Возвращение России

КАДРОВЫЙ ВОПРОС И ПАРТИЙНОСТЬ (от адвоката Даниила Петрова) В «Родословных детективах» (параграф 11.1) рассказываю про то, что, в подавляющем большинстве случаев карьеру в СССР мог сделать именно член Коммунистической партии. В первые 15 лет советской власти беспартийных просто увольняли с должностей, а впоследствии на начальствующие вакансии брали только комсомольцев или большевиков. Более того, все более менее серьёзные кадровые назначения должны были согласовываться с партийным аппаратом. Часто это делалось под грифами секретности. Ну, и не забудем держать в голове, что членом партии мог стать не каждый, а только тот, кто имел «безупречную» биографию: без «социально-чуждого» прошлого, родни и знакомых, не бывший на территории белых, желательно не находившийся в оккупации и т.д. и т.п. Исключения из этих правил были, но они лишь обрамляют это трагическое правило. Вот характерный пример (один из многочисленных подобных). Выписка из Решения Ленинградского Горкома Коммунистической партии от 1 августа 1933 года. Из неё следует, что директор одной ленинградской обувной фабрики сам снял своего зама по рабочему снабжению. Не получил при этом согласие начальства от ВКП(б). В результате директор получает «по голове»: ему «ставится на вид» (это такое мягкое наказание по партийной линии), и Горком утверждает на фабрику своего зам. директора. Естественно, что рабочие фабрики этот документ под грифом «Строго секретно» не увидят. Им будет объявлен несекретный приказ директора, который якобы сам назначил своего зама. Для любителей семейной и отечественной истории сегодня - это подсказка первым и иллюстрация вторым: 1. Корни и подоплёку многих кадровых решений с нашими предками в советский период надо искать в партийных архивных фондах. 2. Реальной, полноценной властью в «советской» стране были не советы, не трудовые коллективы и даже не директора, а чиновники Коммунистической партии.

ДАТА КАК ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ВЫБОР 1898 или 1924 год? Ваш выбор расскажет о многом. В 1898 году по решению императора и в его присутствии открыто Офицерское собрание Армии и Флота на углу Литейного проспекта и Кирочной улицы в Санкт-Петербурге. Великолепное здание с башней в русском архитектурном стиле. Архитекторы Александр фон Гоген и Модест Иванов. Здание предназначалось для собраний офицерского сословия России – костяка дореволюционной армии. В 1924 году в этом же здании большевики открывают Ленинградский дом Красной армии и флота. Сегодня здание известно в народе как «Дом офицеров». Но самое важное произошло же между приведёнными датами. А именно с приходом большевиков в 1917 году офицер был объявлен врагом советской власти. По умолчанию. За ними устраивалась охота, слежка. «Бывшие» офицеры попали в разряд «социально-чуждых». Такой записи в биографии было достаточно для краха карьеры в СССР и для попадания в очередной расстрельный или гулаговский список. Само слово – до 1942 года носило отрицательную коннотацию, а начальники в Красной армии именовались «краскомами» - красными командирами. Таким образом, в 1924 года слово «офицер» и слово «враг» были почти синонимами. К чему эти отвлечения в недавнюю и неотрефлексированную историю Отечества? Намедни руководство уже Ленинградского военного округа выбрало из этих дат, конечно же, 1924 год и намерено праздновать 100-летие ЛЕНИНГРАДСКОГО ДОМА КРАСНОЙ АРМИИ И ФЛОТА. С чем его и поздравляем. Плохо ли это? Вряд ли. В этих условиях, скорее, хорошо. Те, кто был слеп до сих пор, но до конца не утратил способность анализировать, легче сможет увидеть истинное преемство нынешних властей, их жизненный выбор, ценности и идеологию. Да, и нынешняя солярная символика вооружённых сил РФ, наверное, слабо будет соответствовать ценностям русской армии 1898-1916 годов.

ЖИЛИЩНЫЙ ВОПРОС СТРАНЫ ВКУСНОГО МОРОЖЕНОГО Характерный архивный документ за подписью великого советского авиатора Хруничева. Доводится до сведения решение Совмина СССР 1950 года о праве выселять семьи работников из государственного жилья, если работники направлены на работу в другие регионы. Выселения такие производятся без суда: местными советами и министерствами. Если граждане сопротивляются – прокурором. Чем ценны подобные советские акты? Они полезны для тех, кто ностальгирует по СССР, поверив в сказку о решении в нём жилищной проблемы и о повсеместном обеспечении жильём. Последним можно считать, по большому счёту, только передачу жилья в частную собственность, когда хозяин квартиры сам решает, что ему с ней делать. Советская же государственная собственность на жилплощадь имела подобные вполне конкретные последствия для подданных советской власти: при желании власти жильё-то могли изъять, а человека выселить. А повод – всегда найдётся: - В 1918-1920ые это делали в отношении частных собственников, у которых «излишки жилой площади». -В начале 1930ых – в отношении слишком успешных и независимых из крестьян (т.н. «раскулачивание»). -В конце 1930ых – в отношении семей врагов народа новых (уже городских) жертв советского террора. P.S. Кстати. Если бы тут был наш автор генеалог Даниил Петров, он бы, наверное, дополнительно отметил, что такие насильственные переселения граждан, мягко говоря, совершенно не способствуют формированию семейных гнёзд и сохранности семейных архивов и реликвий.

СТРЕЛОК, ДА НЕ ТОТ Обнаружен Стрелков здорового человека. Александр Фёдорович. Созидатель, архитектор. Автор ряда станций московского метро. Разве что названия некоторых станций, им созданных, до сих пор отстают от эпохи… (Или, напротив, снова стали ей соответствовать???) Вот, например, станция Ленинский проспект, конечно же, должна именоваться Калужская застава. А сам проспект в России здорового человека именовали бы, как до 1917 года, Большой Калужской улицей или Калужским проспектом. Но от нынешних властвующих наследников Совдепии ждать возвращения этих и других названий не приходится. Имена в честь Ленина, Дзержинского, Калинина, Андропова и т.п. таким больше соответствуют.

ДЕТАЛИ И ЭПОХА Порой фотография, а тем более мелкие детали на ней рассказывают об эпохе больше, чем многие тома литературы. Классикой этого явления применительно к реальному образу дореволюционной России и советской пропагандисткой картинки являются цветные фотографии Прокудина-Горского. Он их делал до 1917 года, путешествую по разным частям страны и снимая её повседневную жизнь. Игра цветов замещает то, что порой воображение сделать не в состоянии. Сравнение работ фотографа с современными видами тех же мест, не требует комментариев в вопросе, насколько деградировала страна за время большевиков. А уж картина дореволюционной «классовой борьбы, нищеты, бесправия и упадка», столь старательно малевавшаяся советскими предшественниками нынешних пропагандистов, не выстраивается вообще. Или вот другой пример. Русский железнодорожник в конце XIX века. Фото-то конечно, черно-белое, но видно, что он изволит выпить. Это мараскин. Сухой фруктовый ликёр, изготавливаемый из вишни, измельчаемой вместе с косточкой для придания напитку вкуса горького миндаля. Выдерживается не менее трёх лет, содержание алкоголя — 32 %. Процесс изготовления сходен с коньячным. Производство мараскина открылось в 1821 году. Делают его в Хорватии и в Италии. Доблестным работникам системы МПС СССР о существовании таких напитков вряд ли и в ум приходило.

Всех причастных - с праздничком!

ВОПРОСИКИ В СТРОЮ И ПРЕЕМСТВО Добрые наивные люди регулярно вопрошают: «Нет, ну отчего же власти РФ не раскрывают архивы ВЧК-НКВД-КГБ? Более того, зачем продлевают секретность документов этой службы, датированные аж декабрём 1917 года, до середины 2040ых годов?» Да, потому что в этих архивах о сообщниках Дзержинского, которого так любят и восхваляют сегодня властители России, можно найти очень много характерного. Посмотрим, например, чем сотрудник Одесской ЧК Михаил Вихман хвастался в 1939 году (рассекречено Украиной): «…В тяжелые годы гражданской войны, когда Ворошиловцы пришли в г.Царицын, я начал работать в Царицынской ЧК. С корнем уничтожая контр-революцию я отрубал им головы, собственноручно приводя в исполнение приговоры… …Таких врагов я уничтожил тысячи. Лично сам своей рукой расстрелял 702 контр-революционера. Эта цифра записана на моем маузере и карабине. Таких махровых фашистов, как Бачинский и Балицкий - я лично расстреливал в Одессе - это были министры укр.рады (Рагоза, Коморный) и Фон дер Хивен…»

...Город Пермь, куда эвакуировалась гр-ка Мордвинова-Садова, уже 2 года как был Молотовым. Это, однако, не мешало всесильному НКВД именовать улицу и город по старинке: дореволюционными именами. Да, и обратим внимание, как указан обратный адрес: «Лиговка 44». Сегодня это Лиговский проспект, с 1952 по 1956 – Сталинградский проспект, а по состоянию на 1942 год – ЛИГОВСКАЯ УЛИЦА. «Лиговка», «Кирочная» и «Пермь» - в этом документе отражают то, как, на самом деле, люди называли соответствующие объекты вопреки официальной версии. В двух из трёх приведённых примерах неиспользование советских названий могло быть рассмотренным как крамола, но НКВД, конечно, могло себе позволить это, даже не задумываясь. 3. Под конец, отметим самое печальное преемство, связанное с этим документом. Это блокадное свидетельство, связанное и с трагическими страницами истории Отечества, и с семейной историей конкретного человека, долгое время хранилось в ведомственном судебном архиве, но… в результате не было передано на постоянное хранение в государственный архив. Его списали вместе с тысячами подобных бумаг времён блокады и должны были пустить под нож. Спасибо хотя бы тем, кто вытащил эту отдельную бумагу и сохранил её. Как на этом канале авторы не раз писали, беда массового (целыми фондами) уничтожения документов, началась в СССР и продолжается сегодня. Казалось бы, СССР в прошлом, и можно было бы отказаться от его преступных практик, ан нет… Так и звёзды на небе. Кажется, что они святят нам и своим планетам прямо сейчас, но некоторые из них уже давно погасли, а мы видим лишь их свет, пробивающийся через световые годы пространства. P.S. Иллюстрация здесь – Определение суда в блокадном Ленинграде, вынесенное 17 апреля 1942 года по описанной просьбе НКВД, и пущенное на уничтожение в последующие годы.

СВЕТ УГАСНУВШИХ ЗВЁЗД (комментарий адвоката Даниила Петрова) Один небольшой исторический документ, а столько пищи для размышлений даёт. Январь 1942 года. Блокадный Ленинград. Пик блокадных ужасов: голод и холод, массовые гибели людей. НКВД просит суд в Дзержинском районе прекратить дело в отношении гражданки Мордвиновой-Садовой в связи с её эвакуацией в Пермь. 1. Начнём с сути бумаги. Человек был осуждён по печально известному Указу от 26 июня 1940 года. По нему за уход с работы могли посадить в тюрьму до 4 месяцев. Сегодня такой «уход» мы называем «увольнением по собственному желанию». С 1940 по 1956 год такое желание не допускалось, если не было санкционировано директором предприятия. Когда историки шутят, что «ВКП (б)» - это Второе Крепостное Право (большевиков), имеют же ввиду не только закрепощение советских крестьян в колхозах, но и подобные отношение советской власти к рабочим и служащим. Любители Совдепии пытаются оправдать Указ войной, но не обращают внимание, что полномасштабная-то война шла с 1941 по 1945 год. Действие этого советского закона выходит далеко за эти временные рамки. А наследниками этого указа (хоть и более мягкими) являются более поздние законы о борьбе с «тунеядством». Их жертвами, например, массово становились многочисленные поэты, писатели и художники, не попавшие в придворные, провластные, конъюнктурные союзы. Одним из пострадавших от таких законов стал будущий нобелевский лауреат Иосиф Бродский. Его, кстати, осудил тот же суд Дзержинского района Ленинграда. Отдалённые сохранившиеся аналоги приведённого сталинского указа – сегодняшние запреты на выезд за рубеж (следовательно, и на работу) многим допущенным к гостайне. 2. Куда позитивней эта бумага с топонимической точки зрения. Советские идеологические названия приживались туго и тяжко. На примере рассматриваемого документа, к 1942 году Кирочная улица, на которой находился суд, уже три года как была переименована в улицу Салтыкова-Щедрина...

БОЛЬ, СКОРБЬ И НЕВЫУЧЕННЫЕ УРОКИ (от адвоката Даниила Петрова) Искренние соболезнования родным; всем, кто был близок погибшим и пострадавшим на этом чудовищном теракте, да и всем россиянам вообще. Важнее всего, наверное, успокоиться и сделать прагматичные выводы. Дабы уменьшить шансы на повторение. После многих лет работы в архивах с рассекреченными советскими документами, невольно приходят на ум многочисленные упоминания под грифами всевозможных «террористов» и «фашистов», с которыми боролась советская власть ещё до 1941 года. Проходили десятилетия и эти «террористы» и «фашисты» оказывались реабилитированными. В силу полного отсутствия не только вины, но и самих фактов незаконной деятельности. Очень часто реабилитировали их посмертно. Андрей Жданов в адрес руководства ленинградского ОСОАВИАХИМА: «... Вы должны были сказать нам о людях, кого ещё нужно оттуда выкорчевать. А Вы не сказали. Вы заняли очень гнилую позицию... Это как раз один из основных уроков, извлеченных нами из фактов вредительства и террористической деятельности врагов, который заключается в том, что каждый руководитель должен сам подбирать кадры, тщательно проверять эти кадры, отвечать за кадры.» (Из Стенограммы Ленинградского Обкома Коммунистической партии №2 от 27.7.1937: ЦГАИПД СПб. Ф. 24 Оп. 2. Дело 1502). «Агентурно-профилактическая работа в части к/р. [контрреволюционная деятельность] контактировалась с работой органов УГБ [Управление госбезопасности]... За 1936 год передано информационных материалов в УГБ 1 595... В том числе передано в 4 отдел вместе с материалами 173 чел., арестованных органами РК Милиции за к/р троцкистско-террористическую агитацию и а/с [антисоветскую] агитацию» (Краткий годовой отчет об оперативной работе управления Рабоче-крестьянской милиции г. Ленинграда и области за 1936 год: ЦГАИПД СПб. Ф. 24 Оп. 2. Дело 2501). «...Есть ряд случаев, когда в училище проникали чуждые и контрреволюционные элементы, террористы, исключенные из членов ВКП(б) за несогласие с линией партии, б/кулаки и т.д., которые при поступлении всё это разумеется скрывают...» (Докладная Политотдела ВМУ им. Фрунзе 1939 года «По вопросу изучения личного состава во ВМУЗах»: РГА ВМФ. Ф. Р-332. Оп. 9. Дело 43). И вывод из этих советских документов, наверное, несложный. До тех пор, пока государственная система борется с мнимыми «террористами», «экстремистами» и «фашистами»; до тех пор, пока подобной имитацией работы она прикрывает свою собственную антинародную деятельность, до этих пор страна остаётся полностью уязвимой перед настоящим, как доморощенным, так и импортированным злом: будь-то терроризм или фашизм. Ведь бороться с теми, чей «терроризм», заключается в «несогласии с линией партии», всегда легче, чем с настоящими преступниками.