Блокада Ленинграда и Великая Отечественная. Экскурсии.

Летняя навигация по Дороге Жизни открылась 22 мая 1942 года. К этому времени были построены и продолжали строиться множество причалов, кораблей и барж, что в том году позволит не только эвакуировать полмиллиона человек, но и накопить силы для прорыва блокады. Немцы не оставили эту напряжённую работу без внимания и нанесли мощные бомбовые удары 28 и 29 мая. Несмотря на жертвы, серьёзного урона логистика портов Осиновец и Кобона не понесла. Моряки строители и солдаты продолжали свой тяжёлый труд по спасению города. Так описывает налёт на Осиновец шофёр Николай Елисеев в своём дневнике, 28.06.1942: "Завтра еду в Ленинград, Приготовил мешок крапивы и с 0,5 кг хрену, прямо всё с корня, свежее, зелёное. Крапивой сильно пожёг руки и их сейчас дерёт невыносимо. С самого утра началось оживление в воздухе. Утром бомбили фашисты район Кобоны. От силы взрыва дрожали перепонки ушей, у нас здесь днём всё время появлялись его разведчики. Нашей авиации было всего несколько штук, которые мало проявляли инициативы. В 18:00 стервятники произвели массивный огонь по пристани. Несколько тяжёлых четырёхмоторных пикировали прямо в район станции Ладожская в течение 20—30 минут, шли эшелоны и их бомбили. Наши зенитки осыпали их снарядами, но ни единого не сбили. После ухода тяжёлых появились истребители, которые, видимо, производили разведку и съёмку, они ушли так же без единой потери. Эта тактика видимо давно применяется немцами, уходят бомбардировщики, приходят лёгкие. Надо отметить и смелость наших лётчиков, которые смело вступают в бой с превосходящими силами противника, но сбить не удалось ни единого. Размещение нашей роты очень неудачное, она очень густо разместилась, всего на нескольких метрах. Здесь машины и рядом живут бойцы. Достаточно 2-х — Зх авиабомб, как вся мат. часть погибнет, а также и личный состав. Особенно неудачно в том, что рядом госпиталь. Раненые бойцы всё время бегают по лесу, но и их могут поймать зенитные осколки, что у нас и получилось со Шкотицей. Её ранило в плечо."

Вчера ходил на выступление Егора Яковлева с презентацией его книги, думаю написать в обозримом будущем разбор его позиции по поводу геноцида и плана Бакке. Пока что изучаю опубликованные им материалы. Также в планах несколько постов об оккупации, сброшенных на город морских минах, а также репортаж о музее МПВО, если смогу туда выбраться в ближайшие дни. Пока времени ни на что нет, ставлю рубрику самопиара. Мне приятны все благодарственные отзывы, но когда на экскурсию приходят местные, что случается довольно редко, то их похвала для меня - особый "знак качества".

Чтобы закрыть на время тему разрушений в Ленинграде, стоит ответить, хотя бы приблизительно, на вопрос о том, почему Ленинград после блокады не был полностью разрушен. Задача "сравнять Ленинград с лицом земли", поставленная Гитлером, хорошо известна, и Вермахт с усердием старался её выполнить. Почему же город не подвергся такому же основательному разрушению, как ставшие полями руин европейские города? Частью ответа на этот вопрос, помимо подвига ленинградских пожарных, бойцов МПВО, строителей и инженеров, является разница в характере повреждений, наносимых зданиям бомбами и снарядами. Я прикрепил к посту 2 фотографии одного и того же здания, Мариинского театра. На первой из них виден флигель здания, разрушенный попаданием 250кг авиабомбы 19.09.1941, на второй - пробоины от артиллерийских снарядов. Как видно по фото, снаряды пробивали дыры и, взрываясь внутри, всё же не вызвали разрушения здания. Сделав оговорку о том, что были разные типы бомб и снарядов, в среднем в авиабомбу помещалось 3 раза больше взрывчатки, чем в снаряд такого же веса. Так, например, в разрушившей флигель бомбе SC-250 из 250 кг взрывчатка составляла 125 кг, или 50%. Калибр попавших в стенку снарядов мне не известен, но если взять снаряд 280-мм орудия Krupp K5 - одной из самых крупных пушек, обстреливавших Ленинград, то вес его почти такой же - 265кг, а вес взрывчатки - всего 44,5 кг, или 16%. То есть у авиабомбы, условно говоря, было в 3 раза большие шансы разрушить стены взрывной волной. За всю блокаду по городу было выпущено 5 189 фугасных авиабомб и 66 018 снарядов. Для сравнения, только в один из трёх дней налётов англо-американской авиации на Дрезден было сброшено больше бомб по тоннажу, чем за всё время блокады Ленинграда. Можно сказать, что городу очень повезло, что у немцев не было таких бомбардировочных армад, как у англичан и американцев. При этом большая часть немецких самолётов была задействована на фронте, и большую часть бомб, предназначенных для города, приняли на себя наши солдаты, пытавшиеся прорвать и снять блокаду.

На своих экскурсиях мне нередко приходится слышать вопрос о том, почему город выглядит так, будто он и не сильно пострадал в войну. Вокруг столько исторических зданий и они не выглядит новодельными копиями - как же быть с рассказами о бомбёжках и обстрелах? Ещё один частый вопрос, или скорее реакция, это недоумение по поводу того, что в городе учитывался каждый упавший снаряд и авиабомба, составлялись сводки и велась "бухгалтерия разрушений". "Вот ведь вздор: людям есть нечего, а они тут бомбы считают и руины осматривают". Но только ответив на второй вопрос, можно дать ответ и на первый. На каждый очаг разрушения, как только это было возможно, приходила экспертная комиссия, которая самым скрупулёзным образом исследовала дом. Инженеры фиксировали урон зданиям на бумаге, определяли план действий по предотвращению дальнейшего их разрушения и даже реконструировали траекторию падения снаряда с последующим воздействием взрывной волны на стены и перекрытия. Более того, составлялось заключение с оценкой возможность их реконструкции в будущем. Как в приведённом здесь случае в переулке Ильича в декабре 1941 года, так и всю блокаду инженеры лазили по вывороченным, запорошенным снегом внутренностям домов, а рабочие строили подпорки и делали в трещинах маячки замазкой, чтобы потом, если потребуется, ещё раз повторить этот сизифов труд после очередной бомбёжки. Смысл все эти действия имели только в том случае, если бы эти люди жили даже не надеждой, а стальной уверенностью в победе. И не только русскому языку, но и Ленинграду они могли обещать, как Ахматова: "Свободным и чистым тебя пронесём, /И внукам дадим, и от плена спасём", а их на первый взгляд обречённый, но служащий высшей цели труд становился вещью посильнее Stirb und werde Гёте. И если Ленинград отстояли солдаты, то сохранили его пожарные, бригады МПВО и эти невоспетые герои, получавшие часто не отличавшуюся от детской пайку хлеба. Парадоксальным образом, вопрос об отсутствии повреждений на зданиях стал им лучше похвалой - хотя знать об их вкладе будет не лишним.

Я продолжаю делать публикации по теме оккупации Северо-Запада России. Хотя в последние годы об этом внезапно вспомнили на самом высоком уровне, материалов для изучения и публикаций остаётся ещё огромное количество. Старая Русса, улица Александровская (Володарского), зима 1942 / апрель 2023 Стоянка немецкой техники у Спасо-Преображенского монастыря: в объектив попал танк Pz. III и штурмовое орудие StuG. Слева виден бывший храм Старорусской иконы Божией Матери, перестроенный в спортивную школу в 1960-е годы. Из акта Старорусской городской комиссии ЧГК об уничтожении немецко-фашистскими оккупантами еврейского населения г. Старая Русса: "В первых числах сентября 1941 года немецкие военные власти объявили регистрацию всего еврейского населения, проживающего в городе Старая Русса, после чего всех евреев независимо от возраста обязали носить белые повязки на рукаве. Спустя две недели после регистрации немцы арестовали всех евреев, в том числе женщин, детей и стариков, и посадили часть в тюрьму, а часть в приспособленное здание под тюрьму в монастыре. По ночам из здания тюрьмы доносились крики истязуемых немецкими палачами ни в чём не повинных женщин, детей, стариков. Немцы расстреливали целые семьи за то, что они принадлежали к еврейской национальности... Остальные арестованные евреи, после истязания в тюрьме, немецкими палачами вывозились на автомашинах и дальнейшая судьба этих несчастных жертв неизвестна, так как никто из арестованных до настоящего времени в город не вернулся. Проведённой немцами операцией в городе истреблено до 2 000 мирного еврейского населения." Всего в городе Старая Русса, по данным Чрезвычайной Государственной Комиссии, за период оккупации было расстреляно 3250, повешено 250 и умерло от истязаний также 250 мирных жителей. Когда я обошёл территорию монастыря, то не обнаружил ни одного мемориала или даже таблички, сообщающей об этом факте. Если они всё же есть, то я буду очень рад такой поправке.

Я уже почти стал забывать о том, что по вечерам немножечко шью вожу ещё и экскурсии по Революции, но внезапно получил очень необычный заказ. Девушка Оксана из Петербурга решила отметить свой день рождения именно такой экскурсией. Учитывая юный возраст экскурсантов, это было вдвойне необычно, но тем не менее маршрут мы прошли очень бодро. А пришедшая на экскурсию мастерица Ольга по случаю экскурсии связала такого замечательного Ленина, который до сих пор not dead, как видно по причёске.

18 мая - день смерти Суворова. Узнав о смерти друга, Гавриил Державин вернулся домой, где в клетке сидел его ученый снегирь. Птица привычно запела мелодию военного марша. Удручённый таким напоминанием, он написал этот стих Что ты заводишь песню военну Флейте подобно, милый снигирь? С кем мы пойдем войной на Гиену? Кто теперь вождь наш? Кто богатырь? Сильный где, храбрый, быстрый Суворов? Северны громы в гробе лежат. Кто перед ратью будет, пылая, Ездить на кляче, есть сухари; В стуже и в зное меч закаляя, Спать на соломе, бдеть до зари; Тысячи воинств, стен и затворов; С горстью россиян всё побеждать? Быть везде первым в мужестве строгом, Шутками зависть, злобу штыком, Рок низлагать молитвой и богом, Скиптры давая, зваться рабом, Доблестей быв страдалец единых, Жить для царей, себя изнурять? Нет теперь мужа в свете столь славна: Полно петь песню военну, снигирь! Бранна музыка днесь не забавна, Слышен отвсюду томный вой лир; Львиного сердца, крыльев орлиных Нет уже с нами! — что воевать? Пройдёт время, и другой великий поэт напишет стихи на смерть другого великого полководца Вижу колонны замерших внуков, гроб на лафете, лошади круп. Ветер сюда не доносит мне звуков русских военных плачущих труб. Вижу в регалиях убранный труп: в смерть уезжает пламенный Жуков. Воин, пред коим многие пали стены, хоть меч был вражьих тупей, блеском маневра о Ганнибале напоминавший средь волжских степей. Кончивший дни свои глухо в опале, как Велизарий или Помпей. Сколько он пролил крови солдатской в землю чужую! Что ж, горевал? Вспомнил ли их, умирающий в штатской белой кровати? Полный провал. Что он ответит, встретившись в адской области с ними? «Я воевал». К правому делу Жуков десницы больше уже не приложит в бою. Спи! У истории русской страницы хватит для тех, кто в пехотном строю смело входили в чужие столицы но возвращались в страхе в свою. Маршал! поглотит алчная Лета эти слова и твои прахоря. Все же, прими их — жалкая лепта родину спасшему, вслух говоря. Бей, барабан, и военная флейта, громко свисти на манер снегиря.

Итак, я принял решение сам организовать экскурсию по Ивановскому плацдарму 14 июля. Как я неоднократно писал, это поле боя стало одним из важнейших за всё время битвы за Ленинград и одним из самых недооцененных. В этом году эта дата выпала на воскресенье, и было бы большим упущением не отметить её на месте тех событий. План поездки такой: мы выезжаем в 9 утра на 8 часов, из которых половину займёт дорога. Мы посмотрим всю территорию плацдарма от немецких окопов на южном берегу Луги до Юрков. Если будет оставаться время, заедем в посёлок Беседа и Старые Смолеговицы, где развернулись бои в августе 1941 года. За два часа пути от "Московской" будет подробный рассказ о состоянии Северного и Северо-Западного фронтов в первые дни войны, рассказ о ленинградском ополчении и конкретно 2-й дивизии, стратегии немцев и контрмерах советского командования в начале битвы за Ленинград, о командующих с обеих сторон. Также будут воспоминания непосредственных участников боёв с обеих сторон, много карт и фотографий. В ходе прогулки поговорим о многих вещах, простых и сложных. О том, как минуты решают исход сражения, что война - это путь обмана, как маршал превратился на этом поле боя в сержанта, а массы солдат и могучие танки оказались беспомощны перед кучкой военных профессионалов. На этом поле боя не получится рассказов о блистательных победах, хотя о героях мы тоже поговорим. Никто из ополченцев не думал, что без обучения и сходу ему придётся принять бой, и никто не планировал их посылать в самое пекло - но судьба распорядилась иначе. И вот вчера ты делаешь ботинки на заводе или рисуешь стенгазету для политотдела, а сегодня всё, что от тебя требуется - это пройти несколько шагов в сторону врага, чтобы навсегда замереть в болотной жиже у лужского берега. Об этом экзистенциальном выборе и будет мой рассказ не в меньшей степени, чем о тактике сторон. Аренда 19-местного автобуса на 8 часов стоит 19 000 рублей. Я решил поставить цену 1600 рублей. Если наберётся хотя бы 12 человек, то экскурсия состоится. Запись через личку

С большим интересом прочитал занимательные факты из описания тура "Маннергейм в Петербурге" некоего Михаила Владимирова: "На тот момент главной немецкой задачей было взятие острова Сухо. Нужно было высадить десант на Сухо и прочно закрепиться. Тогда немцы смогли бы полностью контролировать перевозки по Ладоге, и по льду, и по воде. Ленинград бы остался без поставок и умер. Запретить генералу Талвела провести операцию Маннергейм не может, но он находит свои методы. Неожиданно финны заболевают непонятным тяжким недугом – перестает действовать ранее работавшая, как часы техника, куда-то пропадает финская исполнительность. Германские моряки удивляются: в срок ничего не делается. Гитлер срочно приезжает на юбилей Маннергейма и забрасывает его дорогими подарками: шикарный «Мерседес-770», 3 военных вездехода, орден Германского орла с большим золотым крестом. Самым главным подарком был собственный портрет рейхсканцлера, написанный художником Труппе. Маннергейм продает дорогой «Мерседес» в Швецию, вездеходы отдает армии, а крест и портрет забрасывает подальше, с глаз долой. Для него встреча с Гитлером – дипломатический ритуал, не больше. Немцы так и не взяли остров Сухо: Маннергейм успел предупредить советское командование, а выбранные им методы, замедлившие наступление немцев, дали свои плоды." Всерьёз и подробно разбирать это смысла нет, так как правды здесь нет ни в одном предложении. Что мне показалось интересным, это то, как любовно переплелись два мифа: советский и антисоветский. В октябре 1942 года навигация уже заканчивалась, и к тому времени по трассе мимо Сухо перевозилось от 1/4 до 1/5 всех грузов. Ледовая трасса же проходила в 60 км от острова и ни о каком удушении города речи идти не могло. Но так как это была одна из очень редких побед Балтфлота за всю войну, её постарались раздуть до огромных масштабов. Как часто бывает в таких случаях, советский миф элегантно превращается в антисоветский/про-маннергеймовский. На фото Маннергейм едет по Петрозаводску в одном из тех "вездеходов" Steyr 1500 A/02, июнь 1942

Сегодня, 82 года назад, закончилась Мурманская наступательная операция. Подобно нескольким другим наступлениям начала 1942 года, с характерной смесью самонадеянности от "головокружения от успехов" под Москвой и грубых ошибок в планировании, эта операция практически не имела шансов на успех. Войска 14-й армии не только не имели численного перевеса над противником, но и поддерживались совсем ничтожным количеством артиллерии. А морская пехота должна была высаживаться на берегах, где немцы ожидали десанта и укрепили оборону. Хотя наступление на установившейся с 1941 года линии фронта предсказуемо захлебнулось, морпехи смогли отвоевать у немцев солидный по размерам плацдарм у берега Западной Лицы. Однако не получив поддержки от наших войск с юга, они вынуждены были отступить и покинуть его. Самые тяжёлые потери в той операции понесла 152-я дивизия, которая даже не вступила в бой. Перед отправкой в Мурманск солдатам выдали летнее обмундирование и лёгкие ботинки. Несмотря на предупреждение метеослужбы о снежной буре, никаких изменений в план не внесли. Дивизия растянулась на десятки километров по дороге к линии фронта, сначала попав под дождь, а потом начался снежный буран. В результате около 484 человека погибли от холода, 1683 получили обморожения, многие пропали без вести. В итоге до линии фронта к 11 мая дошёл только один батальон. Наступление к тому времени уже завершилось, но его одного по неясной причине бросили в атаку, которая сразу же захлебнулась с большими потерями. Военный трибунал не обнаружил вины командиров: смерти солдат были отнесены к "обстоятельствам непреодолимой силы". Сразу оговорюсь, что примеры подобных катастроф можно найти и в других армиях. Но в этой истории мне наиболее примечательным показалось сочетание почти всех тех пороков нашего менталитета, которые у нас почитаются едва ли не за за добродетели и даже вызывают самодовольное умиление: от полагания на "авось" и расчёта на одну только силу духа вместо должной огневой поддержки до веры в помогающего нам "Генерала Мороза".