Изюм и Миндаль

В начале я сказала, что фавориток представляют себе как мастериц экстравагантно тратить деньги. Возможно, теперь помимо вашей воли вы будете ассоциировать их с честолюбием высшей пробы, но уверяю вас, это просто было такое время! Ведь Людовику XIV никто не пеняет за Версаль? А его идея весьма близка в замку Ане. Только Людовик в большей степени стремился ошеломить подданных роскошью.. Фаворитки — во всех смыслах более скромные, хотя бы потому, что не придают столь большого значения своему потомству. Никакой фетишизации своей генетики —того, на чем построена монархия.

Иии последнее мини-размышление. Эту картину, скорее всего, не назовут шедевром, но меня в ней привлекает сочетание индивидуального и типического. Перед нами портрет конкретной женщины, но вряд ли рядом с ней позировал молодой олень, символ богини охоты. Вдали мы видим конкретный замок, но пейзаж явно идеализирован. Невозможно узнать, передает ли портрет точно внешность Дианы, или это скорее эталон женской красоты, которому для узнаваемости придали некоторые черты герцогини. Несмотря на все это, в картине заложена куча информации, а может быть, неопределенность трактовок была частью задумки художника, и картина не предполагает точной расшифровки. В конце-концов, весь смысл аллегорической игры с мифом о непорочной богине Диане заключается в том, что мы допускаем амбивалентность изображаемого, не разделяя двух Диан. Разве один из смыслов искусства не в создании того, чего не существует в природе, например,фаворитки-полубогини (ни разу не противоречивый образ!)?

Пусть мы никогда не сможем с уверенностью сказать, что двигало Дианой и Генрихом, когда они задумывали гобелены и рельефы в свои покои, но очевидно, что усилия Дианы не прошли даром. Она пыталась показать себя благочестивой дамой, и действительно, скорее всего, только ханжа отнесется к ней с осуждением. Наше восприятие ее образа во многом определяется теми работами, на которых она запечатлена. Их возвышенность настраивает на столь же вдохновенный лад. Не более ли интересно говорить об искусстве, а не о сомнительных деталях чьей-то личной жизни и неблаговидных эпизодах придворных интриг? Да, портреты Дианы и не открывают нам тайн ее личности и не позволяют узнать, например, всегда ли она была Генриху, а он ей, но из них мы узнаем, какой она хотела видеть себя и какой хотела казаться в глазах окружающих (а через это косвенно и о социальных нормах времени), а также какие художественные средства могла для этого задействовать.

На этой интимной картине школы Фонтенбло герцогиня в образе самой себя (ведь люди позирующие для картин — немного актеры, не правда ли?). Статуэтка на туалетном столике — это, естественно, не очень хорошо завуалированное изображение ее с королем.

Итак, думаю, не остается сомнений, что Диана де Пуатье умела пользоваться своей красотой и создала миф о себе. Саморепрезентация была хорошим средством достижения целей как сейчас, так и тогда. Разве что сейчас для этого используют социальные сети, а Диана работала со скульпторами и прочими мастерами. Мы не знаем подробностей о том, как именно создавались произведения искусства, которые я показала, кто был их заказчиком и идейным вдохновителем, но есть вероятность, что Диана обращалась к искусству для того, чтобы закрепить свое положение и запечатлеть в вечности свои особые отношения с королем, которые, как мы видели, были не просто отношениями мужчины и женщины. Изображения Дианы не давали забыть о ней даже во время ее временного отсутствия при дворе. Какими бы злыми не были придворные сплетники, повсеместно видя величественную Диану и ее символы, они были вынуждены признать ее влияние. Одновременно, желание так активно транслировать свой образ говорит о какой-то тревожности. Может быть, злые языки все-таки затрагивали за живое первую пару Франции? Королевские биографы любят цитировать мемуаристов, прохаживающихся насчет возраста и внешности Дианы. И обратите внимание, что в произведениях искусства она, как правило, предстает в образе не себя, а идеализированной богини, что оправдывало ее изображение без каких-либо изъянов. С другой стороны, королевские фаворитки, как правило, не страдали от низкой самооценки, и сама Диана очень любила позировать, в том числе обнаженной. Она была музой для школы Фонтенбло (группа итальянских художников-маньеристов, работающих во Франции), заслужив еще одно прозвище — "Нимфа Фонтенбло".

А вот и сам въезд. Когда смотришь на сам рельеф, не вполне понимаешь его размер. А тут все наглядно.

Зато известен автор бронзового рельефа на тот же сюжет — это легендарный скульптор Бенвенуто Челлини. Он создал рельеф для замка Фонтенбло, но в 1552 году он украсил въезд в замок Ане и стал ассоциироваться с Дианой де Пуатье.

В центре одного из дворов замкового комплекса стоял фонтан со знаменитой группой «Диана и олень», от которого появилось прозвище Дианы "Дама Оленя". Скульптура представляет собой один из лучших образцов французского Ренессанса (авторство не определено).

Часть произведений искусства, прославляющих герцогиню де Пуатье, была связана с дворцом Ане, который можно рассматривать как программное произведение, развивающее миф о Диане. Например, владелица украсила полумесяцами люкарны (оконные проёмы в скатах крыши), фронтоны и печные трубы замка. В память о своем почившем муже (но также заботясь о своем имидже благочестивой матроны) она также разместила там символы скорби и траура (кенотафы). При этом они соседствовали с переплетёнными вензелями H и D, как и в других замках.

Гобелен Жана Кузена (деталь).