Аркадий Малер

Во-2х, тезис о том, что у России есть один-единственный “общий враг”, ради борьбы с которым стоит забыть все внутренние противоречия и перестать обличать коммунизм и коммунистов – антиинтеллектуален по своей сути, требует у всех русских патриотов “отключить голову”, блокировать любые идеологические дискуссии и автоматически записать любых граждан, хотя бы только “задающих вопросы” по этой теме, в разряд “предателей” и “пособников” врага. То есть фактически установить тоталитарный порядок, аналогичный советскому. При этом этот тезис совершенно не предполагает того временного рубежа, когда именно этот “общий враг” наконец-то повержен, когда именно наступит “абсолютная победа” над этим врагом и где гарантии того, что после этой долгожданной победы уже можно будет открыто выражать свою точку зрения относительно коммунизма и коммунистов. Следовательно – никогда, никогда нельзя будет обличать что-либо коммунистическое и советское, потому что “война с общим врагом” никогда не закончится, этот враг вообще “метафизический” и полная победа над ним будет откладываться в вечно неопределенное будущее. Как тот самый коммунизм.

В призывах воздержаться от полемики с “красными” и заткнуться в обличении всего коммунистического и советского постоянно всплывает один и тот же аргумент – не стоит сейчас “раскалывать” русских патриотов / русский народ / граждан России и т.п. Потому что сейчас у “нас” есть “общий враг”, хуже которого нет ничего в природе, и вот когда “мы” победим этого врага, вот тогда можно будет начать выяснять отношения друг с другом, да и то нежелательно. Поэтому вместо того, чтобы раскалываться, нужно, наоборот, “всем объединиться”, создать “общую объединяющую идею”, и быть благодарными всем тем “красно-белым” и “красно-коричневым” идеологам, которые хоть как-то сочиняли эту “общую идею”, невзирая на логические противоречия и фактические неувязки. Однако в этом рассуждении есть три фатальные системные ошибки, извратившие мозги, искалечившие душу и испортившие жизнь очень многим благонамеренным людям. Во-1х, коммунизм – это не одна из возможных и обсуждаемых версий русской национальной идеологии или вселенской Русской Идеи. Коммунизм – это леворадикальная, утопическая, абсолютно антинациональная политическая идеология, основанная на принципиальном, воинствующем атеизме и воспринимающая любые формы традиционной социальной солидарности (семью, род, государство, религию), как “реакционные” системы в борьбе высших социальных страт над низшими. И только потому, что при реализации своей умозрительной утопии в России коммунистам пришлось идти на существенные компромиссы с реальностью (в чем их открыто обвиняли более последовательные леваки по всему миру!), их партия смогла удержаться у власти целых 70 лет, а для многих поколений советских граждан коммунистические символы, вожди, лозунги, идеологемы и мифологемы стали неотъемлемой составляющей их патриотической идентичности. Поскольку совмещение идеологии коммунизма и русского патриотизма априори предполагает существенное искажение (а точнее, извращение) русской культуры и русской истории в угоду марксистско-ленинским и ленинско-сталинским интерпретациям, то для России коммунизм просто опасен – равно как и для любой страны, и любой нации. И не может быть такой особой исторической или политической ситуации, когда русским патриотам стоило бы замолчать эту тему – тем более в сегодняшнее время, когда СВО на территории бывшей УССР как раз призвана исправить последствия катастрофической национальной политики коммунистической власти. <продолжение следует>

А откуда столько возмущений по поводу этой громогласной речи главного лидера главной коммунистической партии России? Иван Ильин был последовательным и безоговорочным антикоммунистом, из всей русской религиозной философии начала ХХ века трудно вспомнить более бескомпромиссного антикоммунистического мыслителя, чем Иван Ильин. Поэтому ни один коммунист не может не быть против Ильина. Коммунист против Ильина – это норма, коммунист не против Ильина – это аномалия. Просто за все постсоветские годы мы привыкли жить в такой аномийной, игровой, постмодернистской реальности, где что угодно сочетается с чем угодно; где в любые слова и смыслы можно играть, как в мыльные пузырики; где никакие означающие не предполагают никакие означаемые. И поэтому, когда левые вдруг действительно оказываются левыми, а правые вдруг действительно оказываются правыми, мы испытываем когнитивный диссонанс и просим все вернуть обратно, в старый-знакомый-привычный хаос. Так что главный коммунист России против Ивана Ильина – это не новая нормальность, и не старая нормальность, это просто нормальная нормальность. И когда главный коммунист России обвиняет Ивана Ильина как идеолога “русского фашизма” и “национал-капитализма”, это тоже нормальная нормальность. Ненормальная ненормальность – это когда коммунисты не выступают против Ильина, за что мы все должны терпеть их главное капище на главной площади нашей страны и не вспоминать их бесчисленные преступления против нашей страны.

По моему глубокому убеждению 24 мая - День памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, он же День Славянской письменности и культуры, должен быть одним из самых главных русских праздников, наравне с 28 июля и 4 ноября. И дело не только и не столько в том, что все три праздника знаменуют этапы формирования Русского мира как такового: 24 мая – зачатие, 28 июля – рождение, 4 ноября – возрождение, а в том, что это зачатие, рождение и возрождение Русского мира, как именно православного мира, причем безальтернативно православного. Общий для всех славян письменный язык был почти искусственно создан равноапостольными фессалоникийскими миссионерами Мефодием и Кириллом (до схимы Константином-“Философом”) и их верными учениками, не просто для того, чтобы появился очередной язык, а для того, чтобы доминирующий на всем пространстве Восточной Европы этнос наиболее беспрепятственно принял спасительное, ортодоксальное христианское вероучение, и чтобы именно это вероучение было фундаментом его культуры. В особенности это касается восточно-славянского, то есть Русского мира, который в самом начале своей истории принял высоко развитую, тысячелетнюю религию, а вместе с ней и самую совершенную на тот момент, византийскую культуру и цивилизацию. И в этом на самом деле заключается величайшее счастье России и русских, у которых просто нет и не может быть иного религиозного, культурного, цивилизационного фундамента, кроме православного христианства. Если, например, греки или итальянцы могут отречься от христианства и опереться на тысячелетнюю, дохристианскую античность, то у русских есть только и только православное христианство, дарованное русскому народу в завершенном виде – с готовой письменностью, готовым Священным Писанием и Священным Преданием, готовой каменной архитектурой и самопониманием в контексте мировой истории (см. первые страницы «Повести временных лет»). Именно поэтому любое отступление от православного христианства для Русского мира делает его менее русским, и чем дальше, тем больше. И это не просто красивые слова, это историческая реальность, данная нам в повседневном опыте. Я видел многих советских бабушек и дедушек (да их и до сих пор можно встретить), этнически стопроцентно русских, для которых Библия и Церковь были потусторонними категориями и история Россия начиналась в 1917 году. Можно только представить себе, что было бы с их внуками и правнуками, если бы богоборческая власть продолжала существовать дальше – мы просто бы жили в мире, где само слово “русский” не имело бы уже никакого смысла и уж точно было бы менее содержательным, чем слово “советский”. Но смысл сохранения, возрождения и развития русской культуры, конечно, заключается совсем не в том, чтобы на разноцветной карте мира поддерживать существование очередного вида цветоносного растения, как считали бы многие сторонники т.н. цивилизационного подхода и “цветущей сложности” ради самой этой сложности. Смысл русской культуры в том, чтобы сохранять, возрождать и развивать православное христианство – со всеми логически вытекающими отсюда последствиями. И именно поэтому любая дехристианизация русской культуры – это ее дерусификация, а любая рехристианизация – это ее возвращение к самой себе именно как русской. И поэтому праздник Славянской письменности и культуры для России должен быть нечто большим, чем он был до сих пор – это первый праздник про всемирно-исторический смысл русской жизни, а не просто про какие-то архаичные традиции, письмена и обычаи.

Все больше убеждаюсь в том, что серьезно спорить о чем-либо в социальных сетях стоит только с людьми, которых ты либо лично знаешь, либо предоставившими в открытый доступ основные данные о себе - фотография, ФИО, возраст, регион проживания и профессия. Иначе это, как минимум, досадная хронофагия.

На месте самих евразийцев можно было усмотреть в этом присвоении их “школе” имени Ильина заведомую провокацию, но только кого винить в этой провокации, если их вождь с этим именованием согласился? На всё это можно было бы возразить тем соображением, что атака левых радикалов на Ильина это на самом деле атака на Дугина, что Ильин для них это только предлог. Не стоит впадать в избыточную конспирологию. Для всех возможных коммунистов и левых Иван Ильин это действительно абсолютно неприемлемая и враждебная фигура, и нужно ничего не понимать идеологических различиях, чтобы пытаться хоть как-то примирить поклонников автора «О сопротивлении злу силою» с поклонниками самого этого зла. Так что среди атакующих эту “школу” конечно же есть много искренних ненавистников Ильина, равно как и Дугина, но если бы ее возглавил какой-нибудь иной провластный деятель, то раздражающего эффекта для очень многих людей было бы значительно меньше и возмущенным левакам было бы сложнее находить сочувствующих своему возмущению. Поэтому больше всего в этой скандальной истории меня удивляет то, что хоть кто-то из организаторов “ВПШ имени Ильина” с самого начала надеялся обойтись без скандала, что хоть кто-то удивлен самому факту этого скандала. Конечно, постмодернистский хаос в головах и “усталость от мировой истории”, помноженные на безграничный административный конформизм, породили абсолютно несерьезное отношение к мировоззренчески значимым словам и именам, но, как выясняется, не до такой уж степени, чтобы на исходе первой четверти XXI века в России можно было бы при государственном вузе создать организацию имени кого угодно и под руководством кого угодно, и не вызывать в ответ вполне предсказуемый и непотухающий публичный скандал.

Однако вокруг т.н. “Высшей политической школы имени Ивана Ильина” в РГГУ разворачивается весьма показательная история. Дело в том, что с начала СВО сложились вполне закономерные условия для еще большего, чем раньше, сближения “белых” и “красных” патриотов, и, в конечном счете, полного оправдания “красного проекта” и поспешного формирования вполне легальной, полуофициальной идеологии национал-большевистского типа. Почему до сих пор ничего подобного не произошло – это предмет отдельного обнадеживающего анализа, но скандал вокруг “ВПШ имени Ильина” в этом отношении имеет явное промыслительное значение. Прежде всего, в этом скандале виноваты те конкретные чиновники и лоббисты, которым пришла в голову идея соединить несоединимое – создать организацию имени Ивана Ильина под руководством Александра Дугина. Если допустить, что эти люди исходили из самых благонамеренных мотивов, то тогда они либо совершенно не разбираются в идеологических позициях либо самого Дугина, либо самого Ильина, либо и того, и другого вместе взятых. То есть на месте Дугина в этой ситуации мог бы теоретически оказаться любой другой патриотический идеолог, а вместо имени Ильина могло бы быть подставлено любое другое имя, скажем, школа Проханова имени Солоневича или школа Глазьева имени Солженицына. Когда задача достичь сиюминутный политический эффект отменяет долгосрочное вдумчивое чтение, то и не такие химеры возможны. Правда, сам Дугин мог бы эту ситуацию в корне предотвратить, если бы сразу объяснил своим лоббистам, что его идеология глубоко противоречит идеологии Ильина, что к последнему он вообще относится весьма презрительно, о чем свидетельствуют его цитаты из книги «Мартин Хайдеггер: возможность русской философии» (2021 г., стр.80-81). При этом можно быть уверенным, что если бы вместо имени Ильина этой ВПШ было бы присвоено имя почти ЛЮБОГО другого русского консервативного философа, любого славянофила, любого неославянофила, любого почвенника, любого монархиста, любого националиста, любого сменовеховца и т.д., то тогда бы такого скандала бы не было – по крайней мере, этот скандал был бы не столь масштабным. В конце концов, что мешало Дугину назвать эту школу именем какого-нибудь из отцов-основателей евразийства, типа Н.Трубецкого или П.Савицкого? Так было бы и честнее, и безопаснее, хотя бы потому что их вообще мало кто знает. Предполагаю, что Дугин просто не хотел прояснять, насколько его убеждения на самом деле далеки от Ивана Ильина, и понадеялся, что никто этого противоречия не заметит. Но скандал оказался неизбежен, только не “справа”, а “слева” – неожиданно выяснилось, что русские коммунисты сегодня это совсем не обязательно пассивные пенсионеры, ностальгирующие по позднему брежневизму и довольствующиеся системно лояльной КПРФ. Оказалось, что среди сегодняшних как бы “коммунистов” есть именно коммунисты, и это совсем не только стихийные совпатриоты, а люди очень разных возрастов и социальных возможностей, реально оценивающих все политические явления сквозь призму марксистской догматики и не готовые мириться с культивированием таких эталонных антикоммунистов, как Иван Ильин. И именно эти люди организовали кампанию против “школы” Дугина в РГГУ, а не какие-то профессиональные “либералы-атлантисты”. Фактически это очень показательный удар по утопии примирения “красных” и “белых”, и теперь уже игнорировать объективные противоречия между ними будет значительно сложнее, чем раньше. Но этого мало, ведь вслед за чисто левыми марксистами-ленинистами в борьбе с Ильиным вдруг подтянулись “православные” совпатриоты, более-менее комплиментарные самому Дугину – например, на главном рупоре “православных сталинистов”, сайте РНЛ, вышла соответствующая статья диакона Владимира Василика. Таким образом имя Ивана Ильина, призванное обеспечить определенную легитимность и стабильность этой “школе”, в итоге оказалась более чем конфликтной и прямо противоречащей какому-либо сменовеховскому синтезу. В чем лично я вижу безусловный Промысл.

На Андрея Рэмовича Белоусова я впервые обратил внимание, когда, будучи вице-премьером, в интервью РБК от 13.06.23 он вдруг сформулировал максимально близкую христианскому персонализму позицию в отношении подлинного назначения России: “[В числе направлений, с которыми Россия может выйти к миру] это традиция и консерватизм в конечном счете. Но это далеко не всё. Это должен быть модернизированный консерватизм <…> Россия может стать хранителем традиционных ценностей Запада. В то время как Запад распрощался с этими традиционными своими ценностями и перешел к чему-то другому, что на самом деле является антитрадицией в рамках постмодернизма. <…> Сохранение традиционных ценностей Запада, которые в определенном смысле являются ценностями западной христианской цивилизации, европейской цивилизации, Россия может стать хранительницей этих ценностей. Такая несколько парадоксальная история, но тем не менее. Отсюда говорить о том, что Запад наш враг, — неверно. Но на Западе существуют элиты <…> и большие общественные слои, которые связаны именно с традиционными ценностями. И здесь может оказаться, что Россия для них спасительная соломинка, которая дает им возможность еще что-то сохранить”. Вот просто приятно сознавать, что среди принимающих решения общегосударственного уровня есть люди с такими трезвыми взглядами. На большее в наше время я бы не рассчитывал.

Сбылась одна из очень давних мечт - в честь 300-летия Иммануила Канта наконец-то открыл для себя легендарный город Кенигсберг и, разумеется, посетил знаменитую могилу философа. Впечатлений очень много и все они очень сложные, о чем подробнее поведаю в обозримом будущем. Пока лишь замечу, что судя по общему эстетическому состоянию града "королевской горы" мы еще не совсем осознаем, какой величайший трофей из истории германской интеллектуальной культуры по промыслу Божию оказался на территории нашего государства. Ведь дело совсем не только в Канте, хотя одного только Канта было бы вполне достаточно.

Однако в сегодняшнюю годовщину дня Великой Победы незаметно исполнилось 100 лет со дня рождения Булата Шалвовича Окуджавы (1924-1997), написавшего множество знаменитых песен о той эпохальной мировой войне. В наше время я все больше сталкиваюсь с молодыми людьми, безапелляционно осуждающими этого легендарного поэта и барда за какие-либо его реальные или мнимые огрехи, но не способными вспомнить ни одну его строчку. Правда, иные из них весьма удивляются, когда вдруг узнают, какие пронзительные стихи написал этот тихий, лиричный и задумчивый поэт, чьи слова и чей голос памятны с детва по самым разным и, как правило, прекрасным кинофильмам. Должен признать, что лично мне достаточно было бы его незабвенных песен к фильму "Приключения Буратино", но сегодня - "нам нужна одна Победа!" https://www.youtube.com/watch?v=s8P3_MoiR4c