Я попала в семью, где работа ставилась на первое место, уже взрослой дамой. В 21 год.
Каждый день я слышала «я же работаю!», как аргумент за то, что рубашки должны быть поглажены.
«Я же работаю, устаю!» как аргумент за то, не надо идти со мной на танцы вечером.
«Я же работаю!» как аргумент, что на спорт и свое тело времени нет.
«Я же работаю!» как аргумент, разрешающий ругаться со мной и ни во что не ставить мою работу, которая приносила меньше денег.
Прошло больше 10 лет после развода, а я все еще слышу «я же работаю, мне некогда!» как ответ на просьбу оформить документы на сына.
За все это время я ни разу не попросила о помощи. Ни разу не спросила алиментов. Я держала слово привозить ребенка в Уфу на каникулы ровно два раза в год, в январе и летом.
Еще ни разу я не слилась. Ни в ковид. Ни в кризис. Ни в первый год переезда, когда все время уходило на выстраивание бизнеса и борьбу за место в Москве. Ни даже в год войны, когда приезд в Россию стоил больше 300 000р.
«Я же работаю…»
Я все еще слышу эти ненавистные три слова, сломавшие брак.
Нет уже ни брака, ни хороших отношений, ни любви ребенка. Только формальное участие раз в год «подписать разрешения на жизнь без него»…
А «я же работаю» есть…
Все эти годы меня не покидает вопрос: «Неужели только со стороны видно, что за таким «работаю» нет никакой жизни?
Неужели со стороны не видно, что отдавать каждый свой бесценный день работодателю и не видеть ничего кроме работы — это рабство без права на семью, свободу и личное пространство?
Неужели это не очевидно?!»
Я уже смирилась с тем, что в 18 лет выделю сыну деньги на терапию у психолога для проработки «я же работаю» как объяснения, почему в его жизни нет отца.
А пока только радуюсь, что так рано поняла, что работа нужна для удовольствия и денег. Работа без удовольствия ошибка. А деньги бесполезны, если ты не можешь выкупить свою жизнь. Сначала дни. Потом месяцы. Затем годы.
Годы свободы, чтобы никому не говорить «я же работаю!», чтобы объяснить, почему ты не живешь.
Mostrar más ...