Ржавая дыра

Вся жизнь в 10 секундах Кто?

Рандомные карточки недели ✨

Все, что я пишу, я пишу исключительно про себя и для себя и все наши любимые блогеры, наставники, остальные умники в интернетах тоже. Если какая-то мысль кажется вам правильной, спросите: а она вам нужна? Скорее всего, вам оно нахуй не надо. Вот на днях буквально попала в две ловушки, в которые очень легко попасть, когда ты в потерянном состоянии. Одна из моих любимых авторов написала честный текст про алкоголь. Ее проблемы он не решает, решают более трудозатратные вещи и она это, наконец, поняла. Понимаете, дело в том, что с собой-то она честна, но мы, читая, может решить, что и нам так надо - бросить пить/курить/читать. А, поверьте, кому-то не надо. Я знаю людей, которые прекрасно справляются со стрессом, проведя пару-тройку дней в диком угаре. Именно в это время их мыслительная жвачка останавливается, их ничего не тревожит и после такого уикенда они выходят в жизнь, как новенькие. Легкие и отдохнувшие. Да, вот такое антипохмелье бывает. Я видела. Другая прекрасная девушка написала текст, что вместо капучино с булочкой лучше съесть стейк с салатиком. И я уверена, что это тоже хорошо. Но кому? Вот конкретно вам в конкретный момент что нужно? Это большая ответственность взять и решить, чего хочет ваш организм. Может ему кальция из молока не хватает и быстрых углеводов мозгу? Отдать все на произвол рекомендациям даже наших авторитетных «товарищей» это снова удобная игра. Но они же сказали сделать так, почему мне не помогло? Потом очень легко пенять на чужие тексты, а не на свой выбор. Как помните: «Это все Нойз МС со своими песнями» Один известный нутрициолог говорит, что нужно съедать овощей объемом, как ваши 6 кулачков. Это полезно для взрослого среднестатистического человека. Только вот этот среднестатистический человек существует в исключительно в таких рекомендациях и в той самой больнице, где средняя температура. В реальной жизни его нет. Тогда для кого эти рекомендации? Человечная психика и организм - очень сложный механизм, гораздо сложнее, чем его пытаются показать в формулах. У каждого из нас особые настройки и чтобы подобрать к ним ключи необходимо кропотливо, изо дня в день, изучать каждую из них. Как мне спать, что мне есть, где работать и с кем встречаться. Это никогда не про «я - рак интроверт с профилем в дизайне человека 1/3 и поэтому жить буду по этим заповедям». Любые придуманные правила из вне работают только на того, кто их придумал. Недавний пример. Я заболела. Меня полоскало из всех щелей (уж простите за подробности). Я ничего не могла есть, я вообще мало, что могла тогда и подруга, узнав, что я лежу болею, заботливо отправила мне курьером всяких ништяков (если б до такого додумался парень, я бы женила его на себе насильно). И вот в посылке были куриный бульон, фрукты, свежий апельсиновый сок и шоколадки. Увидев это, я адекватно рассудила головой, что из всего мне пока можно только бульон. Я его разогрела и поняла, что смотреть не могу на него, воротит. А вот с бутылки с соком глаз не могла оторвать. Меня трясло, как на приходе, так сильно хотелось. В какой-то момент я сдалась. Решила, что хуже уже не будет и выпила стаканчик, потом еще один, потом…Очнулась, когда 1,5 л закончились. Потом я поспала и, проснувшись, поняла, что чувствую себя гораздо лучше. Конечно, были еще таблетки и другие службы самопомощи. Но я точно знаю, что моему организму в тот момент зачем-то был апельсиновый сок, может нехватка витамина С, может других элементов. Хорошо, я не стала с ним бороться и послушалась. Я скажу очень банальную и пафосную вещь, но…Все ответы уже есть внутри нас. Разница только в том, что какие-то ближе к поверхности, а до каких-то бурить и бурить. Но бля, ребят, а что еще в этой жизни делать? В ней и так не особо-то много смыслов. И, тут, да, я снова говорю про себя.

Похихикала над этой картинкой у Наташи и вспомнила, что мои познания в английском тоже иногда превращаются из достоинств в неловкие очерки. Как этот Во времена тусовочной молодости мы с А. познакомились в рок’н’ролле с двумя англичанами. Один с детства был впечатлен Толстым и Достоевским и решил учить русский, второй - приехал просто за компанию. Я пыталась беседовать со вторым, потому что он был похож на солиста Artic Monkeys, в странной рубашке, узких джинсах и раздолбанных конверсах. А так как его не впечатляли русские классики, язык он не знал, говорили на английском. И вот идем мы где-то по центру, уже светает и тут я понимаю, что вообще-то иду с парнем из Лондона и думаю: «А видел ли он саму Елизавету когда-нибудь?!» Ну, и недолго подбирая слова и борясь с артиклями я выдаю что-то типа: - Do you look like a queen?? Я была занята беседой и не заметила подвоха, а друг начал сравнивать его с фотографией королевы из гугла…Ну, что ж. Он doesn’t look like a queen. He looks like a guy from Artic Monkeys

«Цель гламура именно в том, чтобы жизнь человека проходила в облаке позора и презрения к себе. Это состояние, которое называют «первородный грех» - прямой результат потребления образов красоты, успеха и интеллектуального блеска»

Собралась я, значит, на Книжный клуб. Вся такая при параде: на шее колье, на плече жабо, в ушах аирподсы. Сажусь в такси, восторженная, потому что у меня супер план на вечер, вся программа прописана, место подобрано идеально - пространство в усадьбе с названием люстровая. Бог мой. Я ради такого даже комфорт заказала, негоже этой леди в экономе ехать. Везет меня новенькая Kia в тишине и я прошу водителя включить музыку, он уточняет: «какую?». Я беспечно отвечаю - на ваш вкус. - Я знаю, что вам понравится. - говорит он и включает «Buttons» Pussycat dolls. И мне, конечно, нравится. Еду, поглядываю в окно, беззаботно покачиваю головой в такт музыке, звеня цепями на колье. Водитель скромно заигрывает со мной через зеркало заднего вида, что мне, надо признаться, льстит. Могла ли я подумать в 15 лет, читая впервые Пелевина, что пройдёт еще столько же и мы будет обсуждать его в центре Москвы, на клубе, который я же и организую. Не могла. Мысли проносятся одна за одной, как и сталинские высотки и я чувствую себя прям на сотку. Уверенно, спокойно, сексуально. Вот мы проезжаем Арбат, притормаживаем на светофоре, я поворачиваю голову вправо и с нами равняется спортивная маленькая Ауди. У нее глубокий зеленый цвет, цвет сочной зелени и северного мха. За долю секунды я пересекаюсь взглядом с водителем и им оказывается миниатюрная брюнетка. Наверное, моя ровесница. С тонкими чертами лица, аккуратным пробором и низким пучком собранных волос над бледной шеей. Мы едем с водителем дальше, а я вместо уверенной сотки чувствую себя на школьную тройку. Вроде норм, но можно было бы и постараться. И колье уже старое, и на нем кое-где откололись стразы, и маникюр давно не крашенный. И, вообще, клуб каждая дура, собрать может. А гонять на Ауди - нет. Вижу свое размытое каплями дождя отражение в окне и улыбаюсь. Ничего комичнее и в пелевинском стиле не могло со мной произойти. Именно это мы и едем обсуждать на встрече. Как «жизнь человека проходит в облаке позора и презрения к себе». Главный герой в «Empire V» - Рома. Он становится вампиром и его учат жить в новой реальности. Вампиры - верхушка пищевой цепи и они вывели людей, чтобы питаться их энергией. У человека, по теории вампиров, параллельно работают два ума: ум А и ум Б. Чтобы объяснить разницу Пелевин сравнивает два мерса. Первый ум воспринимает качественные характеристики: такой-то цвет, столько мощностей, салон кожаный. А «ум Б» делает всю остальную работу. Оценивает, какая модель более новая, сколько на этот мерс сосали копили, где удачнее припарковаться, чтобы знающие люди заметили твой мерс. В общем, это ум Б откатил меня с сотки до тройки после встречи с брюнеткой на Ауди. Пока ум Б работает - вампирам есть, что сосать, так люди и поставляют им энергию, когда сливают ее на размышления о своей недостаточности и нищите. Цель человека, чтобы ум Б никогда не затихал, а задача вампиров подкармливать гламуром этот ум новыми айфонами, точнее смыслами. Можно ли из игры выйти? Книга говорит - да. На это способны святые или йоги, далеко продвинувшиеся в своей практике. Верю ли я, что такое возможно? Нет. Это как встроенный баг и одновременно несущая конструкция. Избавишься - все рухнет, но попадёшь в нирвану. Не избавишься - будешь страдать. Я вижу выход смириться и рассматривать ум Б, как нечто забавное, типа, что он еще выкинет, этот вертихвост. Заметив, куда улетели мои мысли после встречи с Ауди, я обнаружила комизм ситуации. Я точно такая же как и была секунду назад, но на восприятие наложился дерьмовый фильтр. Этот момент, где я стала наблюдателем и наблюдаемым дает мне люфт, чтобы удержаться от падения. У меня есть выбор - продолжать бить себя плетью за дешевенькое колье и или смотреть в окно, отмечая, как похорошела Москва про собянине. И то, и то работа одного ума, но самочувствие разное. Не зря Пелевин у буддистких монахов столько учился, именно так работает медитация. Отделить объект от субъекта. Но это уже демагогия. Дальше - в книге.

В фейсбуке всплыл текст трехгодовой давности. Вроде бы все изменилось, а вроде бы и то же самое. *** Где-то, не помню уже где, прочитал мысль о том, что в России правильнее говорить не сколько лет ты прожил, а сколько зим. Мол, лето не считается - его пережить легко, зима же другое дело: простудишься и умрешь, поскользнешься и умрешь, заснешь на улице пьяным и не проснешься. Мне 26 зим, 26 раз я видел, как выпадает снег, меня этим снегом не засыпало, я не пропал в пурге, дожил до лета - я молодец. Лето похоже на обморок. Шёл себе человек, шёл, вдруг начал бледнеть, на лбу появилась испарина, в глазах потемнело и зашумело в ушах, закружилась голова - упал. И вот он лежит без сознания, и что-то ему мерещится - настолько прекрасное, что нельзя рассмотреть, - недостижимое, несказанное, лёгкое. Обморок быстро проходит, человек встаёт, отряхивается и, немного покачиваясь, идет дальше: не успел оклематься - опять ноябрь. Особенно это видно в Москве: здесь лето наступает избыточно, будто бы всё выныривает из воды и начинает дышать, раскрывать жабры и надувать животы, и никак не может надышаться. Мы с Варей пьём вино во дворике, потом идем на концерт, потом в сад Эрмитаж, где до утра сидим на траве, глядя на таких же, как мы, - пребывающих без сознания. Москва мучается простым первобытным счастьем - счастьем тепла и солнца, под которым всё растет, зеленеет и распускается, под которым все кажутся влюбленными. Но счастье, как известно, пытка. Потому что всегда заканчивается. Южным этот обморок неведом, для них лето размазано тонким слоем, для нас же свалено в безобразную кучу, и каждый хочет из этой кучи урвать, забрать себе, съесть весь этот сахар, выпить залпом бутылку и долго быть пьяным. Упасть, уснуть под забором - и проснуться. Лето в Москве трагично. Оно не плывет под Армстронга, а корчится под Дженис Джоплин, под её хрипящий, надрывный «Sommertime». «Лето, дитя моё, жизнь легка и прекрасна, рыбы прыгают в воде, и хлопок высок, Боже, как высок». И в конце утешительное бесполезное «don’t you cry». Тебе померещилось, возвращайся, вставай, не плачь. Ты потом вернешься в эту прекрасную страну, но с еще одной зимой за спиной, с отложившимися где-то внутри сугробами, с оставшимися в этих сугробах людьми. И однажды не сможешь просидеть на траве до утра, и, может быть, никуда уже не провалишься, не заметишь перемены, будто бы снег не падал и не таял, а всегда был размазан тонким слоем по земле. В год школьного выпускного, в августе последнего «детского» лета, перед тем, как на следующий день разъехаться по разным городам, мы сидели с двумя моими тогдашними друзьями, с двумя Леночками, держались за руки и прощались со всем, что было до этого. Я очень хорошо помню этот момент: мы чувствовали, что закончилась не только школа, но и наша огромная, казалось, дружба и любовь, что, как ни старайся, ничего не вернется, все завянет, как трава к сентябрю, источится и окончательно рассыпется. Так вскоре и произошло. Но я помню их летними, в особенном августовском закатном свете, который будто бы желтее обычного, помню нашу общую тоску о том, что всё прошло, потому что зима всегда, всегда наступает. Лето похоже на пропасть. Над этой пропастью хочется стоять и покачиваться, пугать самого себя, подходить к самому краю и смотреть в пустоту, которая хочет тебя проглотить, но не сделает этого, пока сам не решишься. Мы там стояли - с Леночками, с Костей, с Аней, с Мишей - с людьми, которых я любил, но даже воспоминания о них теперь так далеко, что трудно выцепить что-то конкретное из желтого свечения и дыма. Мы постояли там, посмотрели друг на друга, потом отвернулись и разошлись, и никогда больше лето не будет общим для нас, а ведь было. Я хочу лежать в траве недалеко от той пропасти и смотреть, как медленно и рано светает. Как небо в один миг становится почти белым, как восходит солнце, и кто-то рядом говорит: don’t you cry, don't you cry, don't you cry. И рыбки плещутся, и всего лишь июнь. Но бьют по щекам. И обморок заканчивается.

Зачем-то я увидела эти страшных кадры, где мужчина с автоматом бежит за молодым парнем, стреляет в него, подходит медленным шагом ближе и делает контрольный в голову. И это не отрывок фильма, зачем такое смотреть, если есть камеры наблюдения в обычном московском дворе. Вот, пожалуйста, лучше любого сценария. У меня никогда не уложится в голове, как один человек может так зверски, по-животному уничтожить другого. Ни любви, ни тоски, ни жалости. Ну да. За те 5-10 секунд, что убийца медленно шел к своей жертве, как будто он гуляет по набережной, а не идет добивать парня, неужели у него не пронеслось ни одной мысли о невозможности, о противоестественности и ужасе того, что он делает. Сейчас ехала в метро и видела, как сотрудники метрополитена везли на колясках девушек с явным поражением ЦНС. Они что-то им рассказывали и девочки улыбались. Сила нужна нам, чтобы выдерживать вес носилок - поет Грот в песне «Маяк» и я не знаю тоже другого ей применения. Я знаю, что уповать на то, чтобы об этом узнали все остальные глупо, но как же хочется!

Блять!! Ни парня, ни мужа, ни участия в шоу тебе!