Dr Peres Olga

Принято считать, что несколько поколений советских девочек испортили отнюдь не советские мальчики, а Михаил Булгаков и Антуан Экзюпери. Один заповедал им никогда ничего не просить, ибо дадут и так, а второй убедил, что человек ответственен за тех, кого приручил. Возможно, что к формированию бонсая женской души приложил руку еще один опасный тип —Александр Грин, придумавший Ассоль. ✒ Марта Кетро.

Из-за того, что бедный мозг распахнут всем текущим слухам, ужасно засран этот мост между материей и духом. И. Губерман

Цитата • Эрнест Хемингуэй Дайте человеку необходимое и он захочет удобств. Обеспечьте его удобствами — он будет стремиться к роскоши. Осыпьте его роскошью — он начнет вздыхать по изысканному. Позвольте ему получать изысканное и он возжаждет безумств. Одарите его всем, что он пожелает — он будет жаловаться, что его обманули и что он получил совсем не то, что хотел.

Все как всегда в не лучшем из миров: Чума, война и слабая надежда. Течёт по венам жиденькая кровь... Ни рай, ни ад, а так - примерно между. Читаю книгу судеб. Второпях Пролистывая скучные страницы. Журавль давно растаял в облаках, В руке осталось перышко синицы. А ты живёшь на дальнем берегу, Куда мои мечты не долетают. Твой образ в снах невнятных берегу Ведь даже память мне не позволяет Коснуться тех, давно минувших дней Когда в твоих глазах я видел вечность. Всё растворилось в памяти моей И кануло в седую бесконечность. И как всегда пустые вечера, Коньяк в бокале и свеча на полке. Но моё "завтра" выпито вчера. И сожалеть об этом нету толка.

На окраине Парижа в самом конце грязноватой улицы Матюрен-Сен-Жак есть унылый пятиэтажный дом. Под чердаком его снимал мансарду высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами. Утром он с потертым бюваром торопился в канцелярию герцога Орлеанского, где служил младшим делопроизводителем. Локти его тесного сюртука и колени панталон блестели. Юноша замазывал предательски лоснящиеся места чернилами. Чернил в канцелярии герцога Орлеанского хватало с избытком. Питался он скверно, луком и разбавленным вином (во Франции плохое вино дешевле керосина). Юноша ненавидел лук и был равнодушен к вину. Напротив его дома был маленький трактир. Над дверью висела сосновая шишка из меди размером с хорошую тыкву. Заведение так и называлось — «Сосновая шишка». Иногда после работы юноша заходил сюда и долго вдыхал аромат жареной картошки. Потом небрежно говорил хозяину: — Заверните-ка... — Но вы и так должны мне сорок франков! — негодовал папаша Жирардо. — Вот погодите немного, — заверял его юноша, — скоро я разбогатею и щедро вам отплачу. В результате он уносил к себе в мансарду немного жареной картошки. Его долг папаше Жирардо все увеличивался. И вот, в один прекрасный день высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами исчез. Его комнатушку под чердаком занял другой молодой человек в таких же лоснящихся холщовых панталонах. Шли годы. Трактир «Сосновая шишка» приходил в упадок. В бедном студенческом квартале трактирщику с добрым сердцем разбогатеть нелегко. Наконец папаша Жирардо заколотил ставни. Теперь он промышлял с маленьким лотком в аристократическом квартале Сен-Жермен. Может быть, кто-нибудь из богачей, утомленных трюфелями и шампанским, захочет отведать жареной картошки? Как-то раз возле него остановился фиакр, запряженный парой гнедых лошадей. Сначала высунулась нога в козловом башмаке с серебряной пряжкой. Затем появился весь господин целиком. Вишневого цвета фрак, белоснежное жабо, и над всем этим — курчавые седеющие волосы и молодые азиатские глаза. Святая Мария! Папаша Жирардо узнал бедного юношу из мансарды. И тот узнал своего кредитора, обнял его и прижал к широкой груди, стараясь не помять жабо. — Я, кажется, что-то задолжал тебе? — спросил нарядный господин. — Ровно двести франков, — ответил торговец, — деньги сейчас были бы очень кстати! — Денег у меня при себе нет, — заявил господин, — нашему брату не очень-то много платят. Но я щедро расплачусь с тобой, дружище. Я расплачусь с тобой... бессмертием! И, хлопнув изумленного торговца по плечу, он исчез в роскошном подъезде, возле которого дежурил угрюмый привратник в ливрее с золотыми галунами. Прошло три месяца. Папаша Жирардо возвращался домой. Сегодня ему не удалось продать ни единой картофелины. Видно, трюфели и шампанское не так уж быстро надоедают аристократам. Он свернул за угол и обмер. Десятки шикарных экипажей запрудили улицу Матюрен-Сен-Жак. Возле заколоченных ставен его кабачка толпился народ. Нарядные господа в блестящих цилиндрах колотили в запертые двери лакированными штиблетами, восклицая: — Открывай скорее, наш добрый Жирардо! Мы проголодались! — В чем дело? — произнес торговец. — Чему я обязан?! Какой-то щеголь с удивлением посмотрел на него. — А ты не знаешь, старик? Да ведь это «Сосновая шишка»! Самый модный кабачок Франции! — Вы смеетесь надо мной! — взмолился бедняга Жирардо. Щеголь достал из кармана томик в яркой обложке. — Читать умеешь? Папаша Жирардо кивнул. Щеголь раскрыл книжку. — «Жизнь теперь представляется в розовом свете!..» — воскликнул герцог. Затем он и его друзья направились в кабачок «Сосновая шишка» на улице Матюрен-Сен-Жак, где достопочтенный мэтр Жирардо чудесно накормил их..." — Назовите мне имя сочинителя! — вскричал потрясенный торговец. И услышал в ответ: — Александр Дюма! Сергей Довлатов, «Двести франков с процентами», 1976г.

Увидишь такой милый сердцу хвост с магендавидом и душа возрадуется: Мы уже почти дома❤️