Данияр Ашимбаев

О петициях. Часть 2 Самой шумной петицией стал вопрос с утильсбором. Тематика отказа от него, как уже не раз говорилась, весьма популярна, сильно политизирована и, я бы даже сказал, провокативна. Здесь государство подготовилось очень хорошо - присутствие экспертов и представителей всех заинтересованных госорганов, поездки на автомобильные заводы (Hyundai Trans Almaty, АгромашХолдинг KZ, Allur, Daewoo Bus Kazakhstan, СемАЗ, Камаз-Инжиниринг - радует даже уже перечень). При этом отметим, что инициаторы петиций как раз к диалогу никакой склонности не проявили - заседания срывались, поездки игнорировались. А когда участвовали в рабочей группе, то в ход шли постоянные манипуляции со статистикой, громкие лозунги и требованиями постоянного информационного освещения. Атака на утильсбор была построена не на аргументах, а в виде шоу, нацеленного то ли на личный имидж инициаторов, то ли на создание социального конфликта. Отметим, что один из лидеров (бывший начальник управления акимата) явно работал на наработку имиджа "народного трибуна", а другой (бывший депутат) имеет большой опыт борьбы с госрегулированием внешней торговли, поскольку много лет занимается организацией сбора и экспорта металлолома. В ходе слушаний было обнародовано намного больше статистики и позитивных оценок об эффективности утильсбора, чем рассчитывали инициаторы петиций. Были обнародованы сведения о 115 млрд. налоговых поступлений (которые автопроизводители якобы не уплачивают), транспарентности в работе государственного АО "Жасыл даму" (активисты заявляли, что "утильсбор идет в карман олигархам"), производстве в минувшем году 150 тыс. автомобилей (по мнению авторов петиции, стране утильсбор экономически не выгоден), локализации и росту производства сельхозтехники. По итогам рассмотрения представитель Минпромстроя звучил новый пакет предложений по предотвращению нелегального ввоза автомобилей из третьих стран, а также резюмировал: "учитывая, что доводы, указанные в петиции, не соответствуют действительности, а также в ходе публичного обсуждения проекта решения не были представлены дополнительные обоснования, предлагается отказать в удовлетворении петиции". Отмечалось, что на заседании "состоялась небольшая дискуссия между противником утильсбора Владимиром Дворецким и представителями общественности и отраслевых союзов. К сожалению, г-н Дворецкий не владел информацией в полном объеме и не смог ответить на заданные ему вопросы". Окончательное решение должен вынести профильный министр. И остается еще две петиции для рассмотрения. Сам механизм петиций, на мой взгляд, вполне можно доработать, но его главный эффект - организация прямого диалога по острым вопросам, которые по тем или иным причинам не оказались в центре рассмотрения государством. С другой стороны, не все инициаторы изначально нацелены на диалог. Но тут-то как раз защитные механизмы законодатели предусмотрели. Нужно назвать плюсом инструмента петиций выработку навыка у госорганов и госслужащих публично аргументировать и отстаивать в дискуссии свои решения. Монологи-то все умеют вести.

О петициях. Часть 1 Механизм петиций - штука сама по себе интересная. Президент Токаев тематику и механизм прямого диалога продвигает достаточно последовательно. С первых дней его правления был создан Национальный совет общественного доверия, переросший затем в Национальный курултай. И этот механизм - вполне рабочий. В администрации президента в 2019 г. был создан специальный отдел по контролю за рассмотрением обращений. И по выступлениям президента, хорошо видно, что он вполне видит всю полноту картину в том числе и по обращениям населения. Наведет порядок с работой портала Е-Отыныш. Не могу сказать, что работает очень хорошо, но контроль сверху за рассмотрением обращений граждан и работе по ним ведется системно. АДГС под контролем АП совершенствует процедуры предоставления госуслуг, их цифровизации и дебюрократизации. Мажилис и маслихаты перевели на новую модель формирования, которая потенциально улучшила взаимодействие избирателей с депутатами. Там еще, конечно, совершенствовать и совершенствовать, особенно на местах, но прогресс все равно есть. Опять-таки, активно работает Общественная палата при Мажилисе, общественные советы министерств и многочисленные советы при партии "Аманат". Одним из важных прорывов стало совершенствование системы прямых встреч с населения с министрами и акимами. Министры, правда, добавились права отправлять туда замов, но это тоже полезно. Мероприятия были преобразованы в диалоговый и выездной формат, что оказало полезный эффект и для населения, и для госслужащих (в том числе и в плане социализации). С этого года заработал легальный механизм петиций. Ряд коллективных обращений по проблемным вопросам быстро набрал требуемые 50 тыс. подписей и поступил на рассмотрение госорганов. Отметим, что петиция по запрещению госслужащим играть в азартные игры стартовала, когда этот вопрос был уже решен (в минувшем году соответствующие решения принял глава государства, а в этом по предложению Общественной палаты аналогичные поправки прошли в закон). Петиция по запрету ЛГБТ-пропаганды находится на рассмотрении, как и петиция по реформе часовых поясов. В первом случае мы видим важную тему при достаточно одиозном круге участников рассмотрения, а во-втором - интересен вопрос готовности государства проявить адекватность и здравомыслие.

Отметим, что КМГ за годы своего существования было реализовано большое число проектов в сфере разведки, модернизации добычи и переработки, развития транспортировки, диверсификации бизнеса, развития социальной инфраструктуры. Экспорт сырья идет по нефтепроводам, которые были построены уже независимости. В ходе ряда сделок КМГ последовательно увеличила свою долю в добыче нефти и восстановила контроль над ее переработкой. В последние годы идет большая работа по развитию нефтехимического кластера в партнерстве с крупными международными компаниями. Безусловно, в работе КМГ бывали разные моменты, но казахстанская нефть по-прежнему добывается, перерабатывается, поступает на мировой рынок и пополняет бюджет страны. И в этом заслуга многих поколений работников нефтегазовой отрасли Казахстана - от "Эмбанефти" до "КазМунайГаза".

Казахстанской нефти в этом году исполняется 125 лет. Исследования историков показали, что первая ее добыча началась на месторождении Карашунгул осенью 1899 года. Об истории казахстанского нефтегазового сектора написаны множество книг, сняты десятки фильмом, есть даже специализированные энциклопедии. Каждый интересующийся легко сможет ознакомиться с этой историей в подробностях. Говорить о значении нефти для экономики нашей страны, пожалуй, бессмысленно. Нефть наряду с металлургией и сельским хозяйством является базовой отраслью национальной экономики и основным источником дохода республиканского бюджета (и Национального фонда). Заметим, что роль нефтегазового сектора такова, что программы диверсификации по-прежнему являются самыми актуальными. Как в том фильме - и дар, и проклятье. Но с другой стороны, именно нефть обеспечила первых крупных инвесторов в годы независимости, закрепила определенный геополитический и геоэкономический статус страны и является тем якорем, который удерживает Казахстан на ровном месте. Хотелось бы немного сказать не только об отрасли, но и институтах, которые обеспечивают ее функционирование и развитие. В 1920 г. был создан трест "Эмбанефть" (с 1940 г. – "Казахстаннефтекомбинат", с 1945 г. – "Казахстаннефть"), который стал первым государственным производственным объединением. Позднее к нему присоединились "Актюбинскнефть" (1936), "Мангышлакнефть" (1963), "Узеньнефть" (1964), "Тенгизнефтегаз" (1985) и другие добывающие структуры. Строиоись и развивались нефтеперерабатывающие заводы и нефтепроводы, активно развивалась нефтяная геология. В 1965-1970 гг. существовало Объединение нефтедобывающей промышленности КазССР ("Казахстаннефть") на правах республиканского министерства. На фоне процессов распада СССР и становления суверенитета Казахстана требовалось самостоятельная структура, и летом 1991 г. предприятия отрасли учредили государственную корпорацию "Казахстаннефтегаз". В 1992 г. она стала национальной нефтяной компанией "Казахстанмунайгаз", а в 1993 г. - государственной холдинговой компанией (ГХК) "Мунайгаз". Новая компания взяла на себя и управление отраслью, и ее хозяйственное функционирование, самостоятельно вышла на мировой рынок углеводородов, активно работала с новыми перспективными проектами (Кашаган) и с иностранными инвесторами. Создавались СП "Казахтуркмунай", "Тенгизшевройл" (1993), "Кумколь-ЛУКойл" (1995), "Казгермунай" (1996) и многие другие. В середине 90-х начался новый этап развития нефтегазовой сферы - процесс приватизации добюывающих и перерабатывающих активов - "Каражанбасмунай", "Мангистаумунайгаз", "Актобемунайгаз" (1997 г.). Для управления государственными активами были созданы новые институты - национальные компании. Так, в марте 1997 г. возникло АО "Национальная нефтегазовая компания "Казахойл", а в апреле 1997 г. - ЗАО "Национальная нефтепроводная компания "Казахнефтепровод" (затем - "Национальная компания по транспортировке нефти "КазТрансОйл"). В состав "Казахойла" вошли "Тенгизмунайгаз", "Эмбамунайгаз" и "Озенмунайгаз" (первые два затем были объединены). Сейчас часто звучит аргумент о том, что если бы "Озенмунайгаз" был в свое время приватизирован, то "легендарных" жанаозенских конфликтов последующего периода можно было бы избежать. Но вот есть пример Эмбы, которая вполне себе хорошо чувствует в государственной собственности, так что вопрос, думаю, не только в форме. Вернемся к истории. В конце 1997 г. были подписаны соглашения с крупнейшими мировыми компаниями о разработке месторождений Кашаган и Карачаганак. В 2000 г. возникло АО "КазТрансГаз" для управления возвращенной в госсобственность газотранспортной сетью. В 2001 г. "КазТрансОйл" и "КазТрансГаз" были объединены в ЗАО "Национальная компания "Транспорт нефти и газа", а 20 февраля 2002 г. решением главы государства «Казахойл» и "Транспорт нефти и газа" были объединены в единую структуру - "Национальная компания "КазМунайГаз" (КМГ), которая существует и по сей день.

Сообщается, что в правительстве состоялось заседание Оперативного штаба по обеспечению экономического роста. Чтение таких релизов всегда наводит на определенные размышления. Работники министерств отчитываются о том, на сколько выросло производство того или иного вида продукции. При этом промышленность, строительство, сельское хозяйство у нас частные. Другие чиновники регулярно сообщают о том, сколько сотен тысяч рабочих мест создано в стране, при том что статистика безработицы не меняется никак. Ставка рефинансирования в стране - одна из самых высоких в мире, что, соответственно, лишает экономику возможности самостоятельно привлекать адекватные заемные средства, зато государство вливает в экономику миллиарды в виде субсидий, госкредитов и инвестиций, само имеет огромную инфраструктуру по привлечению инвестиций. При этом механизм субсидирования является глубоко коррупционным, а его практическое влияние на эффективность производства толком никто и не изучал. Тарифы на свет, воду, перевозки и т.д. - регулируемые и, по словам больших начальников, ниже себестоимости. Цены на многие категории товаров ограничены государством. Чуть что не так, правительство гневно ругает акиматы и/или спекулянтов, хотя последнее понятие еще 30 лет назад было исключено из правовой сферы. Государство исправно производит индексацию зарплат бюджетников, пенсий, стипендий и наращивает социальные платежи, которые тут же съедаются инфляцией, которую не менее исправно подпитывают. Курс национальной валюты определяется тем, что Нацбанк продает доллары из Нацфонда и покупает доллары для ЕНПФ. Госсектор продолжает расти (невзирая на все моратории и планы приватизации), при этом без заметного сокращения долговой нагрузки (2/3 активов находятся в залоге), а единственная "реформа", которую придумали за последние годы, состояла в увеличении доли женщин в менеджменте, да и она заглохла пару лет назад. Напрашивается логичный вывод о том, что главной проблемой на пути развития экономики является государственная экономическая политика. Но мы такой вывод делать не будем. А лучше процитируем релиз правительства: "По итогам заседания даны конкретные поручения по обеспечению роста во всех отраслях экономики на уровне не ниже запланированных показателей. Действуют региональные оперативные штабы по обеспечению экономического роста с закреплением курирующих заместителей акима за каждым показателем". В этом, наверное, наше всё...

Лидер "Ак Жола" Азат Перуашев о снижении Нацбанком базовой ставки: "Это решение “ни о чём”. Демпартия “Ақ жол” годами требует реального снижения базовой ставки до 5-7%, но воз и ныне там. А пока Нацбанк топчется на месте - предприниматели загибаются под неподъёмными процентами по кредитам, отечественное производство падает, растёт импортозависимость экономики. Зато банки могут получать баснословные доходы на нотах НБ ничего не делая и потому не особо заинтересованы в кредитовании бизнеса. Тем более, доведённого до точки такой многолетней политикой регуляторов. Сами воспроизводим инфляцию и сами же с ней «боремся», добивая тех, кто мог бы насыщать рынок отечественными товарами и тем самым сдерживать цены".

Появилось уже несколько десятков публикаций о семейном скандале Айтеновых, но хотелось бы обратить внимание на то, что одного из участников СМИ и соцсети именуют исключительно "братом экс-акима Шымкента" или даже "братом Айтенова". Хотя он и сам кстати Айтенов, причем - старший, да и сделавший самостоятельно весьма неплохую карьеру. Марата Айтенов работал управляющим директором ФУР "Казына", исполнительным директором ФНБ "Самрук-Казына", зампредом правления АО "Банк развития Казахстана", первым зампредом правления АО "Администрация МФЦА", управляющим директором ФНБ "Самрук-Казына". Позиции, скажем так, весьма топовые. В это время младший Айтенов - Мурат - неспешно работал в системе Управления делами президента, где поднялся от зав. крестьянским двором до заместителя. В конце 2019 г. его направили первым замом акима Шымкента, а после неожиданной отставки Ерлана Айтаханова он возглавил город и проработал более трех с половиной лет, показав себя достаточно неплохим руководителем. Впрочем, в Шымкенте обычно очень бурно оценивают своих градоначальников, поэтому влезать в эти дебри не будем. Так вот, вопрос в том, что никто почему-то не пишет про "скандальный развод" бывшего директора "Самрука" или бывшего топ-менеджера МФЦА. Зато модно вставлять в заголовок брата, который в тексте вообще не упоминается.

МЧС опубликовала проект слияния своих территориальных органов (департаменты Комитета промышленной безопасности, службы пожаротушения и аварийно-спасательных работ ДЧС и оперативно-спасательные отряды ДЧС) в единые ДЧС по областям и мегаполисам. Похожая реформа уже проводилась в старом МЧС. Не совсем понятно, зачем снижать статус департаментов промышленной безопасности, у которых функции все-таки специфичны и востребованы. Еще МЧС хочет создать АО "Теңіз жасағы", возложив на нее следующие задачи: (1) предоставление в пользование, эксплуатация, управление и сервисное обслуживание Северо-Каспийской экологической базы реагирования на разливы нефти и других объектов инфраструктуры поддержки морских нефтяных операций, проводимых в секторе Каспийского моря; (2) создание объектов инфраструктуры поддержки морских нефтяных операции, проводимых в секторе Каспийского моря; (3) работы по предупреждению нефтяных разливов и реагированию на них в море и на береговой линии; (4) участие в проектах по производству и сервисному обслуживанию нефтегазового оборудования; (5) оказание технической поддержки в нефтегазовой отрасли. Тут тоже возникают вопросы, поскольку некоторые потенциальные функции АО явно выходят не только за пределы компетенции МЧС, но и представления о конкуренции (см. недавний указ президента о либерализации экономики).

Решение руководства Казахстана сначала провести референдум по строительству АЭС, а потом объявить о выборе поставщика поставило прозападное лобби в сложное положение. Технически в списке есть четыре проекта и руководство отрасли с каменным лицом не делает никаких анонсов, то есть не исключен выбор в пользу французского или корейского проектов. Хотя, думаю, для них тут важнее то, чтобы Казахстан не выбрал проект Росатома. В итоге мы видим, что со стороны "активистов" начинаются и требования выставить на референдум не вопрос об атомной энергетике в принципе, а список конкретных потенциальных поставщиков. Это уже становится смешно: речь идет не об "экологии", а конкретном политическом и коммерческом решении. Заметна и нервозность со стороны лоббистов ветряных и солнечных электростанций. Строительство АЭС существенно сократить объем контрактов и скажется на тарифе, который и так сильно перекошен в пользу альтернативщиков. Вот эти уже как бы "чистые экологи", но опять-таки топят за свои контракты. Но все при этом понимают, что строить АЭС нужно, и начинать нужно было давно. Примером чему является ситуация в Мангистау, где после вывода из эксплуатацию ректора БН-350 и отказа от строительства нового реактора под давлением американцев нефтедобывающий регион сталкивается с растущим дефицитом не только электрической, но и тепловой энергии. А МАЭК, нужно напомнить, это не только свет и тепло, но и пресная вода.