Русский Хаос

— У нас гражданская война? — Отчасти, да Президент России Владимир Путин отметил, что мы оказались в разных государствах — большевистское руководство приняло решение — отдали туда всю Малороссию, всё Причерноморье, весь Донбасс.

Когда Пригожин приехал в очередную ИК

22 июня у нас отмечается как День Памяти и Скорби. Не думаю, что это день памяти и скорби. Это ДЕНЬ ОТМЩЕНИЯ. С 1917-го года Советская Власть, состоявшая из кавказцев, евреев, прибалтов, азиатов, прочих меньшинств, самых тупых и подлых русских крестьян и рабочих, настолько тупых и настолько подлых, что они когда шли, то оставляли за собой следы дымящегося дегтя, уничтожала русский народ, русскую культуру и русское государство. ВСЕ сферы русской жизни подверглись невиданному за тысячу лет разгрому. От петербургских профессоров, которых выбрасывали из окон, до крестьян из глухих сибирских деревень, которых забирали по обвинению в работе на польскую разведку (реальный случай) — ВСЕ грани русской жизни покрылись кровавой росой. МОНГОЛЫ, монголы такого не творили. Они брали дань и уходили. Большевики брали дань, потом еще больше дани, потом пытали, потом сжигали, насиловали, вырезали глаза и — самое главное — оставались. Вся гнусь, все самое темное, мерзкое и безумное, что было в Российской Империи, с началом революции вырвалось на свободу и затопило страну. Великая цивилизация держалась до последнего, большевикам пришлось использовать всё, от 40 000 китайцев до химического оружия, прежде чем остатки Белой Армии погрузились на транспорты и отплыли из Крыма. Побежденные, но не сломленные. Большевики радовались, как дети. Они думали, что избавились от настоящей, от русской, от исторической, от Белой России навсегда. Что больше никто не помешает их Огненному Царству Красного Безумия, в котором лист за листом, лист за листом сжигали саму память о русской жизни. Что они отбились. Что пронесло. Что Россия и Европа проглотили невиданное оскорбление Белой Цивилизации. Что хам и азиат — хозяин, а белый европеец — ничтожество. Они ошиблись. Смертельно. 22 июня 1941-го года Белая Европа вернулась в Россию. Небо потемнело от самолетов. Земля затряслась от танков. Деревья зашатались от хохота — это хохотали сотни, тысячи чинов Русской Императорский Армии, вступившие добровольцами в Вермахт, СС или создавшие свои подразделения. Белые русские возвращались в красную совдепию. Без жалости. Без пощады. Без сантимента. Без проблеска сочувствия. Партбилет, заветная Книжечка Всевластия, символ принадлежности к высшей советской расе, внезапно превратился в метку обреченного, в которой был записан приговор. Вырезали всех партийных. Сотрудничавших с партийными. Отдаленно похожих на партийных. Пощады не было никому. 70-летние кадровые царские офицеры добровольно записывались в полки рядовыми, лишь бы добраться до коммунистической глотки. Скалившаяся предыдущие 20 лет советская сволочь ощутила на своем горле холодные костлявые пальцы. Русские пальцы. Для немцев это была война за мировое господство и что там еще. Для русских это была война на истребление. Полное. Окончательное. Так, чтобы от красных даже памяти не осталось. Знаменитая зондеркомманда Дирлевангера, самое чудовищное и жестокое подразделение всей Войны, в отдельные моменты на 40% состояло из русских. Фашистские каратели. С рязанскими рожами. Он резали, сжигали заживо и хохотали. Они пили Смерть Красных и не могли напиться, жажда сжигала и сжигала их, гнала от горы трупов к горе, от горы к горе, от горы к горе. От мяса к мясу. И мяса всегда было мало. Красные в итоге отбились по старому, еще с Гражданской, методу перманентной мобилизации. С расстрелами. Карателями. Мясорубками. Но в их сердцах навсегда поселился Смертельный Страх, их Империя Безумия в то лето 41-го треснула в самом сердце. Как маленький непуганный ребенок, на которого бросилась собака. Страх будет расти, шириться и к 91-ому разрастется во Всеобщий Ужас, который приведет к тому, что СССР обмочится и распадется без единого выстрела. Через 50 лет русский мертвец наконец додавит горло красного ублюдка, додушив перепуганного выблядка. Армия, КГБ, ВВ просто разбегутся, подвывая от заморозившего сердце замогильного ужаса. Но своей холодной мертвой рукой русский схватится за красное горло именно тогда, летом 41-го. 22 июня. В День Отмщения.

Кто сказал, что в России медведи по улицам ходят? Вообще-то они на мотоциклах ездят 🧸

– Ну, загнали мы крестьян в колхозы револьверами, – говорил отец. – А они работать не хотят. Опустили руки и ничего не делают. Скот передох, поля остались незасеянными, заросли бурьянами. Говорить с людьми, столковаться – нет никакой возможности. Замкнутые, тупые, молчат, словно не люди. Сгоним на собрание – молчат, велим разойтись – расходятся. В общем, нашла коса на камень. Мы им: колхозы или смерть. Они на это: лучше смерть. Говорят: Ленин пообещал нам землю, за это революция была. И вот это одно задолбили, и стоят на том. Какая-то немыслимая, полоумная крестьянская забастовка, жрать больше нечего… – Господи, – охала бабка, – так что ж ты там ел? – Нам, коммунистам, выдавали по талонам, чтоб не сдохли, немножко деревенским активистам тоже, а вот что ОНИ жрут – это уму непостижимо. Лягушек, мышей уже нет, кошки ни одной не осталось, траву, солому секут, кору сосновую обдирают, растирают в пыль и пекут из нее лепешки. Людоедство на каждом шагу. – Людоедство! Господи! Как же это? – Очень просто. Скажем, сидим мы, в сельсовете, вдруг бежит деревенский активист, доносит: в такой-то хате девку едят. Собираемся, берем оружие, идем в эту хату. Семья вся дома в сборе, только дочки нет. Сонные сидят, сытые. В хате вкусно пахнет вареным. Печка жарко натоплена, горшки в ней стоят. Начинаю допрашивать: – Где ваша дочка? – У город поихала… – Зачем поехала? – Краму(Ткани – Укр.) на платье купить. – А в печи в горшках что? – Та кулиш… Выворачиваю этот «кулиш» в миску – мясо, мясо, рука с ногтями плавает в жире. – Собирайтесь, пошли. Послушно собираются, как сонные мухи, совсем уже невменяемые. Идут. Что с ними делать дальше? Теоретически – надо судить. Но в советских законах такой статьи – о людоедстве – нет! Можно – за убийство, так это ж сколько возни судам, и потом голод – это смягчающее обстоятельство, или нет? В общем, нам инструкцию спустили: решать на местах. Выведем их из села, свернем куда-нибудь в поле, в балочку, пошлепали из пистолета в затылок, землей слегка присыпали. – потом волки съедят. Анатолий Кузнецов, роман "Бабий яр".

Запрос от редакции издания CT NEWS и ответ: ЗАПРОС: Добрый день, Евгений Викторович! Меня зовут Наталия, представляю издание «CT NEWS”. После просмотра фильма «Лучшие в аду» сложилось впечатление, что украинские военные не такие «отморозки», как нам их показывают федеральные каналы. Правда ли, что происходящее на Украине больше похоже на гражданскую войну? Как человек, который видит ситуацию изнутри, поделитесь пожалуйста своим мнением о противнике. И отдельное спасибо создателям за фильм. Смотрится на одном дыхании. ОТВЕТ: Публикуем комментарий Евгения Викторовича: «Все мы иногда отморозки. Что касается противника, откройте книгу любого известного военачальника или военного философа – у всех есть главное правило: относись к противнику с уважением, недооценивай свои силы и переоценивай противника. Это один из залогов успеха. Поэтому не считаю нужным заниматься наплевательством и шапкозакидательством. По сути своей мы все – славяне, просто сегодня они выбрали не ту сторону. Думаю, что когда-нибудь после хорошей драки, когда переломы заживут, вместе пойдем п*здить соседнюю деревню».