных ведьм и прочих выдуманных кротов от Германии до Британии моя персона отбрасывает лишь тень наблюдателя, и все вполне нормально. Просто работы много, потому что время чуть ускорилось.

Тем временем, пока на фронте совершаются события и прочие явления, случаются также высылки французских дипломатов из Буркины, лихорадочные аресты левых (не в том смысле) русских дойче в Германии, взрывы на пороховых заводах в Британии и находка беглых евролигархов в России. Но это все ритуал, ритуал – религия. А тут канал скорее о вере. Но конкретной. С результатом.

Ключ к христианской вере довольно прост. К сожалению, этот ключ большинство не желает, не хочет, и не согласно «найти». Хотя на поверхности. А использовать ключ – опасно. Даже (и особенно) в институте церкви. Потому что засов открывает потаенную дверь. А ключ прост – «если веришь в Христа – верь и в Пилата». Человек встречает Бога, Человек делает что надо, Бог решает что будет, и оба при этом обыкновенные люди. Вроде. И в этой встрече роли вполне меняются каждую секунду. Недавно упомянутый Ницше просто пробил непонятную цель слева, ничего не уловив. «Бог умер», спасибо за информацию очень важно для нас. Убили, а не умер, воскрес, а не мы. Ни слова о истине – и уважая все вероисповедания – но посмею сказать: Христос подарил нам самую красивую, человеческую, и крутую веру. И помянем простого и исполнительного чиновника имперской провинции.

Когда кажется, что «кругом измена, трусость, и обман», помни что эта тройка необходима для истинной победы. Особенно продвинутые юзеры вспоминают о «удаче». В этом, и только в этом, истинный смысл триумфальной квадриги.

Какой сюрприз. Какой сюрприз. Я уверен, что уважаемый ветеран СВО Дмитрий Олегович Рогозин об этом ничего не знал и господин Олег Фролов совсем случайно у него оказался заместителем директора еще в 2018 году, когда за ним были, внимание, «закреплены вопросы разработки и производства боевой ракетной техники, создания спутников и систем специального назначения, а также мобилизационная подготовка. В силу специфики этой тематики он замкнут непосредственно на главу «Роскосмоса»» Как так получилось, какой конфуз. Абсолютно уверен, что следствие довершит свою работу и камня на камне не оставит от грязных инсинуаций в отношении выдающегося дипломата и лучшего руководителя космической отрасли, от которого сам Илон Маск шарахался. В семье не без козла, или как там говорят? Не помню, короче.

Ницше, конечно, гений. (Забавно, конечно, хоть и печальная констатация состояния русского переводческого искусства, что Heimatlosen переведи как «безродные», а не по смыслу: «лишенные родины»). Мы неблагосклонны ко всем идеалам, в которых кто-либо мог бы еще чувствовать себя уютно даже в это ломкое, поломанное переходное время; что же до их "реальностей", мы не верим в их долговечность. Лед, по которому сегодня можно еще ходить, стал уже очень тонок: дует весенний ветер, мы сами, мы, безродные, являем собою нечто проламывающее лед и прочие слишком тонкие "реальности"… Мы ничего не "консервируем", мы не стремимся также обратно в прошлое, мы нисколько не "либеральны", мы не работаем на "прогресс", нам вовсе не нужно затыкать ушей от базарных сирен будущего, то, о чем они поют: "равные права", "свободное общество", "нет больше господ и нет рабов", не манит нас! - мы просто царство справедливости и единодушия (ибо оно при всех обстоятельствах стало бы царством глубочайшей посредственности и китайщины), мы радуемся всем, кто, подобно нам, любит опасность, войну, приключения, кто не дает себя уговорить, уловить, умиротворить, оскопить, мы причисляем самих себя к завоевателям, мы размышляем о необходимости новых порядков, также и нового рабства, - ибо ко всякому усилению и возвышению типа "человек" принадлежит и новый вид порабощения – не правда ли? (…) Мы не гуманисты; мы никогда не рискнули бы позволить себе разглагольствовать о нашей "любви к человечеству" – для этого мы недостаточно актеры! Или недостаточно сен-симонисты, недостаточно французы! Нужно глубоко погрязнуть в галльском излишестве эротической раздражительности и влюбчивой нетерпеливости, чтобы, все еще продолжая играть в порядочность, лезть на человечество со своей похотью… Человечество! Была ли еще более гнусная карга среди всех старух (разве что "истина": вопрос для философов)? Нет, мы не любим человечества; но, с другой стороны, мы далеко и не "немцы", в расхожем нынче смысле слова "немецкий", чтобы лить водну на мельницу национализма и расовой ненависти, чтобы наслаждаться национальной чесоткой сердца и отравлением крови, из-за которых народы в Европе нынче отделены и отгорожены друг от друга, как карантинами. Мы слишком независимы для этого, слишком злы, слишком избалованы, слишком к тому же хорошо обучены, слишком "выхожены"; мы во всяком случае предпочитаем этому жить в горах, в стороне, "несвоевременно", в прошлых или грядущих столетиях, лишь бы уберечь себя от тихого бешенства, к которому мы были бы приговорены, будучи свидетелями политики, опустошающей немецкий дух тщеславием, и к тому же мелочной политики, - разве не вынуждена она, во избежание распада собственного ее творения, посадить его между двух смертельных ненавистей? разве не должна она желать увековечения партикуляризма в Европе?.. Мы, безродные, мы, как "новейшие люди", слишком многогранны и разнородны по своей расе и происхождению и, следовательно, мало искушены в том, чтобы принимать участие в изолгавшемся самопреклонении и блуде, которые нынче выпячиваются в Германии в качестве вывески немецкого образа мыслей и которые выглядят двукратно лживыми и непристойными у народа, обладающего "историческим чувством". Мы, одним словом, - и пусть это будет нашим честным словом! – добрые европейцы, наследники Европы, богатые, перегруженные, но и обремененные чрезмерным долгом наследники тысячелетий европейского духа: как таковые, мы вышли из-под опеки и христианства и чужды ему, именно потому, что мы выросли из него и что наши предки были самыми беспощадно честными христианами христианства, жертвовавшими во имя веры имуществом и кровью, сословием и отечеством. Мы – делаем то же. Но во имя чего? Во имя нашего неверия? Во имя всякого неверия? Нет, вам это лучше известно, друзья мои! Скрытое да в вас сильнее, чем любые нет и может быть, которыми вы больны вместе с вашим веком; и когда вам придется пуститься по морям, вы, невозвращенцы, то и вас вынудит к этому – вера!