Воробьева

Женя Беркович задает вопросы Юлии Витковской Женя: Звучат ли название запрещенных организаций? ИГИЛ? Юлия: Да, но с расшифровкой, что ИГИЛ это запрещенная террористическая в РФ. Женя: Статьи УК звучали? Юлия: Да Женя: Какие? Юлия: Не помню Женя: А сроки, которые получали персонажи? Юлия: 4 года, 8 лет, больше не помню Женя: Кто-то из героинь получил реальный срок по сценарию? Юлия: Да Женя: Колония? Юлия: да Женя: Говорится о героинях, которых оправдали полностью? Юлия: Нет Женя: Кого-то из героинь можно назвать успешной счастливой женщиной? Юлия: К сожалению, нет Женя: В спектакле присутствует тема детей? Юлия: По сюжету нашу главную героиню после побега привозят в квартиру, где много женщин и детей. Это квартира не в России по сюжету, как я помню. Женя: Мужчины в коллективе театра есть? Юлия: Да, двое, администратор и директор Женя: Их дискриминируют как-то? Юлия: Нет Женя: Есть ли в театре Дочери СОСО ограничения, что работают только женщины? Судья перебивает, спрашивает, зачем эти вопросы, уже понятно, что вчерашний свидетель Андриевич с ней в хороших отношениях. Женя: в обвинении есть строчки про некий радикальный феминизм Судья: переформулируйте вопрос Женя: я последовательница радикального феминизма? Юлия: Нет Женя: Андроцентричный мир - слышала от меня такой набор слов когда-нибудь? Юлия: Нет Женя Твоя героиня раскаивается в содеянном? Юлия: Да Женя: После того как Финист перестал выходить, театр продолжился? Юлия: Да, и сейчас продолжается Женя В нынешних спектаклях есть что-то про ислам? Юлия: Нет

Юлия Витковская. Юлия: Финист ясный сокол - собирательный образ. Марьюшки говорят имена, но это именно собирательный образ. Адвокат Карпинская просит Юлию прочесть ее монолог из спектакля. Судья просит Юлию показать телефон, с которого она собирается, оповещает участников о модели телефона, и что там на экране первое слово «Юля», а последнее «судимостью». Монолог Марьюшки о том, что она представляла себе мирную тихую жизнь. И что когда она была в России, то иначе представляла себе Сирию. В монологе рассказывается, что начались взрывы, побег и вот теперь судимостью. Адвокат Карпинская: Вы бы хотели повторить судьбу вашей героини? Юлия: Нет, не хотела бы. Адвокат Карпинская: А в отзывах на спектакль вы такие желания видели? Юлия: Нет.

Первый свидетель второго дня. Актриса Юлия Витковская (Скирина) - театр Дочери СОСО, играла в спектакле Финист ясный сокол. Опять гособвинитель Денисова спрашивает, как узнала про пьесу, почему участвовала в читке, была ли там Светлана Петрийчук, кто там был еще, что было дальше. Юлия путается в датах, точнее честно говорит, что не помнит, когда была первая читка и тд. Мы играли спектакль два сезона, раз в месяц. Гособвинитель спрашивает про видеозапись спектакля, но Юлия об этом ничего не знает. Персонаж Витковской - одна из марьюшек. Юлия рассказывает, что у ее героини монолог в спектакле есть монолог, которого не было в пьесе. Они с Женей Беркович создали персонажа и монолог. Героиня Юлии без мужа, один ребенок, начала счастье в интернете, поехала в Сирию найти мужа, нашла, но ее обманули, над ней издевались, насиловали, заставляли носить пояс смертницы, родила ребенка и сбегает. Когда возвращается, в России ее судят. В финале она говорит, что не может найти работу, поскольку судимость не дает ей этого сделать. Юлия рассказывает, как они делали персонаж на основе реальных историй и реальной женщины. В монологе не было никаких ссылок на статьи, по которым судили персонажа. Но в спектакле есть. Гособвинитель: У вас спектакль формировал образ, что героини со сцены доносили до зрителя пропаганду или оправдание терроризма? Юлия: Нет, совсем нет, это спектакль совсем не про такое, он про поиски любви.

Судья Юрий Массин после начала заселения объясняет, что задержка произошла из-за поздней доставки из СИЗО. Также сообщил, что ФСИН в свою очередь объяснил это дорожной ситуации.

Второй день заседаний по делу Финиста. На полтора часа задерживается начало заседания. Женю и Свету только что заведи в зал. Людей не очень много. Сегодня ожидается допрос двух свидетелей, которых не успели допросить накануне, и еще пятерых, вызванных на это заседание.

Суд по делу Жени Беркович и Светы Петрийчук летит на космической скорости. Сегодня заседание уже идет почти 10 часов. За это время гособвинитель сумела представить все письменные доказательства (кажется, из 7 томов), а к вечеру вызвать свидетелей. Которые сидят в коридорах суда с 10 утра. Таким образом, сторона обвинения скоро закончит представлять доказательства. Потом сторона защиты и видимо заседания дальше тоже будут с утра до вечера. Прения и приговор. Девчонки держатся очень достойно, спокойно, собранно. Еще они обе очень красивые.

Женя: в названии театра Дочери СОСО есть слово «независимый», что это значит? Андриевич: это организационная форма. Мы живем на то, что зарабатываем. За исключением тех двух грантов, за которые мы полностью отчитались, больше никакого участия государства в проекте не было Женя: Что мы писали в заявке на грант в качестве социальной значимости. Андриевич: Профилактика, как не надо делать, чем это все опасно. Женя: как на афишу Финиста попал логотип министерства Андриевич: Логотип министерства культуры и фонда Прохорова на афише обязаны быть по условиям гранта. По финансированию: Фонд Прохорова - 1 472 000 Фонд союза театральных деятелей (министерство решает дать грант, а платежи приходят от СТД, они распределяют) - 250000 Светлана: вместе с заявкой на грант всегда отправляются полные тексте пьесы, читали ли ее в министерстве, приходил ли кто-то из министерства на спектакль? Андриевич: да, пьесу там точно читали и мы обязаны были звать их экспертов в рамках гранта на спектакль, мы звали, они приходили

Свидетеля опрашивает сторона защиты. Адвокат Карпинская просит Андриевича рассказать про театр Дочери СОСО, про фестиваль Любимовка, а еще про спектакль Считалочка. Андриевич также рассказывает, что много раз бывал дома у Беркович и никогда не видел у нее там ничего исламского, а точнее ничего вообще, имеющее отношение к какой бы то ни было религии. Рассказывает, что такое читка спектаклей, как потом выкладывается отобранная на конкурсе пьеса. Отвечая на вопрос, кто выложил это на сайт Любимовки, Андриевич говорит, что во-первых фестиваль это делает сам, у свидетеля нет доступа, а во-вторых, Женя это не умеет делать. Были гранты от фонда Прохорова и министерства культуры. Спектакль еще показывали Екатеринбурге, в Александрийском театре. Награды Золотая маска - драматург и художник по костюмам. Мы совсем не разбираемся в исламе, поэтому на репетиции звали муфтия.

После перерыва вызвали свидетеля Александра Андриевича - директора театра «Дочери СОСО». Гособвинитель просит свидетеля рассказать о спектакле «Финист ясный сокол», юридических отношениях, грантах, о «Пространстве внутри». Премьера спектакля состоялась в декабре 2020, на нем были в основном театральные эксперты, представители министерства и СМИ. Гособвинитель: Вам было известно, что в спектакле содержатся оправдание экстремизма и терроризма Адвокат Карпинская: возражаю, наводящий вопрос, в котором содержится ответ. Я считаю, что свидетель не должен отвечать, поскольку. Мы считаем, что в спектакле нет никакого оправдания терроризма. Судья просит переформулировать вопрос. Гособвинитель спрашивает, считает ли свидетель, что в спектакле есть признаки преступления или оправдания? Свидетель Андриевич: я считаю, что нет, что это антитеррористический спектакль

Женя Беркович: эта пачка обращений на мои стихи, которые появились вдруг в какой-то момент, их содержание я считаю личным оскорблением и угрозой. А также, почему гособвинитель не смогла полностью прочесть стихотворение и произнести слово «говно» из него? Слово литературное.