Российское налогообложение

Вышел новый номер журнала НЕФТЕГАЗОВАЯ ВЕРТИКАЛЬ В статье Даниила Антонова «Законодательство почти не видит ННК» продолжаем обсуждать тему малых нефтяных компаний, начатую Борисом Луцетом в статье «Правовое определение понятия «независимой нефтяной компании» и иные вопросы совершенствования законодательства» (НЕФТЕГАЗОВАЯ ВЕРТИКАЛЬ, № 02/2024).

Налоговый эксперт Борис Луцет в статье «Правовое определение понятия «независимой нефтяной компании» и иные вопросы совершенствования законодательства» / «Нефтегазовая вертикаль», № 02/2024, с. 30-35 предлагает нам актуальную дискуссию, связанную с определением правового статуса малых нефтяных компаний. Я к ней присоединился - в марте в этом же издании выйдет и моя статья по теме, которую также я опубликую на этом канале. Пока скажу пару слов о поднятой проблеме. Традиционное восприятие нефтяной отрасли основывается на понимании, что занятые в этой области субъекты являются сверхприбыльными экономическими гигантами, нефть добывается фонтанным способом «на северах» или в море, транспортируется в фантастических объемах огромными танкерами или магистральными трубопроводами. Нефтяным компаниям не то, что не нужна государственная поддержка – напротив, они имеют все возможности и должны осуществлять дополнительные взносы и пожертвования в бюджеты бюджетной системы Российской Федерации, триллионами питая российскую экономику в силу своей чрезмерной рентабельности.   Однако такой общий подход не будет профессиональным, если принимать во внимание наличие отраслевых исключений. Специфика этой отрасли предполагает, что все сказанное выше справедливо только для т. н. «вертикально интегрированных нефтяных компаний» (ВИНК), под которыми понимаются компании и холдинги, занимающиеся всеми этапами технологического процесса, начиная от добычи и переработки углеводородов, включая нефть, заканчивая продажей готового товарного продукта потребителю (например, бензина на АЗС). Но есть и другие компании – они добывают нефть в регионах, которые не являются «традиционными нефтяными», например, в Поволжье, включая Саратовскую область. Кто-то вообще знал, что в этих регионах есть нефть?) Выручка таких компаний не превышает 1-2 млрд руб. в год (у некоторых компаний, известных нам, выручка и вовсе не превышает 200 млн руб. в год). Добыча нефти осуществляется на 1-2 месторождениях, в сложных условиях: нефть не бьет фонтаном, используются щадящие режимы добычи, станки-качалки. Добываемая такими компаниями нефть имеет высокую обводненность, содержит нежелательные и требующие дополнительных затрат при переработке примеси (например, серу), как следствие такая нефть продается дешевле и т.д. В связи с этим, когда мы говорим о необходимости законодательного регулирования деятельности и экономической поддержки независимых и малых нефтяных компаний, с конституционно-правовых позиций мы всегда подразумеваем необходимость отступления от общего режима правового регулирования таких компаний, что обусловлено существенной спецификой их фактического положения.

Значимый вклад в нашу победу по этому делу в апелляции внес Дмитрий Марцинковский. И этот пример подчеркивает, что те самые «топовые налоговые юристы», в общем случае, не пиарятся, обществу не известны. Никто ведь тут не знает Юрия Пудрова? Алексея Смирнова? Сергея Овсянникова? …Дмитрия Марцинковского? А я сейчас перечислил лучших налоговых юристов страны. Лучших - не в офисах, не на конференциях и летучках, не на бизнес-завтраках, не в зумах. А в деле 👁️👁️

Разумеется, с участием Даниила Антонова 😎

Недавно с коллегами обсуждал интересный вопрос в связи с отказом налогового органа в возврате НДФЛ. Налогоплательщик (физлицо) заявил имущественный налоговый вычет (пп 3 п 1 ст 220 НК РФ), право на применение которого по итогам проверки было подтверждено налоговым органом. Однако налоговый орган отказал в возврате НДФЛ по заявлению налогоплательщика, поскольку в нем не был указан расчетный счет, на который следовало перечислить деньги. В связи с этим налогоплательщиком было подано второе заявление на возврат НДФЛ - уже с указанием счета. Однако налоговый орган опять отказал в возврате НДФЛ, поскольку на момент подачи второго заявления истек трехлетний срок на возврат НДФЛ за соответствующий налоговый период (2019 г.). Соответственно, правовой вопрос, на который надо ответить: установленный НК РФ трехлетний срок на возврат НДФЛ - это срок для волеизъявления на возврат НДФЛ по заявлению налогоплательщика за соответствующий налоговый период, или же срок на подачу корректного заявления на возврат НДФЛ со всеми необходимыми реквизитами? Я думаю, что перечисление денежных средств касается только порядка исполнения права на налоговый вычет, в то время как в трехлетний срок должно укладываться лишь волеизъявление налогоплательщика на возврат НДФЛ, но не получение денежных средств, которое (как факт) может быть осуществлено и после истечения трехлетнего срока. По этой причине не соответствует закону отказ в вычете по НДФЛ на основании более позднего предоставления налогоплательщиком сведений о расчетном счете, на который необходимо произвести выплату. В данном случае, представляя такие сведения за пределами трехлетнего срока, бюджетная система не несет потерь, а, напротив, экономически лишь кредитуется за счет величины вычета. Учитывая же, что волеизъявление на применение вычета и фактический возврат НДФЛ заявлено налогоплательщиком в установленный трехлетний срок, то не нарушены и ценности правовой определенности и предсказуемости в рамках налоговых отношений и бюджетного планирования. Кроме того, с точки зрения принципа добросовестности налогового администрирования можно поставить вопрос о том, что налоговый орган должен был технически исполнить первое заявление на возврат НДФЛ как заявление о зачете в счете будущих налоговых платежей. Если так, то давность была прервана, право на вычет НДФЛ подтверждено, но вместо дефектного способа его реализации (выплата) д.б. сделана запись в учете налогового органа о "запасном способе" (зачет в счет будущих платежей).

Вчера 13 ААС абсолютно верно своим постановлением отменил это решение суда первой инстанции и принял новый судебный акт об удовлетворении требований налогоплательщика.

Мы с коллегами записали на видео обсуждение вопроса о том, влияет ли изменение системы налогообложения продавца (был на общей, а с нового года ушел на УСН) на цену договора? Т.е., можно ли цену с нового года будет уменьшить на сумму НДС? Ранее на этом канале я писал о деле, в котором неосновательное обогащение на стороне продавца в аналогичной ситуации было подтверждено судом первой инстанции. Но, с учетом недавнего принятия СКЭС ВС РФ определения, вероятно эта практика будет пересмотрена. К чему мы с коллегами Радиславом Репиным и Даниилом Борейшо (хоть он и ведущий, я и его спровоцировал на диалог) пришли по итогам обсуждения - смотрите по ссылке! https://youtu.be/iAKbXn6-V8o?si=XXNhlYhZ1WM1GuPn

Работающая деловая цель для оспаривания претензий инспекции в дроблении бизнеса (А57-1578/2023). Всем желаем мотивации и духа соревнования на новой рабочей неделе! 🔥

И, наконец, 3) встречал кто-то в практике подобные ситуации? А именно, когда есть взаимозависимая компания, она привлекала технические компании, и на этом основании налогоплательщику доначисляются налоги так, как будто бы технические компании - его второе звено, хотя они вообще никакого отношения не имеют к спорным поставкам?