Иисусова молитва в условиях современности

Есть единственный путь победить помыслы — направить свои ум и сердце в сторону Христа. Оставайтесь мягкими, говорите непрестанно: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». На чём мысль заострилась, на это реагирует сердце. Поэтому заостряйте мысль на Христе через Иисусову молитву. Поэтому борьба с помыслами — это заполнение пустот Христом. Это можно сравнить со стеной, в которой трещинки. Куда войдет сквозняк? В трещинку. А если входит раздражение, хула, блуд, осуждение, значит, там есть полое пространство, и единственный способ — не противоречить, потому что это бесполезно, а все время заполнять эти трещинки Христом. «Господи, Иисусе Христе…». Протоиерей Сергий Баранов

Когда мы говорим о внутреннем, умном делании, то называем его не «умной молитвой», но просто молением. Когда речь идет о молитве за какого-нибудь человека, то к греческому слову «молитва» прибавляется приставка «к, для», и сразу становится ясно, что оно осмысляется как путь по направлению к конкретному лицу с целью соединения с ним. В то время, как «моление» – это, если можно так сказать, состояние и получение наслаждения там, где есть Бог. Молитва, таким образом, является обращением к кому-то. Следовательно, для осуществления молитвы необходимо наличие этого лица. И для того, чтобы я мог сказать, что молюсь за него, требуется его реальное, мною ощущаемое присутствие. Христос, Сущий, «иже везде сый», являет Себя в моей жизни через участие в богослужении, и особенно в Божественной Евхаристии. В церковной богослужебной жизни я соединяюсь со Христом и становлюсь членом Его Тела. Если я, частичка Христа, хочу быть живым Его членом, то мне необходимо соучаствовать и в Христовых свойствах для их вмещения и обмена качествами подобно тому, как это происходило в двух природах Христа. Это возможно через приобщение Божественных Тайн, которое делает меня причастным свойств моего Главы – Христа. Поэтому богослужение и Божественное Причащение неразрывно связаны. Что они нам дают? Помогают почувствовать присутствие живого Бога. Что Он ждет от нас? Чтобы я говорил с Ним и прямо обращался к Нему, приходящему ко мне. И так через богослужение Он протягивает мне Свою руку, а я через молитву тянусь к Нему до тех пор, пока не произойдет наше полное единение. 🖌 «Наставление о молитве». Схиархимандрит Эмилиан (Вафидис)

О жизни деятельной и умозрительной Человек состоит из души и тела, а потому и путь жизни его должен состоять из действий телесных и душевных — из деяний и умосозерцания. Путь деятельной жизни составляют: пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и прочие телесные подвиги, составляющие тесный путь и прискорбный, который, по слову Божию, вводите живот вечный (Мф. 7,14). Путь умосозерцательной жизни состоит в возвышении ума ко Господу Богу, в сердечном внимании, умной молитве и созерцании чрез таковые упражнения вещей духовных. Всякому, желающему проходить жизнь духовную, должно начинать от деятельной жизни, а потом уже приходить и в умосозерцательную: ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно. Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей и возводит нас на степень деятельного совершенства; а тем самым пролагает нам путь к умосозерцательной жизни. Ибо одни токмо очистившиеся от страстей и совершенные к оной жизни приступать могут, как сие видеть можно из слов Священного Писания: блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5,8), и из слов св. Григория Богослова (в слове на Св. Пасху): к созерцанию могут безопасно приступать только совершеннейшие по своей опытности. К умозрительной жизни приступать должно со страхом и трепетом, с сокрушением сердца и смирением, со многим испытанием Святых Писаний и, если можно найти, под руководством какого-либо искусного старца, а не с дерзостью и самочинием. Если же не можно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь повелевает нам учиться от Священнаго Писания, глаголя: испытайте Писания, яко вы мните в них имети живот вечный (Ин. 5, 39). Также должно тщательно прочитывать отеческие писания и стараться, сколько можно, по силе исполнять то, чему научают оныя, и таким образом мало-помалу от деятельной жизни восходить к совершенству умосозерцательной. Ибо, по словам св. Григория Богослова (Слово на Св. Пасху), самое лучшее дело, когда мы каждый сам собою достигаем совершенства и приносим призывающему нас Богу жертву живую, святую и всегда и во всем освящаемую. Не должно оставлять деятельную жизнь и тогда, когда бы в ней человек имел преуспеяние и пришел бы уже в умосозерцательную; ибо она содействует умосозерцательной жизни и ее возвышает. Проходя путь внутренней и умосозерцательной жизни, не должно ослабевать и оставлять онаго потому, что люди, прилепившиеся ко внешности и чувственности, поражают нас противностью своих мнений в самое чувство сердечное и всячески стараются отвлечь нас от прохождения внутреннего пути, поставляя нам на оном различные препятствия: ибо, по мнению учителей церковных (Блаж. Феодорита толков, на Песнь песней, лист. 84 на обор.), умосозерцание вещей духовных предпочитается познанию вещей чувственных. А потому никакими противностями в прохождении сего пути колебаться не должно, утверждаясь в сем случае на слове Божием: страха же их не убоимся, ниже смутимся, яко с нами Бог. Господа Бога нашего освятим в сердечной памяти Его Божественнаго имени, и Той будет нам в страх (Ис. 8, 12-13). 📃 Письменные наставления отца Серафима. «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря».

Душа, пребывающая в своем естестве, не может не кружиться в вихре вредительных мечтаний. Тишина ума ей неведома и несвойственна. А душа, восприявшая в свое естество благодать Святаго Духа, кружиться не может, это для нее неестественно, она непрестанно погружает свой ум в волны молитвеной благодати и не носится в вихре кружений. Ум входит в небесную тишину благодатных помыслов. Но это полностью дается не сразу; нужен труд внимательной молитвы. Только возрожденную душу Бог принимает в Свое благодатное Царство. Только возрожденная свыше душа обретает Божие Царствие благодатной тишины и мира и входит в него уже здесь своим благодатным вниманием. Душа невозрожденная потеряна для Бога и для Его Царства, она пребывает в смертно демонской тьме непрерывного мысленного кружения. Потому святые отцы с таким жаром устремлялись от кружения в помыслах в благодатную тишину ума, устремлялись трезвенным вниманием и «умной молитвой». Внимательная молитва творила с ними чудо: помогала им отыскивать свою умерщвленную душу, оживотворять ее, снимала с нее пелены страстей, выводила их из мрака смертного демонского кружения, озаряла немеркнущим светом Божества и вводила ум в Божественную тишину – из земных человеков соделовала их небесными, бессмертными Ангелами. 📖 «Тайна Царствия Божия, или забытый путь истинного Богопознания». Иеромонах Сергий Ситиков

Внутреннюю молитву он стяжал вскоре после поселения на Афоне и на деле познал, что означает «схождение ума в сердце», что такое «пребывание ума в сердце». После семилетнего опыта сердечной молитвы он получил от игумена Мисаила послушание изучать греческий язык. Пришлось взяться за книгу и, вынужденно обращая свое внимание вовне, отвлечься от молитвенной самоуглубленности: «Открыв грамматику аттического диалекта, я, естественно, сосредоточил внимание на читаемом. И что же? Я физически ощутил, как мой ум выходит из сердца, подымается до лобной части черепа и далее движется в направлении к книге». Тут только отец Софроний осознал происходившее с ним: стало ясно, что доселе «ум безысходно днем и ночью пребывал в сердце» — удерживался там годами, и это состояние стало для него уже естественным. Из жизни преподобного Софрония (Сахарова) На этом интересном примере видно, что соединение ума с сердцем в данном случае было хотя и длительным, но все еще временным, не окончательным (деятельным), поэтому активизация и напряжение рассудка сейчас же привлекли к нему умственную энергию и ум отъединился от сердца. В случае полного соединения рассудок смог бы самостоятельно заниматься своим делом, а ум и сердце, поглощенные переживанием богоприсутствия, оставались бы неразлучными. Когда ум в таком состоянии уделяет внимание внешним по отношению к нему объектам, то он не покидает сердце, он как бы «смотрит» из сердца вовне. Это свойство и позволяет исихасту пребывать в трезвении.

Советская власть выслеживала монахов и в самых скрытных убежищах. Так отец Серафим был арестован в 1930 году и отправлен на строительство Беломорканала. Отбыв срок, он проживал с 1934 по 1946 год в Киргизии. Летом отец Серафим укрывался в горах, а к зиме перебирался на жилье к одной благочестивой семье. Для него была оборудована небольшая келья, пристроенная к курятнику. В горы еду для старца приносили дети, стараясь быть незамеченными. А зимой, по ночам, в условиях строжайшей конспирации к нему собирались люди для исповеди, причастия, получения духовной помощи. Это время жизни отца Серафима было связанно с усиленным молитвенным подвигом и овладением непрестанной Иисусовой молитвой. Впоследствии в своих письмах старец будет постоянно проводить мысль о необходимости для спасения обучения навыку умного делания. Отец Серафим уважал богословские знания, но считал молитву самой высшей из наук. «В Иисусовой молитве заключается вся философия мира», - говорил он. Из жизни старца схиархимандрита Серафима (Романцова)

Как можно в условиях современной жизни стяжать дар молитвы Иисусовой, когда, как известно, ум нынешних христиан намного рассеяннее, чем у христиан былых времен, а ритм нашей жизни очень мешает сосредоточить свой ум и глубоко исследовать себя? Это правда – то, о чем вы говорите. Таков ритм современной жизни – это жизнь в спешке, жизнь в суете, жизнь, полная движения. Но и молитва эта очень краткая. А моления пустынников продолжались весь день и всю ночь. Так, один святой в «Добротолюбии» говорит, что он молился с утра до вечера, а когда уставал молиться, прочитывал все Священное Писание; таким образом, его жизнь постоянно находилась на связи с Богом. Как он творил молитву – преклонив колени или стоя, воздевал ли он руки или складывал их на груди – мы не знаем! У разных людей движения разные. Но его молитва удерживала на одном месте – в его молитвенном уголочке. Бог будто специально для этой нашей современной жизни установил молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!» Будем произносить хотя бы окончание, вывод этой краткой молитвы: «Иисусе, помилуй мя!» В какой бы спешке мы ни находились в этой нашей повседневной жизни – на лекциях ли мы сидим или на семинарах в университете, на работе или едем куда-то, общаемся ли с кем-нибудь, – мы время от времени можем, но как можно чаще, произносить: «Иисусе, помилуй мя!» Эти слова – суть Иисусовой молитвы. Слово «Иисусе» указывает на вершину нашей христианской жизни – Бога со всем Царством Его, а слова «помилуй мя» – это нижнее состояние, состояние ничтожности, напастей, в которых мы зачастую пребываем. Хотя бы эти слова будем произносить в суете нашей жизни. Три слова! А если мы будем произносить всю молитву целиком, то это будет лучше всего. Она очень короткая. И эту молитву нужно произносить как можно чаще, как бы мы ни были заняты. Я знал одного делателя сердечной молитвы, который, я это точно знаю, молился непрестанно. Когда он рассказывал очень серьезные вещи из своей страдальческой жизни времен русской революции, я положил ему руку на плечо и спросил: «Отец Иоанн, вы теперь молитесь?» Он захватывающе рассказывал, а сердце его молилось. Молитва вошла в его сердце, а когда эта молитва входит в сердце, мы молимся, как дышим. Так что в современной жизни со всей ее спешкой, с ее скоростями, при всей нашей суете мы можем питаться от этой молитвы вполне достаточным образом. Отвечал архимандрит Софиан (Богиу)